Понимаю, но молчу. Потому что она нагибается уже второй раз подряд. Сексуальная до жути. А еще милая, даже если старается держаться образа, который придумала себе для инстаграма. И как раньше этого не замечал?
Но без всех этих масок она мне нравится больше. Да, нравится. Признаюсь. Хочется заорать об этом. Потому что они все пялятся. Потому что смеют ее хотеть.
Впереди парни начинают хлопать. Один особо дерзкий даже свистит. Не знаю их, напрягаюсь, когда слышу разговор.
- Ставлю пять тыщ, что она мне даст сегодня. Ветров уехал наконец.
Воздух выходит из легких с громким свистом. Меня кроет. Быстро и не по-детски. Тип открывает рот сказать что-то еще, но я наклоняюсь к ним раньше.
- Ставлю пять тыщ, что, если ты не заткнешься, я дам тебе в морду.
- Ты попутал? – предъявляет он, а глаза даже не фокусируются.
Второй толкает его под ребра и шипит.
- Чувак, это Олейник, заткнись.
- Да срать мне, - заявляет и, шатаясь, встает.
Он в хламе. Видно невооруженным глазом. Мгновенно оцениваю обстановку.
- Че ты сказал? – слышу перед тем, как эта туша мяса толкает меня.
Отшатываюсь назад и уклоняюсь от его пьяного кулака. Я же с первого удара попадаю в цель. Нокаут.
Тяжело дышу. Херова туча глаз смотрит на меня. Но я вижу лишь те, что важны. И они полны злости.
- Все-все, мы уходим. Ни тебя, ни Ферлей больше и словом не тронем.
Парни помогают подняться другу и утаскивают подальше от меня. Все молчат. Аля закатывает глаза и уходит. А я взвинчен настолько, что открыто бегу за ней.
- Олейник! – прилетает от рыжей подруги.
- Сам разберусь, - рычу в ответ.
- Головой отвечаешь! – слышу за спиной, но мыслями уже далеко.
Я быстро нагоняю мелкую, шагаю рядом. Она видит, но молчит. А когда мы доходим до берега, резко тормозит и оборачивается.
- Да что с тобой не так? – кричит.
Смотрит, вглядывается, будто на лице ответ ищет. И, видимо, не находит, потому как решает снова сбежать. Ловлю ее за руку.
- Да постой же!
- Что тебе нужно? – со злостью спрашивает она. – Зачем ты устраиваешь это шоу? Если ты думаешь, я дам тебе за то, что ты снял эту чертову виллу или вступился за меня, то ты ошибаешься! Мне все это на фиг не нужно!
Так вот какой соломой забита ее голова.
Ржу в голос. Мелкая замирает. Скрещивает руки на груди и ждет, пока успокоюсь. Требует объяснений.
- Я сделал это, потому что хотел помочь. А не чтобы купить. Залезть к тебе в трусы я могу без денег и мордобоя.
Я тоже злюсь и болтаю лишнего, но меня уже не остановить. Итак хронически терплю рядом с ней. А терпеливым я никогда не был.
- Да что ты возомнил о себе?
- Ничего особенного. Сама ж знаешь, я прав. Доказано опытным путем.
- Иди в задницу!
- Это приглашение?
- Боже, какой ты идиот, - ворчит под нос и снова пытается уйти.
Касаюсь плеча, но она бьет по руке.
- Не трогай меня! – голосит и срывается с места.
Только и вижу, как сверкает пятками, забегает на понтон. Поздно читаю табличку «вход воспрещен, аварийное состояние» и несусь за ней. Открываю рот, чтобы предупредить, как слышу вскрик, всплеск и гребаную тишину. Фигура Али исчезает под водой.
- Твою мать! – ругаюсь, сбрасываю куртку на ходу и ныряю.
Пздц, как холодно. Тело будто иглы пронзают. Но я вижу мелкую и плыву вперед. Подхватываю и тащу на берег.
Выбираемся, кашляем, жадно хватаем воздух. Зубы стучат. Это у нее или у меня? Я поднимаю куртку и заворачиваю в нее Алю. Слава богу, додумался скинуть, хоть как-то могу мелкую согреть.
Она трясется, сжимает руку, губы синие. Сам, наверное, такой же. Толкаю ее вперед, потому что скоро сдохну от холода.
Когда мы приближаемся к гостинице и слышим смех, утягиваю Алю налево. Может, и хочет возразить, но молчит. Лишь сильнее впивается ногтями в ладонь. А мне плевать сейчас. Ни хрена не чувствую. Увожу все дальше.
Заходим в отдельно стоящий дом, в котором обычно хозяин гостиницы живет. Тот любезно – и за десять косарей сверху – сдал его мне. Никаких мыслей в голове, все вышиб холод. Мы оба издаем какой-то смешной, дребезжащий звук.
Я закрываю дверь и молча начинаю скидывать одежду. Пару мгновений и остаюсь перед мелкой в одних трусах. Она смотрит широко распахнутыми глазами и дрожит. Стягиваю с нее куртку, снимаю мокрые вещи. Только она ни хрена не помогает.
- Раздевайся.
Пытаюсь расшевелить. Ей нужно быстрее раздеться, чтобы с температурой не слечь.
Наконец приходит в себя, моргает.
- Отвернись, - хрипит и продолжает стоять.
Хочется ответить матом, но прикусываю язык. Дурочка, блин. Член сейчас в ауте из-за холода. Бесит! Чувствую себя насильником каким-то. Закрываю глаза и разом срываю с нее свитер, расстегиваю и стягиваю джинсы к ногам.
- Дальше сама, - раздраженно бросаю.
Беру вещи, оборачиваюсь в другую сторону и бросаю на стулья. Вешаю мокрую куртку в шкаф и нахожу там одеяло. Демонстративно не смотрю на мелкую, подхожу и заворачиваю в кокон. Мну, растираю, чтобы согреть.
Когда открываю глаза, улыбаюсь невольно. У нее мокрые волосы, даже с ресниц капает, а ноги перепачканы песком. И все равно она самое красивое чудо, которое можно представить.
Только сейчас понимаю, что тоже дрожу. Отхожу от Али и включаю сплит на обогрев, батареи не справляются. Рукой зачесываю назад прилипшую ко лбу челку. Стою и смотрю в пустоту. Теряюсь в моменте и полумраке комнаты.
Совсем не слышу, как мелкая подбирается ко мне. Чувствую, лишь когда касается спины. Осторожно. Боязливо. Ухмыляюсь. Аля одним движением накрывает меня одеялом и прижимает к себе. Делится теплом. А я замираю и не могу перестать улыбаться. Ее голая грудь упирается мне в спину. Руки, как только перехватываю покрывало, опускаются на живот.
Мы стоим молча. Становится чертовски хорошо. Тепло. Даже горячо.
- Белье тоже мокрое, нужно снять, - говорю шутки ради.
И выдыхаю, когда слышу смешок. Мелкая слегка бьется лбом о мои позвонки и хихикает.
- Ты неисправим.
Но звучит не с укором. Даже как-то… нежно, что ли. Хрен пойми.
А вот в следующую секунду я уже нервно сглатываю, потому что Аля держит руки на моих бедрах и тянет бóксеры вниз. Затем шевелится, толкается несколько раз. Я догадываюсь, что ее стринги – да, я все-таки подглядывал – постигла та же участь, и они оказались на полу.
Оборачиваюсь и встречаю ее взгляд. Открытый. Обнимаю мелкую и целую в лоб. Круто становится на душе.
