— Не такой ловкий, как у тебя, — хитро сверкнул глазами рыбак, но спрятал взгляд за шляпой и засобирался. — Ладно, купайтесь. И другим скажу, что свои. А то редко появляешься — могли не признать.
— Спасибо, Владимир Ильич, — поблагодарил Никита, подтвердив мою догадку, что они знакомы.
Мужчина довольно крякнул в усы, еще раз взглянул на меня и подхватил свое ведерко с рыбой. Едва отойдя от нас, он достал из кармана потертых штанов айфон и сделал один короткий звонок, после чего все рыбаки звякнули ведрами, свернули удочки и покинули берега озера. Молодой парнишка, рядом с которым предлагала обосноваться я, тянул дольше всех и недовольно посматривал в нашу сторону, но после второго звонка все же сложил пожитки.
— Это кто? — удивленно глядя вслед уходящим рыбакам, поинтересовалась я.
— Тот человек, который выкупил высохший участок болотца, которое здесь осталось, и превратил его в эту красоту. Хозяин озера.
— А почему он к тебе так относится?
— Потому что я тот человек, который помог это озеро оживить.
Никита сказал это без бахвальства, а так, просто и между прочим. Пока я переваривала новости, что ему интересны не только девушки и собственный бизнес, он достал из сумки покрывало, наш обед, свои шорты, полотенце, книгу, которую я обнаружила в своей комнате, мои солнцезащитные очки и тщетно искал что-то еще. Потом, не веря тактильным ощущениям, перевернул сумку и потрусил ее.
— А где купальник? — воззрился он на меня.
— Я с собой не брала.
— То есть, в твоем чемоданчике все-таки одни шоколадки? Так я и думал! А говорила, что захватила все самое необходимое!
— Ну, знаешь ли, — отбилась от необоснованных обвинений, — для того, кто плавать не умеет и за город выехал только с целью покрутиться под завистливыми женскими взглядами, купальник в списке необходимого занимает далеко не первое место!
— Здесь из ближайших магазинов только продуктовый и… еще один… В принципе, там купальники могут быть, но… — проигнорировав мои объяснения, пробормотал Никита себе под нос, а потом осмотрелся, поднялся и, взглянув на меня, потребовал: — Раздевайся!
— Вот так? Без прелюдии? — дурашливо пискнула я.
— Раздевайся, — хмыкнул он, — я, может, тоже хочу хоть одну свою ошибку исправить.
Сообразив, что Никита нацелен серьезно, я начала потихоньку от него отдаляться. А заметив, что он сделал шаг, и он, ясное дело, гораздо крупнее моего, сменила тактику — опустила голову и страдальчески протянула:
— Жалеешь, что не утопил меня в детстве?
— Жалею, что когда-то в детстве тебя пожалел, — сделав еще один шаг, он обхватил ладонями мое лицо, заставив посмотреть на себя. — Дважды.
Я задумалась. Как-то Никита уговорил меня записаться в бассейн, я еще по глупости у мамы абонемент на целых полгода выпросила, но после первого же посещения забросила и карточку, и бассейн. Мне казалось, что на нас с Никитой все смотрят, и если мальчики молчат, то девочки еще и хихикают. Так что ничего из этой затеи не вышло.
— Дважды не было, — заметила я.
Никита усмехнулся.
— Ну не было же! — настаивала я.
Он пожал плечами: мол, думай, как хочешь. Но объяснять ничего не стал.
— Что ты имел в виду, когда говорил про второй раз? — зашла я с другой стороны.
— Раздевайся, — повторил он, тоже выбрав новый подход.
На этот раз это было не распоряжение, а шантаж. Он предлагал открыть какой-то древний и наверняка ничего не значащий секрет взамен моего послушания. Это же надо, до чего мы дошли! Это же ужас, когда знаешь друг друга так хорошо!
— Ну? — поинтересовалась я, выйдя спустя пару минут из леса в одних черных шортиках и такого же цвета бюстгальтере. Пощелкав пальцами перед лицом вновь о чем-то задумавшегося друга, поправила бретельки, которые он рассматривал, и напомнила: — Открывай свой секрет!
— Потом, — он наконец-то моргнул и отмер.
И тут же…
Схватив меня за руку, Никита заставил меня не пройтись, а буквально броситься к озеру. Я так визжала! Показалось, что вода не просто холодная, а ледяная! А Никита хохотал без остановки, как душевно больной. Ну а после, за то, что я все это вытерпела, он предложил обнять себя за шею, и меня покатать.
— Ой, — прижавшись к нему сзади и случайно прикоснувшись к ногам, я опустила руки вниз и пощупала, чтобы убедиться. — Ты почему бриджи не снял?
— Забыл.
— Как это? — не поверила я и снова потрогала мокрую ткань, проверяя карманы. — Вроде бы ничего важного нет… И все равно, как можно было забыть о том, что надо снять бриджи?!
— Спорное утверждение на счет «важного», — хмыкнул Никита и косо взглянул на меня. — И еще, Ань, должен предупредить, что если ты продолжишь и дальше меня так поглаживать, я вообще вряд ли смогу снять с себя бриджи. Даже если выйду на берег.
— Поче…
Ойкнув, я вытащила руки из передних карманов Никиты. А он снова расхохотался и, едва дождавшись, когда я обхвачу его за шею, принялся вертеться из стороны в сторону, а потом вообще устроил заплыв, уже под мой хохот и визг.
— Хорошо тебе плавается? — поинтересовался Никита, когда я вдоволь насмеялась и накаталась.
— На тебе — хорошо, — ответила я печально, понимая, к чему он клонит.
— Ань, ты воды не боишься, — начал он с веских доводов. — Тебе нравится быть в воде.
— Только с тобой и в ванне.
— Со мной в ванне? — подразнил мужчина.
— В ванне мне хорошо исключительно одной, а в озере — исключительно с тобой.
— Ой, Анька, ты целый день бросаешься такими утверждениями, что мне хочется не просто с тобой поспорить, а доказать, как сильно ты ошибаешься.
Вздохнув, он ловко подкинул меня, и я сама не заметила, что вишу уже не на спине, а у него на груди. И за шею, оказывается, опять успела обнять, и ногами вновь его обхватила.
— Нет, — встретившись с ним взглядом, догадалась о его намерениях начать учить меня плавать и качнула головой.
А почувствовав, что он все-таки меня отпускает, прижалась к нему теснее и сжала ноги у него за спиной.
— Давай попробуем, — уговаривал он. — Вот увидишь, тебе понравится.
— Нет. Я не готова. Не сейчас. Ну… давай забудем о твоей прошлой ошибке, и… Я прощаю тебя. Если хочешь — я готова сказать, что мне даже понравилось. Но с меня хватит. Ну не мое это! Понимаешь? Не мое. Ты старался. Ты сделал все, что мог. И дело не в тебе. Это я. Проблема во мне, Никит. Но пусть все так и останется, а? Я не хочу…
— Надо, Анька, — он убрал у меня со лба мокрую прядь длинных волос. — Надо.
— Ну нет, Никит…
— Надо, — повторил он. — Потом сама мне спасибо скажешь.
