– Я ничего не знаю, – ответил Чарльз. – Я двигаюсь в темноте и надеюсь узнать что-то до того, как закончу. В настоящее время я могу только сказать вам, что ваша уверенность совершенно безопасна для меня. Подождите минутку.
Он пришел к решению.
– Я могу сказать вам следующее: тот факт, который был известен и мог скомпрометировать Бэтсвинга и с помощью которого его враги пытались шантажировать его, каким-то образом связан с этим пароходом. Я оставляю вас делать то, что вы можете.
Он спустился на набережную Темзы и, с теми же мерами предосторожности против наблюдения, которые он заметил раньше, снова направился в сторону Блумсбери. Когда он ушел, ему на глаза попался заголовок одной из газет: «Еще одно сенсационное исчезновение в городе».
Он купил газету и с интересом просмотрел короткий абзац. Бертрам Клиффорд, биржевой маклер, живущий в Лаутоне, исчез по дороге из дома на званый обед, куда он был приглашен. Как и полковник Энерли, он вновь появился в отеле, где провел ночь, и после этого, как и в случае с Энерли, исчез с лица земли.
Клиффорд, гласила статья, был человеком нерегулярной жизни и, как оказалось – это читалось между строк – сомнительной репутации. Поэтому сначала предполагалось, что его исчезновение имеет грязное объяснение. Только через четыре дня его знакомые посчитали необходимым связаться с полицией. Его описание, перечисление его привычек и утверждение, что причина его исчезновения не известна, были изложены так же, как и в случае с полковником Энерли. Кроме того, предприимчивая газета, которую приобрел Морган, воспроизвела отличную фотографию пропавшего человека, и увидев ее, Чарльз с трудом сдержал возглас удивления. Он видел это фото раньше, в тот же день – оно лежало на столе Меллерби Блэка.
Бдительный – ищейка новостей
Отчасти к изумлению Моргана и к его удовольствию, когда он вернулся в резиденцию Меллерби Блэка в Найтсбридже после своего довольно удивительного опыта с инспектором Бэтсвингом, он оказался принятым в качестве члена семьи. Ему просто сказали, что ему отведена такая-то комната. Единственные дальнейшие слова, которые подразумевали любое предположение о его работе, исходили от самого Меллерби Блэка.
– Когда вам будет не хватать денег, – сказал Блэк, бросив на него один из тех быстрых взглядов из своих темных, пытливых глаз, – дайте мне знать.
Чарльз вернулся туда с целью дать своеобразный отчет о происшествии в Лейтоне, но это дело было прекращено очень небрежно. Морган справедливо предположил, как он впоследствии и обнаружил, что Меллерби узнал из какого-то другого источника важнейший факт смерти Маунтджоя и что он буквально боялся обсуждать детали.
Молодой человек понял, что ему очень повезло: в первую очередь, в получении входа в резиденцию Блэков, а во-вторых, в получении там места жительства. Его триумф из-за этого факта был увеличен открытием, что Кристина Энерли тоже была гостем Блэков. Это была миниатюрная девушка с великолепными карими глазами и рыжевато-каштановыми волосами, подстриженными, как у студентов Итона. Каждое сказанное ею слово, каждый сделанный ею жест подсказывал чувствительному и наблюдательному молодому человеку, что она в некотором роде «против этого». И Морган, будучи тем, кем он был, прежде всего, хотел ей помочь. Хотел заговорить с ней и продолжать говорить до тех пор, пока для них не станет возможным обсудить ту беду, которую она решительно скрывала от мира. «Черт возьми, – сказал он себе, – у нее не может быть, у нее не будет секретов от меня». Но когда позже в тот день им представилась возможность поговорить вместе, он обнаружил, что всей его решительности было недостаточным для проникновения сквозь броню ее защиты. Поистине, то отвращение, которое девушка явно испытывала ко всему гостеприимству Блэков, стало частью ее характера.
Поискав Кристину после обеда в день своего приезда, он обнаружил, что она упала на глубокий диван в гостиной и сидела там во мраке летнего вечера. Как только он вошел в комнату, ему стало ясно, что она отчаянно несчастна. Чарльз подошел к девушке с дерзостью, которая характеризовала все его действия, и уселся рядом с ней.
Он шел на большой риск и понимал, что поступил глупо, оказавшись в ее обществе. Тем не менее, даже для такого искателя приключений, как Морган, существует невозможное, и одной из таких невозможных вещей было оставить Кристину несчастной в темноте и продолжить интригу, которая развивалась между ним и Аделой Блэк.
– Послушайте, мисс Энерли, – начал он, вмешиваясь в ее дела с полным отсутствием такта, – у вас какие-то проблемы – я вижу это – и я готов поверить, что они связаны с этими люди, чье гостеприимство мы получаем. Я хочу, чтобы вы на мгновение попытались поверить мне и поверить в меня. Если бы я не осознавал, что вы необычайно умны, я бы не подумал спросить вас, но я приписываю вам некоторые суждения о человеческой природе. Если вы знаете что-нибудь о мужчинах, вы знаете, что у меня есть, как говорится, код. Если я скажу вам что-то в такой момент, вы должны в это поверить. Вы будете вынуждены поверить в это. Очень хорошо. Вот что я вам скажу: я ваш друг.
Выпалив все это, он стал ждать ответа. Но вместо этого наступила долгая тишина. Чарльз мог видеть, как девушка сжимает руки. Он не проявлял нетерпения. Ожидание было его сильной стороной. Зная свою искренность и отчаянно обеспокоенный тем, как это должно быть понято, он не мог поверить, что его утверждение не смогло убедить девушку. В следующие несколько мгновений он обнаружил, что был неправ.
– Это, – медленно произнесла Кристина Энерли голосом, который ничего не выражал, – это звучит хорошо для меня. Мне нужен друг, но я среди людей, одновременно недобросовестных и очень умных – я уже многое открыла для себя. Я знаю, что вы на них работаете, я слышала, как они говорят о вас. Был даже какой-то намек на ужасную вещь, которую вы совершили. Я не знаю, почему вас отправили сюда, чтобы получить от меня информацию. Я не понимаю, какая информация могла бы у меня быть, чтобы она могла бы оказаться полезной для вас, но тогда, – и теперь Морган был уверен, что в карих глазах девушки блеснули слезы, – есть так много вещей, которых я не понимаю в этом месте.
– Вы не остались бы здесь, – предположил Морган, – по собственной воле?
– Я… – сказала его собеседница впервые показавшаяся оживленной с тех пор, как он обратился к ней. – Я должна была подумать, что вы знали бы ответ на этот вопрос. Меллерби Блэк держит меня здесь в своих собственных целях.
– Держит вас здесь?
– Да. Оставьте меня, мистер Морган, я уже слишком много сказала.
Чарльз поднялся на ноги. Не в его характере было навязывать свою компанию тому, кто этого не хотел. Он не мог этого сделать, даже когда видел, что это может принести пользу.
– Я уйду, мисс Энерли, но подумайте обо мне, оцените меня, если можете. Пойми меня правильно, повторяю, я друг. Вам могут понадобиться друзья, и если это случится, обратитесь ко мне. Если вы сделаете это, я буду счастлив.
За дверью он оказался лицом к лицу с Аделой Блэк. Она была бледнее, чем когда-либо, эта сверкающая женщина изо льда и стали. Ее большие голубые глаза сияли яростью. Капля крови показалась на одной из ее губ, которую она глубоко прикусила острыми зубами, не осознавая боли.
