Он откланялся и что-то невнятное пробормотал под нос, поспешил уйти. Во мне все еще бурлило негодование, поэтому решила его выплеснуть на свекровь:
— Мои украшения не дают вам покоя, да? — чуть прикрикнула на нее. — Да забирайте их хоть все.
— Вот и заберу, — охотно ухватилось она за шикарное предложение.
— Обвешайтесь ими с ног до головы, хоть на завтрак съешьте, только не повадитесь, а то потом опять обвините, что хотела и вас убить!
— Да как ты общаешься со мной, не благодарная?! — взорвалась свекровь, но мне уже плевать.
Если она опускается до гнусных обвинений, почему я должна молчать и покорно все «есть» с ее рук? Еще и тень на меня бросила перед следователем, это уже вообще ни в какие ворота! Мне хотелось ударить ее по самому больному месту, поэтому ляпала, не думая:
— А знаете, почему мы после свадьбы решили жить с моими родителями, а не с вами? Да потому, что Миша задыхался от вашей опеки, он хотел сам принимать решения и жить на полную катушку, а не под каблуком собственной матери. Вы же задушили его своей гиперактивной любовью, перекрыли доступ к кислороду и не удивительно, что он сбежал от вас, при первом удобном случае!
Римма Петровна схватилась за сердце и ахнула, не ожидала от меня такой пылкой речи. Но я и вдруг задумалась над своим последним предложением. Да, Миша часто говорил, что поскорее мечтает жениться и уйти от матери, так как она его доставала даже на всех съемных квартирах, не давала никакого продыху. Конечно, год нельзя назвать стремительным предложением, но со стороны мужа было много попыток и до того, а я все время оттягивала момент, думала, что еще не время. А через год полностью сдалась. Неужели я стала его средством к осуществлению плана?
* * *
Остаток дня пролетел в суматохе: мне пришлось перерыть вторую часть гардероба и выгребсти из него практически все, оставив лишь малую часть одежды и обуви. Если честно, то уже плевать, что скажет Миша, когда выйдет из больницы. Так дальше продолжаться попросту не может!
Я хотела денег здесь и сейчас, а продавать через сторонние сайты займет слишком много времени. Две норковые шубы, все же, рискнула продать так, а остальное, скрипя душой, понесла в комиссионку.
Естественно, я не выручила за это огромные деньги, но хоть что-то, уже легче. У меня была еще заначка, одно время Миша тратил слишком много денег, поэтому я могла спокойно откладывать на депозит свою зарплату. Тысяч десять должно быть. Где брать остальную сумму — идей нет. Машина в кредите, Мишину продать не смогу, так как он, почему-то, оформил покупку на мать. Я еще тогда удивилась, зачем такая махинация, а он лишь отмахнулся и сказал: «так надо»
Драгоценности из принципа не стала трогать, Римма Петровна уже начинала переходить всякие границы. Наверняка ее жаба душит, что деньги уходят мимо нее. С такой станется! Не удивлюсь, если скоро заявится сюда и начнет качать права на дом и прочее.
Как только я разобралась со всеми делами, накормила пса, поднялась к себе в комнату и первым делом пересчитала деньги. В общей сложности вышло пятьдесят тысяч долларов. Не густо, но даже эта сумма, по идее, должна угомонить на какое-то время Литвинова. Мысль о том, что придется с ним спать, угнетала. И дело не в том, красавец он или урод, большой у него член или маленький, это просто дико. Другая, возможно, даже не заморачиваясь, отдалась, а я не могу. Должны же быть у меня хоть какие-то моральные принципы, в конце концов! Как потом буду смотреть мужу в глаза после измены, пусть и вынужденной? Я даже думать не хотела, что будет дальше с нашими отношениями, но на данный момент этот секс — единственный выход. Кого сейчас обманываю, пытаясь собрать деньги? Те пятьдесят штук капля в море. Ну, допустим, даст он отсрочку еще дня на три-четыре, где мне искать остальные? Почку продать? И Миша, как назло, попал в больницу. Уж не знаю, с подачи Литвинова или нет, но я снова одна и должна срочно принимать решение. Больше Игнат не позволит мне ошибок, да и прошлая мне слишком дорого обошлась.
Не хочу больше думать, завтра будет новый день, вот тогда и стану переживать. И так вымоталась: сначала Литвинов, потом свекровь, никаких нервов так не хватит! Улеглась в кровать и моментально уснула.
Утром легче не стало: проблемы все еще сильно давили на плечи, а от их возможного решения меня бросало в холодный пот. Я заварила себе крепкий кофе, уселась, но не успела сделать глоток. Принц зашелся диким лаем — значит, кто-то пришел. Уже около двери закатила глаза, услышав недовольный голос свекрови:
— Фу, отстань от меня, дурная псина.
И так настроение было ниже плинтуса, еще и эта приперлась отравлять мне жизнь с утра пораньше. Вот зачем? Опять рассказать мне, какая я непутевая, что бросила ее сыночку на произвол судьбы?
— Вика! — заорала она, как только я вышла из дома. — Ты что, специально натравила на меня свою собаку? Забери ее, сейчас же!
Мне хотелось рассмеяться, Принц всего лишь желал с ней поздороваться и, возможно, лизнуть в щеку. К тому же, он на привязи и на самом деле ничего бы не сделал свекрови, она слишком сгущает краски.
— Принц, место! — приказала я, пес мгновенно ушел в будку.
Римма Петровна шустро подошла ко мне и, не поздоровавшись, вошла в дом. И что это было? Я начала подозревать неладное. Зашла следом и совсем оторопела: свекровь шарила по шкафам на кухне, заглянула в холодильник, хмыкнула. В конечном итоге уселась за стол и скомандовала:
— Кофе мне свари.
Она вела себя сейчас так, словно хозяйка, а я — прислуга и обязана выполнять любой ее каприз.
— А завтрак вам не сделать? — я злилась и не стеснялась этого показывать. — Я вам здесь не прислуга. Если хотите кофе, можно было и вежливо попросить.
— Да ты здесь вообще никто, — безразлично бросила она. — Скажи спасибо, что живешь тут, на всем готовом, пока мой Мишенька лежит в реанимации.
У меня не нашлось слов. Что она несет? Я оторопела от ее слов и не знала, что можно сейчас сказать. Это Миша ей так рассказывал или сама себе придумала?
— Римма Петровна, я тоже зарабатываю деньги и так же вкладываю их в дом и быт, не надо делать из меня содержанку!
— Да знаю я, сколько ты зарабатываешь, — а вот это был уже упрек. — В общем, так. Я считаю, что ты не заслужила большую часть украшений, которые дарил тебе мой сын. И вчера не зря сказала, что ты не имеешь на них никакого права.
Вот оно! А ведь я как чувствовала вчера, что не стоит их трогать, потому что свекровь глотку перегрызет за каждую побрекушку. И вот, пожалуйста, что и требовалось доказать. Не говоря ни слова, пошла за шкатулкой и спустя пару минут уже передала ее Римме Петровне. Та схватила ее, как дракон принцессу и прижала к груди, будто кто-то сейчас может отобрать злато. Боже, нельзя же так относиться к вещам, пусть и к золоту. Сегодня оно есть, завтра нет… Это жизнь!
— Интересно, а как вы Мише потом объясните свой поступок? — решила уточнить у нее.
