-Значит, если я буду использовать свой дар во благо, мне ничего за это не будет? — удивленно спросил Дениза, вспоминая рыбака по имени Дин Вомер, который никогда больше не будет пить. Возможно, жизнь этого человека теперь изменится к лучшему! Он будет хорошим отцом, мужем. Его семья наверняка будет счастлива внезапной перемене.
-Слепым Стражам все равно, ради чего ты используешь этот дар! Я подозреваю, что наша семья - не единственная, которая может проникать в глубины души. Так что перед тем, как еще раз применить свой дар, подумай трижды, стоит ли подвергать себя опасности, - покачала головой старушка.
Дениза тогда задумалась над словами бабушки. При воспоминаниях о бабушке, горле Денизы встал горький, не проглатываемый ком. Она теперь одна-одинешенька в этом мире. И некому подбодрить ее, дать совет или просто выслушать.
И вот, придя в свой опустевший дом, вспоминая маленького попрошайку и бакалейщика, девушка поняла, что имела в виду бабушка.
- Какой кошмар! — вздохнула Дениза, - Я была так неосторожна! Но… с другой стороны, если бы я не применила свой дар, то мальчишка… Трей, или как его там… умер бы от голода вместе с сестрой. И все-таки, надеюсь, что в этот раз пронесет…
Дениза сняла ботинки и легла на старую скрипучую кровать, поверх лоскутного одеяла. Кроме стула, стола и кровати в комнате больше не было мебели. Мебель сейчас стоила безумно дорого, поэтому позволить ее мог себе далеко не каждый обитатель третьего яруса. Серая краска на стенах уже пошла трещинами, по углам черным пятном расползалась плесень. Ремонт Дениза тоже не могла себе позволить. Краска сейчас в дефиците, поэтому пришлось бы сильно раскошелиться даже на маленькую баночку.
Краем взгляда Дениза взглянула на груду одежды, которую ей придется зашивать и перешивать. Куча одежды была свалена прямо на полу. Серая, старая ткань, выцветшие узоры, оторванные пуговицы. Работы на целый день. Даже со сноровкой Денизы не все удастся починить. Старая ткань лопалась и расползалась прямо в руках, но на новую одежду у людей просто не было денег.
- Не сегодня… - сама себе сказала Дениза, глядя в потолок, с которого белыми хлопьями сыпалась штукатурка. Девушка сильно устала, но доброе дело того стоило. После смерти бабушки Дениза поклялась делать только добрые дела и никогда не использовать свой дар во зло или ради себя. Так же она поклялась не использовать этот дар на близких людях. И клятву свою она обязательно постарается сдержать.
- Как мне все это надоело! Мне надоело прятаться, надоело увиливать. Мне надоело смотреть, как люди ненавидят друг друга! Я вижу это каждый день! — с раздражением воскликнула Дениза, словно надеясь, что кто-то ее услышит.
- Мяу! — отозвалась кошка, сидя на подоконнике и умываясь. Очевидно, что кошка была согласна со своей хозяйкой.
Дениза взглянула на кошку и немного успокоилась.
- А ведь в этом нет ничего плохого? - рассуждала девушка, - Бабушка просто немного преувеличивала опасность. Благодаря этому удивительному дару можно делать добро. А немного добра этому миру совсем не помешает! Возможно, если люди будут добрее друг к другу, то и мир станет лучше.
Хотя Дениза сомневалась в том, что можно вообще такое возможно, но ей очень хотелось в это верить.
Глава вторая. Роковая ошибка и Печеная картошка
Ночью Денизе снился привычный сон. Вокруг было все тоскливое, серое и унылое. Она стояла возле огромной горы. Что-то притягивало ее и отталкивало одновременно. В голове вертелось только одно: «Надежды нет. Все кончено. Все бесполезно». Этот сон повторялся почти каждую ночь. Если бы Дениза знала, что этот сон снится каждую ночь всем жителям Последнего Города, то наверняка бы удивилась. Все, кто рождался в Последнем Городе, видели один и тот же сон. Многие даже не обращали на него внимание. Сон повторялся каждую ночь и выглядел совершенно одинаково. Мутные очертания горы, туман и сумрак, странный гул, который постепенно нарастал и внезапно становился невыносимым. Хотелось упасть на землю и закрыть уши, но ты стоишь в оцепенении и вслушиваешься в этот гул до тех пор, пока не проснешься. Иногда, правда, поговаривали, что люди видят и другой сон. Правда в том, что многие считают это выдумкой, но этот сон является предвестником беды. Все начинается так же, как обычно. Гора, гул, сумрак, но потом с неба падает луч света и странный голос произносит: «Я исполню твое самое заветное желание. Что ты хочешь?» Человек отвечал. А потом исчезал бесследно. И больше никто никогда его не видел. Но Дениза об этом не знала, поэтому терпеливо слушала гул и мечтала о том, чтобы поскорее наступило утро.
Наутро Дениза умылась, оделась и позавтракала сухими яблоками и картошкой. Она села за работу и даже успела закончить куртку, залатав рваную дыру размером с кулак. Довольная своей работой, девушка хотела взяться за старое платье с разорванным подолом, как вдруг услышала трубы. Они возвещали, что сегодня глашатай прочитает новый указ Короля. В таких случаях, все собирались на площади и внимательно слушали волю Его Величества, потому как незнание законов, не освобождает от их выполнения. Обычно ничего хорошего это не сулило. Или поднимают налоги, или ужесточат наказание за какое-либо преступление. Но хуже, если придумают новый повод, как вытрясти последние гвены из дырявых карманов обитателей третьего яруса.
Бросив одежду на стол, приколов по привычке иголку к платью, Дениза закрыла старым ключом дверь и вместе с толпой отправилась на площадь.
На площади царило оживление. Трубачи в красивых алых ливреях трубили и трубили, а в самом центре на трибуне, построенной специально для таких дел, стоял старый, но очень красиво одетый глашатай. У него была седая борода, красная шапочка с белым пером и расшитый белыми нитками сюртук. Трубачи умолкли.
- Граждане Последнего Города! — зычно сказал он. Толпа приутихла.
- Его величество Король, Вирджилиус Шестой, своим указом обращается ко всем Вам! С этого дня налог повышается до шестидесяти медных гвенов с одного домхозяйства!
Толпа заволновалась. Раньше нужно было платить сорок гвенов, а теперь целых шестьдесят с домохозяйства! Гвенами называли монеты, которые имели хождение в Последнем Городе. Название «гвен» произошло от букв, которые можно было прочитать на каждой из монет. Г — государство. В — величие. Е — единство. Н — народ. Фраза звучала так: «Государству - величие, единство - народу». Но для того, чтобы сэкономить место писали только первые буквы. Вот так валюта и получила свое название. На третьем ярусе гвены были медными, на втором ярусе — серебряными, на третьем — золотыми. Сто медных гвенов было равно одному серебряному гвену. Десять серебряных гвенов — одному золотому. Вот такая пропасть пролегала между ярусами. На один золотой гвен можно было купить много чего на третьем ярусе. А на пятьдесят медных гвенов на втором ярусе не купишь ничего! Даже корочку хлеба! Вот такая вот справедливость!
- Ничего себе! — возмущалась какая-то женщина прямо на ухо Денизе, - Это же так много! Мы сорок гвенов с трудом насобирали, а шестьдесят гвенов мы не насобираем никогда!
