А потом все вдруг прекратилось, и я снова оказалась в спальне в замке, надо мной нависал граф Грейсток, который выглядел все таким же больным, вот только словно кто-то снял с его плеч тяжелый груз, и теперь молодой мужчина сумел, наконец, держаться свободно, а не сохранял осанку через силу.
Кто-то снял? Не кто-то! Я! Это сделала я, принесла пусть краткое, но облегчение. А теперь по моим жилам текла лениво как река по равнине чужая, но такая уютная магия, о которой прежде мне приходилось только мечтать, глядя на более одаренных людей.
— Теперь в вас часть меня, — светло улыбнулся Грейсток, отступая на шаг. Прозвучало до забавного двусмысленно, что было очевидно обоим, но вместо неловкости и смущения мы с графом одновременно рассмеялись. Теперь у нас появилась общая тайна, которая как ни странно сближала.
Я прижала руки к груди, не имея подходящих слов, чтобы описать то, что ощущала. Слишком много чувств. Да, это заемная сила, она закончится, но какое-то время мне удастся почувствовать себя настоящим, полноценным магом! Однако не для моей пользы проводилось это странное действо.
— Вам лучше? — спросила я, помня, что все случилось в первую очередь для облегчения страданий графа Грейстока.
— Никогда не чувствовал себя так хорошо. Благодарю. С вами все в порядке?
Вместе с магией пришла и легкая эйфория, словно я выпила бокал шампанского и теперь язык пощипывает от пузырьков, а в крови блуждает ровно столько алкоголя, чтобы чувствовать себя легко и беззаботно.
— Никогда не чувствовала себя так хорошо, милорд, — повторила я слова мужчины и рассмеялась, запрокинув голову.
— Мне бы хотелось, чтобы вы звали меня по имени. Джаред.
И снова я могла посмотреть в его глаза, в которых было такое выражение… Просто нельзя ответить отказом, когда на тебя так смотрят. Создатель, меньше чем за час мы как будто действительно сблизились настолько, чтобы звать друг друга по имени. Уму непостижимо. Так еще немного, и мама получит такое желанное для нее селфи с целым графом.
— Но ведь вы станете звать меня Вивиан? — улыбнулась я Грейстоку.
Уголки его губ на мгновение поднялись, обозначив на бледном лике радость.
— Если вам это доставит удовольствие, Вивиан.
— Конечно, доставит. Джаред.
В комнате словно бы стало светлей и теплей в этот момент, просто потому что теперь хозяин замка Корбин стал для меня совершенно другим человеком, не тем, к которому я приехала.
— Так как все это работает, Джаред? — посчитала я, что уж теперь-то точно вправе задавать вопросы.
Грейсток с видом совершенно беспомощным пожал плечами, а после устроился в том же кресле, что облюбовал прежде. Говорить он начал по-настоящему менторским тоном.
— Проще всего передать часть магической энергии как раз через поцелуй. Энергетические каналы на губах достаточно близко к коже… Быстро, просто… — и все-таки через пару предложений Лоуэлл понемногу начал смущаться, наверное, вспоминая, как некрасиво поступил со мной в самом начале нашего знакомства. Если честно, это казалось мне забавным. — Прошу, не смотрите так, словно готовы рассмеяться в любой момент. Мне действительно ужасно неловко за тот свой поступок! Просто у вас большая вместимость энерголиний при минимальной выработке магии… Идеальное сочетание… Такое переливание только бы на пользу пошло! А реципиента в моем случае практически не найти. Сбрасывать по крохе в каждого встречного — это из разряда невозможного! Тем более, учитывая, сколько их требуется.
В этот момент я все-таки не выдержала и буквально покатилась со смеху, представив, как Лоуэлл кидается с поцелуями на каждого встречного, а народ с воплями ужаса разбегается кто куда. Граф Грейсток меж тем уже весь пошел красными пятнами и старательно отворачивался притом.
Вот я тоже до смерти перепугалась, когда со мной попытались проделать такой фокус без предупреждения.
— Вы даже не представляете… Я же… Я же вас за маньяка приняла! Сексуального маньяка, честное слово! Ночь, темно, спальня. И вы тут надо мной нависаете!
То, что еще недавно казалось страшнейшим из кошмаров, теперь представало откровенной комедией. Грейстоку, конечно же, не хватило духу обратиться ко мне с такой смущающей просьбой, вот он и решил немного схитрить.
— Ну, если я и маньяк, то не сексуальный, — прыснул и мужчина. — Если бы вы выпили снотворное, утром просто проснулись в отличном самочувствии и с полным магическим резервом. Я бы… Клянусь, никогда бы не совершил чего-то…
И, черт меня подери, я верила. Вот теперь я верила в то, что Джаред Лоуэлл не то что никогда бы не сделал ничего дурного, но даже не помыслил бы об этом.
Утром даже метель, которая и не думала прекращаться, не сумела испортить настроение. Магия, полученная ночью от Грейстока, пьянила как глоток шампанского. Хотелось петь и танцевать от яркого беспричинного счастья, однако приходилось держать себя в руках, чтобы избежать лишних вопросов. Я вообще-то не жизнерадостная пташка, так что Ланс наверняка начнет задавать вопросы, если вдруг примусь отплясывать на радостях или петь без причины. Да и слуха у меня как бы и нет…
После ночного «вливания» все синдромы недолеченной простуды исчезли, будто и вообще не болела. Чудеса, да и только. Вообще, со всех сторон твердили, что сильные маги с нормальной выработкой энергии обладают более сильным иммунитетом, но никогда особенно не верила. Однако, видимо так и есть, если речь не идет о каком-то уникуме вроде Джареда Лоуэлла.
И как к нему теперь обращаться, в самом деле? Нет, вчера-то мы вроде бы договорились, называть друг друга по именам, однако как объяснить такую перемену всем другим обитателям замка, Лансу? Миссис Кавендиш точно хватит удар, если она узнает, что ее «дорогой мальчик» полночи проторчал в комнате женщины, которая ему не только не жена, но даже и не невеста.
Как же все-таки быть?..
К завтраку я спустилась в полном замешательстве, не представляя, как вообще быть, однако, как оказалось, мне и не требовалось ломать голову, за меня и без того все решили. Граф держался с приличествующей хозяину любезностью, был мил и сердечен, как и прежде, разве что мы чаще смотрели друг другу в глаза. Для всех, кроме нас двоих, казалось бы, не произошло вообще никаких перемен. Грейсток оставался церемонно вежлив, а я неумело старалась ему подражать…
Но почему-то все, кроме разве что Ланса, пялились на нас с недоумением и откровенным подозрением. Смекнув это, и сам Уолш принялся буравить вопрошающим взглядом то меня, то хозяина замка, который, между прочим, по своим меркам выглядел просто ненормально здоровым. Честное слово, даже кожа, которая прежде была желтоватой, как старинный пергамент, посвежела и приобрела едва заметный, но все-таки румянец. И если молоденькие горничные или даже Ланс не обратили особого внимания на это обстоятельство, то вот доктор Монтегю и решившая заглянуть в столовую миссис Кавендиш глядели на своего господина и повелителя так, словно он только что, прямо на их глазах, восстал из гроба, где доселе лежал бездыханным.
