— Что ты так на меня смотришь, как на врага народа? — удивился Литвинов.
Он-то не знает, почему его мама решила погостить именно сейчас. Вот Ника… все-таки дожала родственницу. Зараза!
— Может, я на время ее приезда поживу с Иркой, а?
— Не неси ерунду, рано или поздно вы должны были познакомиться. Не волнуйся, она не кусается, — хохотнул Игнат, но я не разделила его веселье.
Я переоделась, а уже потом, усевшись на кровать, решила признаться:
— Не хотела тебе раньше говорить, но я слышала, как Ника…
— Вик! — он резко перебил меня.
В голосе присутствовали стальные нотки, я сразу заткнулась и поняла, что не следовало строить предложение подобным образом.
— Хватит, серьезно. Мне вранья Николетты с головой хватает, если еще и ты начнешь вести себя подобным образом, у меня попросту лопнет терпение и перейду на крайние меры. Но мне, поверь, этого не хочется.
Уж не знаю, что он имел в виду под крайними мерами, но желание говорить о чем-либо пропало напрочь. Время еще было, считай, детское, но я улеглась в постель и решила притвориться, что дико хочу спать.
Обидно. Нику он, значит, выслушал, а меня просто заткнул, как какую-то постороннюю личность! Даже не дал возможности объясниться…
Игнат улегся рядом, притянул меня к себе и поцеловал в щечку, но я оставалась непоколебимой. Он вздохнул, а затем решил заговорить со мной еще раз:
— Извини, нервы ни к черту. Поставь себя на мое место, если бы у тебя был сводный брат, который бы приходил и вечно рассказывал про меня всякие гадости, а потом вдруг и я решил поступить точно так же с ним. Как бы ты себя повела?
— А ты поставь себя на мое место! — я развернулась и ткнула пальцем в грудь Игната. — Какого мне сталкиваться с происками Ники каждый день? А потом еще случайно узнавать, что помимо всего прочего, она и тебе всякие гадости говорит. Не виделась я с Мишей, а если бы и виделась, то обязательно тебе сказала.
— Да я верю! — не выдержав эмоционального накала, воскликнул Игнат. — На меня взвалилось слишком много проблем и последнее, чего мне хочется по возвращению домой — слушать вранье или сплетни.
— Я не вру, Игнат. Я могла тебе рассказать еще месяц назад, но промолчала, считая, что проблема исчерпана, а теперь приезжает твоя мама и… — он снова меня остановил, но в этот раз сам догадался:
— Я понял, инициатором приезда мамы стала Ника.
— В точку.
— Ты можешь не волноваться в любом случае. Возможно, поначалу мама и будет немного настороженной, но потом она поймет, что ты нормальная девушка и примет тебя, вот увидишь.
— Да, но если Ника будет намеренно вставлять палки в колеса, мы с твоей мамой никогда не найдем общий язык. Мне хватило сполна одной глубоко ненавидящей меня свекрови.
— Все будет хорошо, мать слишком хорошо знает меня и Нику, она не станет судить о человеке только по одним словам, — попытался заверить Игнат.
Я все равно осталась настороженной. Пускай и спустя месяц, но чем-то же Ника выманила маму, значит, дело слишком серьезное…
* * *
Игнат дождался, пока Вика уснет и только потом тихо вышел из комнаты. Нервы клокотали внутри, как неспокойный рой пчел, раздражая мужчину все сильнее с каждой пройденной секундой. Он закипал от ярости и боялся, что снова сорвется на любимой женщине.
Литвинов спустился на кухню и достал виски, плеснул немного в стакан. Казалось, чтобы он ни делал, ситуация становилась только хуже. Пошел на поводу у Ники, позволил ей жить с ними в одном доме и что в итоге? Мужчина всячески пытался сдерживать дурной характер сестры и реально считал, будто ему это удается.
Игнат с силой сжал в руке стакан, вымещая на нем всю свою злость, а затем выпил содержимое одним глотком. Литвинов понимал, что пора действовать жестко и кардинально, но никак не мог решиться. Вот только, если вновь даст слабину и понадеется, что проблема как-то сама по себе рассосется, то в следующий раз он может еще сильнее сорваться на бедной Вике. А этого он совершенно не хотел.
В конечном итоге мужчина принял единственное правильное решение и завтра собирался озвучить его при всех домочадцах. Утро вечера мудренее!
Когда эмоции немного поутихли, Игнат поставил бутылку обратно в шкаф, а сам собрался возвращаться к Вике, но не успел.
— Вот ты где. Я тебя искала, нам надо срочно поговорить.
Ника словно кожей чувствовала будущие перемены, поэтому явилась так не вовремя. Игнат только-только потушил пожар ярости внутри, а Николетта могла без проблем раздуть его снова с удвоенной силой.
— О чем же? — он пытался держать себя в руках, но уже ощущал, как по венам потекла раскаленная лава.
Литвинов слишком хорошо знал Николетту, все ее взгляды, мимику, мог без проблем предугадать, о чем пойдет речь и сейчас приложил максимум усилий, чтобы оставаться хладнокровным. Уж слишком много уверенности отразилось в ее глазах, казалось, девушка решила пойти в вабанк.
— Да про твою так называемую любимую Вику! — воскликнула и сразу продолжила: — Зря ты тогда проигнорировал мои предупреждения, что она виделась с Токаревым. Понимаю, тогда я не была полностью уверена, но теперь…
Это оказалось последней каплей, терпение Игната лопнуло, как надувной шарик. Сорвался с места и, больно схватив за горло, припечатал девушку к стене. Он не контролировал себя, им двигала чистейшая ярость, что текла по венам вместо крови. В глазах Ники отразился страх и собрались слезы, но даже это уже не могло остановить то разъяренное животное, которое пробудила сама Николетта. Мужчина ведь предупреждал ее, чтобы перестала клеветать Вику, иначе рано или поздно он сорвется…
— Хотел сообщить утром, но, видимо, придется прямо сейчас, — мужчина прогремел ей в лицо, из-за чего Ника остолбенела и тихонько заплакала.
Где-то глубоко внутри у Игната больно кольнуло на душе, но… Если по-другому она не понимает, придется учить грубой силой.
— Или ты собираешь все свои вещи и уезжаешь, или это делаем мы с Викой, выбирай.
Николетта широко распахнула глаза, в которых все еще плескался страх и стояли слезы.
— За-заз-зачем ты так со мной, — рыдая, еле произнесла она. — Игнат, мне больно.
Он немного ослабил хватку на шее, но все еще не спешил отпускать сводную сестру. Разговор не окончен, Литвинов хотел теперь услышать ответы на все интересующие его вопросы, пока в нем проснулся запал.
— Зачем ты врешь про Вику, хочешь посеять во мне зерно неуверенности? Надеешься, что я ее выгоню, а сам упаду в твои объятия?
— Я не вру, у меня есть доказательства, — сипло ответила Ника и потянулась к сумочке.
Игнат сам раскрыл ее свободной рукой и вывалил все содержимое на пол. Несколько фото так удачно упали, что по ним стало понятно, какие доказательства у сестры.
