Давая дочери политическое образование, Екатерина одновременно подыскивала ей мужа. Обе старших были уже пять лет как замужем. Еще в 1556 г., когда Маргарите было всего три года, подумывали о ее браке с принцем Беарнским, ее будущим супругом
[18]. Но этот проект не получил развития. Екатерина также намеревалась по горячим следам Като-Камбрезийского договора сочетать дочь браком с наследником испанского престола, инфантом доном Карлосом, отец которого только что женился на Елизавете. Королева-мать писала об этом старшей дочери, чтобы та поддержала французское предложение, повлияв на супруга: «Иначе Вам грозит стать несчастнейшей женщиной на свете, если Ваш муж умрет»
[19]. Однако похоже, что королева-мать хотела тогда помешать осуществлению другого задуманного брака — юного испанского инфанта с Марией Стюарт, вдовой Франциска II, в результате которого значительно укрепилось бы могущество Гизов. Переговоры тянулись месяцами, ничего по сути не дав; тем временем в начале 1561 г. снова заговорили о возможности беарнского брака, а в марте 1563 г. нашелся третий кандидат — Рудольф, сын императора Максимилиана II
[20].
Держа в голове все эти проекты, Екатерина и готовила большое турне по Франции. Двор тронулся с места в конце января 1564 г. После нескольких дней в Сен-Море он для начала провел полтора месяца в Фонтенбло, где отпраздновали масленицу. Кастельно де Ла Мовисьер, который был послом Франции при Елизавете Английской, но тогда находился в Фонтенбло, упоминает этот период вновь обретенного мира, пышные празднества, на которых «дети Франции» и принцы крови забавлялись под бдительным присмотром своей матери, сорокапятилетней женщины, любящей искусства и развлечения. В начале года, — сообщает он, — были устроены «великолепные праздники, гонки за кольцом и бои у барьера, где король и его брат герцог Анжуйский вслед за королем принимали участие в разных играх, [в которых] среди защитников находился принц де Конде. […] Было также весьма прекрасное сражение между двенадцатью греками и двенадцатью троянцами, каковые до того вели длительное прение ради любви и о красоте одной дамы». Состоялась также «трагикомедия, каковую королева, мать короля, велела сыграть на своем празднике, самую прекрасную и представленную так хорошо и искусно, как только можно вообразить, где пожелал участвовать герцог Анжуйский, ныне король, а вместе с ним Маргарита Французская, его сестра, ныне королева Наваррская, и многие принцы и принцессы, как принц де Конде, Генрих Лотарингский герцог де Гиз, герцогиня Неверская, герцогиня д'Юзес, герцог де Рец, ныне маршал Франции, господин де Виллекье и некоторые другие придворные кавалеры»
[21]. Присутствовал и самый младший сын Екатерины Медичи Франсуа, а также маленький принц Беарнский; то есть здесь были все главные участники будущей борьбы, которым еще несколько лет предстояло оставаться друзьями.
Двор покинул Фонтенбло в начале марта и отправился в тур по Франции, который продлится немногим более двух лет
[22]. Огромный кортеж из нескольких тысяч человек прежде всего двинулся на восток, посетив Монтеро, Санс, Труа, Нанси, куда король устраивал торжественные въезды, а потом сделал месячную остановку в мае в Бар-ле-Дюке для присутствия на церемонии, как говорит Маргарита, «крещения моего племянника принца Лотарингского», сына ее сестры Клод. Далее королевская семья направилась в Дижон, а потом в Макон, где встретила Жанну д'Альбре, королеву Наваррскую, которая отныне тоже будет путешествовать вместе с ними. В середине июня кортеж прибыл в Лион и остановился там на месяц. Там к нему присоединились герцог и герцогиня Савойские, которые покинут его в Авиньоне. Возобновив в начале июля путь на юг, двор побывал поочередно в Руссильоне, где Карл IX подписал эдикт, назначавший отныне началом года первое января, в Балансе, Монтелимаре, Оранже, Марселе, Арле, Авиньоне и Ниме. В последние дни года они достигли Монпелье, где провели Рождество. Потом были Безье, Нарбонн, Каркассон, Кастельнодари и Тулуза, где остановились на два с половиной месяца. Торжественные въезды следовали один за другим, оживляемые турнирами и празднествами, перемежаясь с мелкими инцидентами. В Лионе королевский кортеж вынудила к бегству чума; незадолго до Баланса младший брат Маргариты тяжело заболел, и Екатерина была вынуждена отправить его обратно в Париж
[23]; в Тулоне устроили морскую прогулку на галерах маркиза д'Эльбёфа; в Арле дорогу каравану преградили воды Роны; в Каркассоне его задержал снег.
В Тулузе Маргарита и ее брат получили конфирмацию в соборе Сент-Этьен. Королева-мать воспользовалась этим, чтобы изменить имя Эдуарду-Александру Орлеанскому, который отныне будет зваться Генрихом. В розовом городе было также состоялось несколько аудиенций иностранным послам, где присутствовали дети, потому что аудиенции давала мать
[24]. Представителям Испании подбросили мысль о встрече Екатерины с Филиппом II, которая могла бы произойти здесь летом. Послу Португалии намекнули на то, что молодой король дон Себастьян вступил в брачный возраст: в случае отказа Маргарите со стороны Испании он мог бы стать почетной партией. Пока что двор направился к северу, в Ажен, и весной 1565 г. прибыл в Бордо, где Екатерина узнала, что король Испании не явится лично на назначенную встречу монархов двух стран. Вместо него приедет герцог Альба в сопровождении королевы Елизаветы Французской. После этого королевский кортеж повернул к Байонне, где королевская семья была в начале июня, и 12 июня в Сен-Жан-де-Люз состоялась радостная встреча — с молодой королевой не виделись шесть лет. Брантом, принимавший участие в поездке, сделал беглое сравнение обеих сестер, Елизаветы и Маргариты: «Младшая немного превосходила старшую, как порой в роще молодое деревце своими красивыми ветвями возвышается над другим, постарше. Однако обе были очень красивы»
[25].
