— Не забудь лубрикант приготовить, а то на сухую будет неприятно.
Его сконфуженное лицо стало приятным бонусом, однозначно, оно того стоило. Мужчина побагровел от злости, уже даже замахнулся на меня, но в последний момент сжал руку в кулак и убрал. Я не могла быть уверенной, ударит он меня или нет, но рискнула и вот! Не только тебе позволено унижать девушку, урод.
К слову, он оказался симпатичным, несмотря на злобный вид и нахмуренный лоб. Даже нос с горбинкой ему шел, вписывался в брутальный образ. Мужчина поджал тонкие губы и указал мне пальцем на лестницу. Хихикая, поднялась на второй этаж, а уже возле двери все веселье как рукой сняло.
Я вошла без стука, будто к себе домой. Игнат как раз вышел из ванной комнаты с полотенцем на бедрах. Волосы все еще оставались чуть мокрыми, а по телу медленно стекали капельки воды. Если он думал впечатлить меня своим эффектным видом, то, увы. Ну, не спорю, посмотреть было на что: широкие, мускулистые плечи, накаченная грудь с кубиками пресса, и эти капельки воды на смуглом теле… Уф. Мечта любой, но не моя явно.
— Ну, что стоим, кого ждем? — он скрестил руки на груди, словно чего-то ждал.
Что, вот так сразу? Паника прочно засела внизу живота и противно тянула, как при месячных. Изнуряющая, ноющая боль, мне больше хотелось сейчас улечься в позе эмбриона и уснуть, а не решать проблемы мужа. С другой стороны, я сознательно пошла на этот шаг, поэтому, Вика, собрала гордость в кулак и вперед!
— Знаешь, Литвинов, я тебе не порноактриса, чтобы раздеваться и трахаться на камеру. Не могу, знаешь ли, заниматься сексом по щелчку пальцев. Тем более, ты меня совершенно не возбуждаешь.
Я снова тянула время, вместо того, чтобы поскорее закончить унижение. Ну, не могу переступить через себя вот так сразу!
— Ты думаешь, я совсем уже идиот, чтобы давать кому-либо доступ к камерам в своей комнате? Код есть только у меня, а вот насчет щелчка пальцев…
Он вдруг ухмыльнулся, а затем без проблем и стеснения сорвал с себя полотенце, полностью обнажив себя. Снова мой предательский взгляд приклеился к члену Игната, как к какой-то редкой вещи.
— Ты тоже далеко не идеал и, как видишь, от одного вида на тебя у меня не стоит, так что придется потрудиться.
Меня не задели его слова, ведь я знаю себе цену, и не так уж некрасива, как он хочет показать и унизить. Понизить мою самооценку у Литвинова не выйдет, хоть бы как старался.
— Пф, — ну, пусть подрочит, если так ему проще!
Но я слишком поздно поняла, на что он намекает:
— Тебе, разумеется, — высказался с ухмылкой Чеширского кота. — И хватит ломать комедию, ты уже давно не девственница и знаешь все прелести секса. К тому же, время деньги, а ты мне и так уже задолжала слишком круглую сумму.
Игнат улегся на кровать, раскинул ноги поудобнее, закинул руки за голову и ждал только меня. Вернее, моих действий. Блин… Одно дело просто раздеться и раздвинуть ноги, немного потерпеть, но совсем другое самой ублажать Литвинова. Может мне это снится?
Разделась я машинально, оставила лишь нижнее белье. Мыслями была далеко отсюда, хотела отгородиться от всего, может, так будет проще? Вот за что мне это? Почему именно я? Неужели за школьные грехи? Там ведь и был всего-то один… и мне дико стыдно сейчас за него. Не желая припоминать свой косяк, тряхнула головой и подошла к кровати. Наверно, сама бы еще долго колебалась, Игнат все сделал сам: дернул меня за руку и повалил на себя, как мешок с картошкой.
