— У меня не было никаких причин не принять его, — зеркально улыбнулась я, устраиваясь в кресле рядом с кофейным столиком.
Потом спохватилась, что, вероятно, следовало дождаться приглашения хозяина и только после него сесть, но вроде бы Грейсток не выражал недовольства по поводу моего поведения. Хотя он имел потрясающее свойство ни по какому поводу не выражать недовольства. Редкое и удивительно приятное свойство характера.
— Тогда я рад вдвойне. Вивиан.
Да, теперь, без лишних ушей, можно было говорить более свободно, открыто, используя те границы, которые мы прошлой ночью обозначили.
— Джаред, — произнесла я, словно пробуя его имя на вкус.
Помолчали.
Тишина была уютной, спокойной, ее скрашивал треск камина и вой ветра за окном, аромат чая и тот неуловимый запах, который обычно пропитывает комнаты, особенно любимые хозяевами.
— Я хочу еще раз поблагодарить вас, Вивиан, за вашу помощь. Она оказалась поистине неоценимой, — первым нарушил молчание Лоуэлл и взял чашку, как мне показалось, просто чтобы занять руки.
Странно, почему я думала сперва, что тонкие длинные пальцы графа Грейстока напоминают пауков? Будто они — что-то противное? Изящно вылепленные мужские руки, я отметила про себя, что каждое слово свое Джаред подкрепляет выразительной жестикуляцией, разумеется, если в руках ничего нет.
— Мне было приятно вам помочь, — от всего сердца ответила я.
Короткий взгляд исподлобья. Пальцы чуть сильнее сжались на тонких фарфоровых стенках чашки. Одно мгновение, когда я увидела его эмоции — и снова ровная безмятежность с оттенком иронии или даже самоиронии.
— Даже несмотря на способ? — уточнил с тенью неуверенности Джаред. Уголок рта дернулся вверх, придав лицу на мгновение горькое выражение.
Я кивнула тут же.
— Даже несмотря на способ.
Вообще, не было случившееся для меня поцелуем. Просто соприкосновение губ без всякого намека на влечение мужчины к женщине.
— И знаете, почувствовать в себе магию после годов пустоты — это нечто особенное для меня.
Я страдаю от отсутствия магии, Джаред — от того, что его распирает от нее. Забавно, как мы встретились с такими прямо противоположными проблемами.
— Могу только догадываться о ваших сложностях, Вивиан, и эгоистично порадоваться им. Ведь из-за вашего врожденного недостатка вы стали для меня настоящим спасением.
О да, Джаред Лоуэлл действительно был человеком образованным, притом с природным даром красноречия, который мне довелось сейчас испытать на собственной шкуре. Его хотелось слышать и слушать, даже внешность молодого графа уже не казалась настолько неприглядной. Или все дело, что сейчас Грейсток не выглядит так, словно в любой момент может сыграть в ящик?
— Ну, хоть кому-то польза от моего изъяна, — развеселилась я, понимая, что моя беда в свете чужой личной трагедии и вовсе не беда даже, а просто затруднение, которое и жить-то не особо мешает. Правду говорил Уолш, сколько людей в мире живет вообще без магии — и ничего, все прекрасно у них.
— Зачем вы занимаетесь такой работой, Вивиан? — внезапно поинтересовался Грейсток. — По-моему очевидно, что частный сыск — это не ваше.
Вопрос застал меня врасплох настолько, что я даже не подумала о том, чтобы огрызнуться на попытку вот так, без спроса ворваться в личное пространство. По сути, не было у Лоуэлла права расспрашивать меня о жизни и темах глубоко личных и даже болезненных в какой-то мере.
— Ну, надо же мне где-то работать, — отозвалась я немного растерянно, и тут же сделала глоток чая из кружки, жалея, что нельзя спрятаться за ней и так и остаться.
— Профессор Грэм отзывался о вас как о талантливой девушке, — будто между делом обронил граф.
Злость заставила быть грубой.
— Но я же не расспрашиваю вас, почему не стали заниматься наукой, — произнесла я, тут же пожалев о том, что сорвалось с языка.
Но прозвучавшие слова уже не заберешь назад.
— Простите меня, Вивиан, я, вероятно, позволил себе излишнее любопытство, — извинился и, похоже, со всем возможной искренностью Грейсток.
Создатель, таким ничтожеством мне уже очень и очень давно не приходилось себя чувствовать. Как там говорится? Ударили по левой щеке — подставь правую? А как насчет того, чтобы вовсе не заметить удара? Я фактически рыкнула на Лоуэлла, но тот каким-то чудом посчитал именно себя виновным в произошедшем.
— Это мне стоило бы извиниться за резкость, — признала я, скреп сердце, собственное несовершенство. — Простите меня, просто… не самая приятная тема. Не хотелось бы ее обсуждать.
Лоуэлл поймал мой взгляд, коротко улыбнулся. Инцидент на этом был исчерпан и дальше мы говорили о музыке, книгах, истории… Заболтались настолько, что увидев на пороге гостиной хмурого и встревоженного Ланса, я даже не поняла, в чем дело. Да и собеседник мой изрядно растерялся.
— Вив, я тебя по всему замку ищу, между прочим, — мрачно изрек Уолш и посмотрел на меня как палач на приговоренного к смерти закоренелого преступника.
Однако после общения с Грейстоком я была такой… просветленной, что ли? В общем, у меня не получалось нервничать, злиться. И это тоже настораживало и раздражало Ланса.
— Спасибо, что составили мне компанию, мисс Лэйк, — произнес на прощание Джаред.
— Не за что, милорд, мне было только в радость пообщаться с вами, — улыбнулась я и позволила Уолшу уволочь себя в сторону библиотеки. Куратор бормотал под нос то ли угрозы, то ли упреки, вот так сразу не разобрать, да и не особо хотелось, если так подумать. Зачем портить прекрасное настроение?
И уже когда меня водворили на рабочее место, а дверь за нами с коллегой закрылась, Ланселот Уолш напустился на меня с упреками.
— Вив, если тебе приперло… познакомиться с графом поближе, дело, конечно, ваше, оба уже взрослые детки, но, черт подери, это не повод забивать на работу! — принялся изображать из себя большего серьезного начальника Уолш. — Я вообще-то приехал тебе помогать, а не делать за нашу принцессу Вивиан всю работу!
Вот и чего ради так напустился?
— Между прочим, это тебе приспичило изображать из себя королеву драмы! А я просто взяла небольшой перерыв! И почему не провести его с умным человеком за чашкой чая, а? — решила пойти в контратаку я. Вообще, лучший вид защиты, если верить богатому жизненному опыту.
С видом сильной и очень независимой женщины я уселась за стол и буквально силой заставила себя начать вчитываться в закорючки чужого, подчас не самого простого почерка. В том, что с работой нужно что-то делать, безо всяких сомнений Уолш прав. Не можем же мы в Корбине с концами прописаться?
— Ты вообще что-то на удивление спелась с этим «умным человеком», а ведь недавно кривила свою хорошенькую мордашку в его присутствии и слова не желала выдавить из себя при Грейстоке.
