Как бы я ни рассчитывала этот вечер, ни одному моему плану не суждено было сбыться: Доктор Монтегю пожелал осмотреть меня после ужина, причем высказал это свое намерение таким тоном, что я опешила и тут же согласилась. Спорить со старым целителем показалось делом опасным, в том числе и по здоровью. Ну, а что такое, в самом деле? Сам покалечит — сам по итогу и на ноги поставит.
— Забавное дело, мисс Лэйк, — задумчиво покачав головой, сказал доктор, — вы настолько быстро восстановились. Даже удивительно. Впрочем, удивительно и то, откуда в вас взялась магия, учитывая, что самостоятельно вы ее практически не вырабатываете.
Намек был достаточно толстым, чтобы я поняла его на подлете, но я и бровью не повела, изображая полнейшее неведение. Если Джаред бы хотел рассказать все своему личному целителю, он бы рассказал все и так, верно?
— И не нужно тут хлопать глазами словно фарфоровая кукла, — хмыкнул доктор Монтегю и использовал на мне еще какое-то хитрое заклинание. Мне оно известно не было и оставалось только надеяться, что целительское, а не какая-нибудь дрянь. — Я же вижу, насколько лучше милорду, и способен сложить два и два. Вот только это облегчение — временная мера! Вы даете ему ложную надежду… Вы же уедете скоро, а у него после ваших… услуг… может подскочить уровень выработки магии!
Я тихо вздохнула, заставив себя проглотить все те ругательства, что рвались наружу. Да что ж они так сильно защищают Джареда и так сильно не верят в мои благие намерения?!
— А что, если я не уеду? — спросила я, поймав взгляд доктора Монтегю. — Если я от него никогда не уеду, и Джаред сможет всегда сливать в меня излишки магии? Что будет тогда? Если я останусь рядом, он проживет дольше? Не тридцать лет, а больше?
Внезапно стало ясно: если ответ будет «да», я останусь рядом с Грейстоком, даже если он сам будет против, даже если станет отговаривать. Ка жена, подруга, любовница — да кто угодно! Ланс не прав, я могу любить по-настоящему! И не только красавца! Даже если этот увечный король никогда не станет прекрасным — мне он и такой сгодится!
— Я не могу ничего гарантировать… — подрастерял весь свой боевой пыл доктор Монтегю. — Однако есть шанс, что с вами милорд проживет долго.
Глава 16
Ночью мне было о чем подумать… Замок давно затих, погруженный в сон, а я только вертелась на постели ужом, буквально умоляя сон, чтобы пришел, наконец, пришел, но и близко нет.
Джаред может прожить длинную жизнь, нормальную жизнь, как и большинство людей, если я буду рядом. И чертов Ланселот Уолш оказался в чем-то прав: когда речь зашла не о нескольких годах с умирающим, а о действительности браке на всю жизнь, я слегка растерялась. Значит, если я решу связать себя с Джаредом Лоэуллом — все будет по-настоящему и очень надолго, а бросить его уже будет нельзя… Так что в прямом смысле «пока смерть не разлучит вас».
Я уже готова была смотреть на графа Грейстока как на существо высшего порядка, но одно только слово «навсегда» привносило в видение общего будущего мрачную атмосферу и горько-сладкое чувство обреченности.
Не бывает идеальных союзов, это только в сказках жизнь двоих влюбленных идеальна со дня бракосочетания и до самой смерти, в жизни все к сожалению выглядит совершенно иначе. Что если спустя год-другой Джаред уже не будет вызывать во мне такой восторга пополам с оторопью? И снова станет не романтическим героем, а просто гадким утенком, не обделенным умом и иронией?
Взяла с прикроватной тумбочки мобильный телефон и посмотрела на дисплей. Три часа после полуночи, а сна не в одном глазу, хотя кажется, будто от усталости уже тела не чувствуется. И что делать — непонятно…
Когда прошло еще с четверть часа в дверь то ли тихо постучались, то ли вовсе поскреблись, и этому звуку я обрадовалась как ангельским трубам: только один человек мог прийти ко мне посреди ночи. По факту два, конечно, но Ланселот долбил бы в дверь со всей дури, так что услышали бы все в замке.
Нашарив рядом с кроватью тапочки, я метнулась к двери и открыла ее, даже не спросив, кто там и тут же заработала неодобрительный взгляд от Джареда, чье бледное лицо в неверном свете звезд как будто светилось.
Глядя в глаза Лоуэлла я поняла, что даже в свете всех своих раздумий я просто рада видеть его вот так, с глазу на глаз.
— Разве можно вот так открывать не пойми кому? — с легким недовольством осведомился мужчина, однако, когда я посторонилась, в спальню он вошел, не колеблясь.
Я только рассмеялась.
— Но кто еще кроме вас мог прийти ко мне в такой час? Да и в замке безопасно, не так ли?
Мои слова ни капли не успокоили Джареда, он все равно походил на вздыбившего шерсть кота, того и гляди — зашипит и когти выпустит. Или это не из-за того, что я не спросила, кто стоит за дверью?
— Джаред, что-то случилось? — решила спросить я напрямик. Все равно ведь велик шанс, что мне просто не удастся понять, по какой причин Лоуэлл так беспокоится. — И сядьте уже, прошу, вы ведь наверняка устали.
Лоуэлл покорно сел в кресло, на замер в нем так прямо, словно сесть ему пришлось на кол. Рук графа в темноте было не разглядеть, но могла поспорить — они крепко сцеплены.
— Что вам сказал доктор Монтегю такого… — фразу Джаред оборвал посередине, словно дальше говорить у него просто не было сил.
Я даже не хотела думать, откуда Лоуэлл узнал про нашу с его целителем беседу. Ну, не казалось мне, что доктор Монтегю побежит тут же отчитываться обо всем своего пациенту, уж слишком личным оказался предмет нашего разговора, практически интимным.
Лукавить с разговоре с Джаредом мне показалось делом опасным, да и лишнее это, в самом деле. У него все равно есть бездна способов узнать правду.
— Он сказал мне, что если я останусь с вами, вы можете прожить нормальную жизнь и велики шансы, что вы не умрете в тридцать лет.
Против всех возможных ожиданий, новости графа вовсе не обрадовали, наоборот, он как будто сник, лишившись и сил, и воли. Но разве это не настоящая «благая весть», которой нужно обрадоваться? Разве это не прекрасная новость?
— Вот только для этого вам придется остаться рядом со мной. Как будто на цепь живого человека посадить… — с каждым произнесенным словом голос Джареда звучал все тише, а голову он опускал все ниже. — Вы думали, я… о таком не просят, Вивиан! Никого не просят! И я даже…
На самом деле, если до этого момента я сомневалась в том, как поступить, а заодно еще и сомневалась, как на самом деле отношусь к Джареду Лоэуллу, то вот теперь пришло понимание, что я в него сильно и безнадежно влюбилась. Не так много людей готовы пожертвовать собственной жизнью ради другого, а вот граф Грейсток посчитал, что ради одной только моей свободы, может отказаться от собственного шанса на будущее.
Он был совершенно прав, никто и никого о подобном не просит, потому что жертва слишком уж велика. Такие подарки дарят добровольно, без просьб и требований. Конечно, граф Грейсток был достаточно хитроумен, чтобы понять, как именно с гарантией получить от меня желаемое, при этом не потеряв ореола то ли святого мученика, то ли благородного героя.
