Спустя три месяца, как только устроилась, четыре недели назад сама лично убедилась, как быстро можно закрыть дело, если бы не одно но… Этим «но», была я.
Глава 2.
«В ночь с пятницы на субботу в доме шестьдесят шесть по улице Нечаево произошло убийство гражданки Керава. Причина смерти: два удара ножевым предметом в области смерти. Подозреваемый: сын гражданки, восемнадцать лет. Что творилось тогда в моей голове? Лишь то, что этого парня хотят подставить. Грамотно подставить. Начнем с того, что эта женщина была не обделена деньгами, имея небольшую сеть магазинов с товарами для рыбалки. Состояла в браке с молодым человеком, который был чуть постарше собственного сына. У названного мужа алиби, – его видели в местном кафе; сын лежал в алкогольном опьянении. Как так могло получиться, что подозреваемый, сначала получил тяжелую степень алкогольного опьянения, а спустя сутки легкую? В моей голове уже выстраивается цепочка того, что произошло той ночью.
Пройдя в комнату для допроса, где меня ждал уже подозреваемый, ужаснулась картиной. Парень сидел в углу, не шевелясь, лишь тихо раздавался стон в этом темном помещении.
– Керава Святослав Ильич? – тихо позвала его, но он никак не отреагировал на мой голос. Коллега уже хотел было сам подойти и поднять его, как я остановила рукой, поворачиваясь к нему.
– Саш, что вы сделали? – мой шепот больше похож на шипение разъяренной кошки.
– Алия, мы с тобой встретились около входа в здании. Понятия не имею, но видимо с ним уже до тебя поговорили.
– Как это поговорили? – прижимаю папку к себе, пытаясь унять сердцебиение. Да, черт возьми, я не хотела верить в то, о чем говорят по телевизору! Или хотя бы сталкиваться с этим…
– Делай по протоколу, а потом мы обсудим некоторые тонкости нашей работы, – дает указания Александр и отходит к стенке.
Робости в моих движениях нет, есть только чистое недовольство. Совершенно не так представляла свой первый допрос. На грани подсознания, ты уверена, что все пройдет идеально. Настоящий преступник будет пойман, а в конце месяца тебя дружно похвалят. Но все оборачивается совершенно не так, как творит твоя фантазия. Перед тобой подросток, который не понимает, что происходит и где мама. Ему больно не оттого, что избили, а оттого, что находится здесь и в последний путь не проводит свою мать.
С какой стати я вообще решила, что не он виноват в содеянном? Мизинец на левой руки никогда меня не подводил, а сейчас прямо ломается, давая знак, что где–то здесь собака зарыта.
Несмотря на данное себе обещание, еще с первого курса учебы, сохранять хладнокровие в любых делах, в первый же раз я его нарушила, испытав жалость. Моя душа уже готова была идти к самому верховному начальству и докладывать о творящемся беспределе в этом проклятом отделе.
– Парень, – села на холодный кафель рядом со Святославом. – Ты как? может воды?
– Али, ты че творишь, отойди от него! – моментально за спиной возникла фигура коллеги.
– Александр, – делала паузу и многозначительно добавила. – Я веду допрос.
– Хорошо. Если он на тебя накинется, я и с места не сдвинусь, – пробурчал Александр, стараясь произнести это свирепо, и отошел к двери.
Я не испытывала никакого страха, находясь рядом с этим человеком, находясь в такой странной ситуации. Зная свои силы, и то, что в любом случае Александр остановит этого парня, чувствовала себя в безопасности.
– Подпишу любые бумаги, только оставьте меня в покое, прошу… – промямлил он тихо, еще сильнее вжимаясь в свой уголок.
Да я растерялась. Не знала, что еще сказать, да и если бы слова нашлись, они никогда не будут достаточно хорошо подобраны, чтобы успокоить этого парня. Тихо выругавшись, продолжила:
– Ты можешь мне рассказать, что произошло?
Наконец парень поднял на меня свою голову, и я утонула в его заплаканных, янтарных глазах. И этого парня хотят посадить на шесть лет? Серьезно? Да он и мухи не обидел за всю свою жизнь. Смыть с него грязь, привести в чувство, и перед всеми предстанет обычный, адекватный человек, но никак не убийца.
– Что ты хочешь услышать от меня? – в порыве эмоций сразу переходит на «ты». – Твои друзья уже показали мое место. Но я не совершал этого! Я не мог убить свою мать! Это все Войкин сделал… – его зрачки в свете лампы расширяются немного, а в голосе звучат нотки гнева, но голос остается надломленным. Чувство, будто каждую буквы он произносит с болью. – Он давно точил зуб на деньги мамы… – не прерывая ему, даю право выговориться. Каждая деталь может помочь ему. – Мама на развод подать хотела, потому что сил больше не было терпеть загулы Кольки. В тот вечер, меня напоил один из его дружков, прямо в саду нашего дома. Не нужно было мне поддаваться на их провокации… Дурак!
Кладу свою руку поверх его, удерживая на месте, пока парень говорит, а сама слово каждое запоминаю. Слышу, как на заднем фоне Саша пыхтит, явно не одобряя мое поведение. Да и сама недовольна таким положением, понимая, что это противоречит всем нормам, да и не по уставу вовсе. Зарекаюсь себе, что это только один раз. Ведь нас учили, вдалбливали в голову, что нельзя испытывать чувства сострадания или даже самой маленькой поддержки к подозреваемому.
– А я же жениться хотел, семью создать, но кто на меня посмотрит? Вот ты, а, посмотришь на меня своими голубыми глазами? Откуда ж таких только берут… Беги отсюда, таким куклам, как ты, здесь не место, сожрут и не подавятся, – произносит напоследок и отворачивается к стене.
И почему я не удивлена его высказыванием? Все так всегда думают. Считают безмозглой куклой, которая только и может, что раздвигать ноги перед очередными хахалями. Какой мужчина мне говорит об этом? Сотый? Тысячный? Каждый, который узнает, выбранную мною профессию.
– Слушай, я к тебе не за советом пришла и не за оценкой своей внешности, поэтому давай опустим этот момент. Перестань жалеть себя и скажи мне то, что укажет на твою непричастность ко всему этому. С кем ты пил? Как его зовут? Где он живет? Вспомни, делали ли вы фото совместное? Поверь, это очень важно.
Святослав резко поворачивает голову и его глаза врезаются в мои. Он приближается ко мне еще ближе, сокращая и без того маленькое расстояние между нами, а потом удивляет меня, взяв мои ладони в свои и медленно поднеся к губам.
– Эй, – кричит Саша, – лепехи убрал свои от нее! – но я и без помощи коллеги сама мягко притянула ладони к себе, не позволив парню сделать то, что он собирался.
