Первое это то, что Ян решил, что я проститутка (и как до меня сразу не дошло, что он серьезно обо мне так подумал?!)
Второе… между ног, в паху, заныло. От стыда и обиды за то, что совсем не так я представляла себе потерю девственности с любимым человеком.
А в третьих… у меня как будто переключатель в голове сработал. И в груди стало неожиданно тесно. Сердце нещадно колотилось о ребра и мне пришлось спиной опереться о дверь. Ян обвинил меня в каком-то обмане и заговоре… А ведь когда только его встретила возле клуба сразу поняла, что он не узнал меня и решила вести эту игру до конца. и вот те слова про то, что я окажусь завтра его студенткой пугали меня почему-то не на шутку. Ведь я действительно являюсь студенткой, пусть он не лично мой преподаватель, но в скором времени он должен занять должность ректора. И конечно же… вся эта абсурдная, нелепая ситуация для него может показаться какой-то подставой.
Надо уходить. До него скоро дойдет, что я назвала его имя полностью. Хотя он мне его не называл. Он снова неправильно все поймет и тогда я уж точно не смогу доказать ничего обратного.
И когда я быстрым шагом покидала порог дома Яна, к подъездной дорожке подкатило такси.
— Как же вы вовремя, — с облегчением выдохнула я, и, не дожидаясь вопроса водителя "я ли заказывала такси?", плюхнулась на задние сиденье, назвала адрес общаги.
По дороге домой разглаживая две зеленые купюры, искала в поисковой системе недорогие хостелы. В общежитие я остаться тоже не могу. Подвергать себя риску встречи с Домиником я бы точно не хотела. Он сущий демон. А демонов я боюсь. Соберу необходимые веще и уеду.
Прежде чем выйти из такси, когда то остановилось возле общежития, воровато огляделась по сторонам в поисках модной иномарки Доминика.
Тишина и пустота обнадеживали.
— А у вас есть уже заказ? — протягиваю деньги водителю.
— Пока нет, — сощурил глаза мужчина.
— Тогда подождите меня минут пятнадцать. Я вещи заберу и спущусь, — глянула на окна нашей комнаты — темно, значит Виолы еще нет, и это хорошая новость.
— Жду ровно пятнадцать минут, если не выходите, беру заказ, — согласился водитель.
— Спасибки, — захлопываю дверь и мчусь к входу.
Но стоило оказаться в холле общежития, тут же нарисовалась проблема в виде комендантши.
— Совсем обнаглели?! — завопила она на всю свою небольшую коморку. — По ночам шляться, кто разрешил? Что уставилась Вуйчик? Щас возьму, да не пущу тебя…
— Ой, пани Бася, только не сегодня. Не ругайтесь, пожалуйста, — я налетаю на нее и почти врубаюсь в ее тучное тело, — с меня, вам сладкий тортик и кофеечек завтра будут. Только сделайте исключение выпустите меня еще.
— Ну, Вуйчик, ну подлиза, — расплывается в улыбке комендантша, — еще не пустила тебя, а ты уже выйти торопишься.
— Пани Бася, там такси меня ждет. Пожалуйста, пожалуйста…
— Беги уже. Но завтра Аринка с тебя торт.
— Без проблем, — салютую ей, и мчусь на всех порах вверх по лестнице, к нашей комнате.
Когда оказываюсь перед дверью, задерживаю дыхание, поворачиваю ключ. Молясь чтобы в комнате никого не оказалось.
Просовываю голову в дверную щель. Прислушиваюсь. Пусто.
— Да, — радостно залетаю в комнату и как угорелая мечусь по ней собирая все необходимые вещи на пару дней.
Завтра я еще сюда вернусь. Барбару обманывать не стоит. В колодцы, из которых пью, я плюю очень редко.
Пока бегала взад вперед по комнате, взгляд нечаянно упал на отражение в зеркале.
— Твою мать! — выдохнула я.
Не мудрено, что Ян принял меня за проститутку. Даже после такого насыщенного вечера, макияж по-прежнему оставался ярким и вызывающим.
Быстро стянула с себя юбку и корсет, откидываю глубоко под шкаф. Эту гадость я больше не одену никогда. Хватило сегодняшних приключений. Походу моих передвижений, натягиваю джинсы и легкий пуловер на голое тело, параллельно снимаю мицеллярной водой всю гадость с лица.
Спустя тринадцать минут, я спотыкаясь и цепляясь подошвами кроссовок за подранный в некоторых местах линолеум на полу, спешу вниз к такси.
— Завтра пани… я у вас, — машу на прощание комендантше рукой и вылетаю в дверь.
— Черт! — тут же делаю шаг назад и пячусь в строну комендантши.
— Что такое? Кто там? — слышу взволнованный голос комендантши.
— Не хочу пугать пани Бася, но это моя смерть, — стремительно вбегаю в ее будку и закрываю за собой дверь, — спрячьте меня, — умоляюще смотрю на нее.
— Да кто там, Арина? Ты меня пугаешь, — голос женщины поднимается на октаву выше.
— Тсссс-с, — забираюсь по узкий стол и подтягиваю вещи к себе, — вы меня не видели.
Дверь открывается издавая характерный скрип и я слышу хохот Виолы.
— Цыц, — вскакивает с места комендантша.
Она на самом деле женщина строгих правил: справедливая, жесткая, даже иногда бывает грубоватой, но не для всех.
— Ой, да ладно вам пани. Мы не будем буянить, — грудной голос Доминика, который заполнил будку собой, заставил меня съежиться и вжаться в пластиковую перегородку еще сильнее.
— А вы что тут молодой человек ошиваетесь? Уже второй раз вас за день вижу. Не многовато-то ли? — тучное тело пани нависает надо мной, облокачиваясь толстыми локтями о столик.
— А может я влюбился, и теперь буду тут околачиваться на постоянке, — отвечает ей, а у меня нервный тик на глазу открывается.
Хочу уйти сейчас же. Не хочу больше не одного слова слышать изо рта этого мудака.
— Пани Барбара, а вы не видели, Арина домой возвращалась? — в холе повисло молчание.
Святые! Помогите мне!
Взмолилась.
— Не было ее, — ни капли, не сомневаясь, ответила комендантша.
— А можно нам ее подождать в комнате? — в голосе Доминика звучит просьба, но вот холодность с которой он это произносит, не дает оппоненту и шанса на отказ.
— Уж, не в нашу ли Ариночку влюбился? — отвечает вопросом на вопрос женщина.
— А хоть бы и так, — хмыкает Доминик, — разве это запрещено?
У меня от его ответа в животе больно скрутило, и в туалет захотелось. Нервы, черт побери.
— Да шутит он, пани, — хохотнула Виола.
— А там такси стоит у входа. Кого-то ждет? — вот жиж, какой любопытный.
Сжала пальцы в кулак.
— Так, а чего не спросил у водителя? Ко мне пока никто не спускался. Может кого и ждет. Откуда мне знать?! — пожала плечами комендантша.
— Так мы пойдем? — заискивающим голосом просит Ви.
— Да идите уже, — машет им рукой женщина, — надоели. Только вы там без глупостей. Поняли?
