Так вдруг захотелось врезать по его довольной физиономии, но пришлось играть по другим правилам.
— Такая вся невинная: «я же это все ради тебя, ради нас», — перекривлял он мой голос. — Тебя же, по сути, никто к Литвинову в койку не заставлял прыгать, так какая ты нафиг святая? Шлюха, самая обыкновенна!
Сдержала эмоции, хотя они рвались наружу, как разъяренный рой пчел.
Какое право он имеет меня упрекать, если у самого рыльце в пушку?
— Значит, ты сам все подстроил, с кредитом и займом, а меня поставил на кон? — не просто, оказалось, произнести то, что уже давно крутилось на языке и в мыслях.
Раньше я отказывалась верить, все надеялась, что хорошо знаю Мишу и он бы не стал играть мною, но потом… Так много всего навалилось сразу, что не поверить в догадки было верхом идиотизма.
— Идея перевесить кредит на тебя у меня появилась уже потом, когда я узнал в Литвинове своего давнего одноклассника-неудачника, — видимо, Мишу заинтересовал мой удивленный взгляд, поэтому добил окончательно: — Игорек разве не рассказал тебе, что теперь кредит на дом — твоя забота?
Еще ухмыльнулся, падла такая! Я уж думала, меня уже ничем не удивишь, но это… выше моего понимания.
— Он бы все равно заплатил за тебя, а домик по документам мой, круто, правда?
— Нет, не круто, — сухо произнесла я и скрестила руки на груди. — Не думала я, что ты окажешься такой гнилой сволочью.
— Хочешь жить, милая, умей вертеться.
— Так довертелся, что все старания напрасны, — фыркнул Лёха, подливая масла в огонь.
Зато от ухмылки Токарева не осталось и следа. Он стиснул пальцы в кулаки от досады, а у меня вдруг все внутри перевернулось от страха, что тот снова причинит Ире вред. Выдохнула, когда Мишка снова заговорил со злобой в голосе:
— Ничего, вы все сдохните вместе со мной, я один в могилу не отправлюсь. Мне уже терять нечего, так что можете начинать молиться.
— Подожди, — я снова отвлекла его, пока Мишка не повернул вентиль конфорки. — С кредитом ладно, понятно все, а с долгами Игнату, как ты с ними все провернул?
О, как сразу раздулось его эго, не передать словами. Он выпятил грудь и гордо вскинул подбородок, словно такой крутой махинатор, что прям хоть сейчас на доску почета вешай фото.
— Я долго думал, вспоминал, кого же мне напоминает Литвинов, а потом вдруг осенило — Литовкин, собственной персоной! План зародился почти сразу, мне лишь нужно было убедиться в своей правоте и проверить, до сих пор ли он сохнет по моей драгоценной женушке. Ты бы видела, как его перекосило, когда я показал фото с женой, — Миша заржал, пусть потешается, лишь бы глупостей не делал.
Краем глаза я подметила, что Лёха шевелит руками, видимо, пытается освободиться от веревки. А Миша так увлекся рассказом, совершенно не заметил, что творится у него под носом.
— Как же забавно было наблюдать за страданиями Игорька, что в школе, что сейчас. Бедняга так боялся подойти, что постоянно строчил любовные записочки и подбрасывал их в почтовый ящик. Придурок, одним словом.
Меня словно током шибануло после слов Токарева. Получается и письма те писал Игнат? Ой, мамочки… Миша не дал мне возможности переварить новость, сразу продолжил говорить:
— Так хотелось окунуть его в грязь лицом, опозорить перед всеми, что ловко надоумил подойти и признаться на выпускном в своих чувствах. Я же прекрасно знал, что ты отошьешь его и не прогадал.
— Какая же ты… — я не договорила, потому, что так же виновата.
Но, все равно, мой поступок не был хитро спланированным, Миша же преследовал совсем другие цели!
— Да ты не лучше, дорогая, — парировал он. — Следующим моим шагом было охмурить тебя, чтобы окончательно добить Игорька, но он внезапно уехал, а я уже ввязался в отношения, жалко было потраченного времени.
— Так вот кем я для тебя была, оказывается, — у меня навернулись слезы на глазах.
— Не ну, бесспорно, с тобой было выгодно — крутая обертка, не глупая, показать не стыдно, даже похвастаться можно. А потом еще и смотри, нажился на тебе, сплошные плюсы. Я каждый раз давил на один и тот же больной мозоль Игорька, говорил, что это тебе нужны деньги на красивую жизнь, на то и се, а он давал, как верная собаченка. Все шло гладко, пока…
— Но ты прогадал, Игнат стал требовать в конечном итоге долг обратно! — не выдержала и перебила я.
— Да, сволочь хитрой оказался, я же без задней мысли писал расписки, думал, это так, для понтов. А когда он похитил тебя, созрел новый план. По сути, Игорек сам подтолкнул меня к действиям. Я думал, постепенно подведу тебя к мысли, что долг нужно отработать натурой, а в итоге даже париться не пришлось, ты сама все сделала! Уму непостижимо.
— Чем и задела твое эго, не так ли? Оттуда и фото взялись, мамочку подключил, чтобы она с позором выставила меня из дома. Молодец, что тут еще скажешь.
Я не могла себя сдержать, уж слишком клокотали эмоции, как я могла быть настолько слепа? Думала, Игнат затеял жестокую игру, но сильно ошибалась. Он хотя бы был мне никем на тот момент, Миша же бессовестно поставил на кон жену и даже не постеснялся.
— Все могло быть иначе, Вика, но ты… поступила как шалава, конечно, меня возмутил такой поступок!
— А то, что ты задумал так изначально, в порядке вещей? То есть, если бы я переспала с Игнатом после твоих просьб — это было бы нормально и никаких претензий, серьезно? — заорала, не в силах контролировать себя.
— Ой, не надо только строить из себя невинность. Я видел, с какой охотой ты сосала ему! Да Игорек должен мне ноги целовать, что ты вообще легла с ним в койку.
— Тебя как послушать, так все вокруг должны, один ты никому и ничего.
Миша смеялся, словно все именно так. До сих пор поверить не могу, что я не замечала за ним этого раньше. Ведь были какие-то предпосылки, но специально игнорировала их, как влюбленная дура.
— А дальше-то что? Зачем ты хотел меня вернуть, ведь все, чего хотел — добился.
— Да потому, что все пошло не по плану, да, Миша? — Лёха издевательски хохотнул, чем сильно рисковал.
— Недооценил я Игорька, считал, что развести его будет так же легко, как отобрать у ребенка конфету, — в голосе слышалась явная обида. — Думал, блефует, что продаст мои расписки, просто пугает, чтобы выглядеть крутым, а в итоге, сволочь такая, подвел меня под монастырь! — последние слова прорычал со злобой. — А ты должна была, как любящая жена, вернуться ко мне и…
— И снова плясать под твою дудку, просить Игната перекупить долг обратно, так что ли?
Даже произносить такие слова казалось абсурдно, не то, что на самом деле следовать им! Миша всерьез думал, что я вернусь к нему? Видимо, сильно ему на хвост наступили, раз начал верить в сказки.