— Мне это уже начинает надоедать, — прогромыхал он, показывая свое недовольство. — Соси давай, не вынуждай меня применять к тебе силу!
Это было… Грубо, грязно, противно, да еще много можно подобрать слов, меня вдруг будто окатили ушатом холодной воды, я максимально отстранилась. Боже, Вика, до чего ты докатилась? Может плюнуть на долг мужа, отдать Литвинову только те двадцать процентов за мой косяк и будь что будет?
— Послушай, я… — начала разговор, но резко осеклась.
Поистине ледяной взгляд Игната мгновенно отрезвил меня, отвлек от основной мысли и натолкнул на другую. Что будет с нами дальше, ведь потом может стать только хуже. Если избиение Миши не дело рук Литвинова, то кто ему помешает поступить так же, если я уйду сейчас? Денег катастрофически мало, их хватит разве что на день, максимум, два отсрочки. А остальную часть суммы где взять? Даже если продам дом и машину, пройдет некоторое время, возможно, месяц или даже год, Литвинов столько ждать не будет ради жалких крох. И ладно еще так, а если он все же продаст наш с Мишей долг, это ведь катастрофа! Сколько я уже слышала печальных историй, когда коллекторы тире бандиты выбивали долги и не гнушались марать руки? От одной только мысли волосы на затылке встали дыбом, я ощутила леденящий душу ужас и поежилась, отрицательно качнула головой. Оказывается, на этом фоне быть покорной всего лишь на одну ночь выглядит не так уж ужасно. Только как собрать волю в кулак и отгородиться от происходящего?
— Ну, и? Продолжай, мне безумно интересно.
Только судя по его грубому тону — не интересно. Что же делать? Прежде, чем бросаться в омут с головой, я должна была попробовать решить проблему иначе, без крайностей:
— Я собрала немного денег, конечно, по сравнению с общим долгом это капля в море, но уже хоть что-то.
Быстро слезла с кровати и нашла в сумочке разорванный сверток, принесла Игнату, положила рядом с ним. Мужчина не взял деньги, по его выражению лица я не могла понять ничего. Он оставался хладнокровным, даже глаза казались равнодушными, без капли эмоций. Ох, как же с ним сложно, Литвинов вел себя будто робот, запрограммированный лишь на одно конкретное действие.
— Молю, дай нам отсрочку хотя бы на год. Ты же знаешь, у нас есть дом, две машины, если это все продать, возможно, даже наберется треть. Клянусь, что уговорю Мишу на это и мы начнем потихоньку отдавать долг. Если дело в самом муже, заставлю его извиниться, прошу, будь человеком, дай шанс все исправить, не ломай наши жизни.
Я говорила от души, с надрывом, а Игнат даже бровью не повел, его моя речь никак не впечатлила. Спасибо хоть не зевнул от скуки… С каждой пройденной минутой молчания моя надежда потихоньку рушилась, как карточный домик. Неужели все напрасно? Что ж такого на самом деле произошло между ними, раз Игнат настроен настолько категорично? Только почему я стала у них разменной монетой?!
— Назови хоть одну адекватную причину, почему я должен, — он сделал особый акцент на последнем слове, — снова дать вам отсрочку?
И что мне на это ответить? Ведь адекватных причин на самом деле нет…
— Но ведь ты зачем-то начал весь этот спектакль, возможно, хотел воззвать к совести Миши?
Игнат расхохотался, отрицательно качнул головой, а спустя пару секунд снова стал серьезным и заговорил, режа меня без ножа:
— Вот эти крохи, — он бросил сверток с деньгами на тумбочку, — оставь себе, пригодятся. Отсрочку давать не буду. Или покорно выполняй условия, или уходи, другого варианта не будет. Только учти, если выберешь второй вариант, завтра же я продам долг твоего муженька коллекторам, которые дают быстрые займы под огромный процент. Знаешь, я буду только в выигрыше — и лям сразу получу, и сброшу со своих плеч этот идиотский груз.
