Сейчас…
А потом?
Яна не знала. И ей было очень страшно…
- Можно, жама. Оплатить постой сможете?
- А если нет? – Яне стало чуточку смешно.
- Отработаете. Руки у вас, вижу, из нужного места растут, найдем чем посчитаться.
Яна медленно кивнула.
- Я оплачу. Но если нужна помощь – не стесняйтесь. Я уйду и поминай, как звали, а вам еще тут жить.
Матвей кивнул. Понятливая девушка, это хорошо.
- Мы потом еще поговорим, тора. А пока рубль в день.
- За человека?
- Да.
Яна, недолго думая, выложила на стол десятку. Подумала и добавила еще пятерку. Золотом, понятно, кому сейчас бумажки нужны? В отхожем месте и то с лопухом удобнее.
- Нам нужна одна комната на всех. И трехразовое питание… может, даже чаще. Доплачу, если что.
- Благодарствую, тора. Простите, жама.
Яна кивнула. И поднялась из-за стола.
- Проводите? Малышня уже на ходу спит.
Мишка и Машка терли кулачками глаза, пока еще не падали, но уже скоро, скоро…
- Готова ваша комната, я завтра, как встанете, скажите. Прикажу баньку протопить.
- Жом Матвей, вы чудо, - искренне сказала Яна.
И отправилась укладывать детей.
* * *
Малышня уснула быстро. Топыч посмотрел на Яну, которая и не думала раздеваться.
- А ты?
- А я пока уйду.
- Куда?!
- Топыч, ты же знаешь, зачем я здесь!
Потап знал. Но с Яной было спокойно. А без нее?
Вот сейчас она уйдет куда-то на улицы города… ночного города! И днем-то здесь опасно! А она рискует! А они все от нее зависят…
- Яна…
Девушка сбросила на пол заплечный мешок.
- Смотри, дверь запирается изнутри на засов. Когда я уйду, закройся и никому кроме меня не открывай. Понял?
- Да.
- И не волнуйся за меня. Я скоро вернусь.
- Яна…
- Обещаю, - Яна коротко поцеловала Топыча в нос и вышла из комнаты.
Усталость?
Да плевать на усталость! Как пелось в одном замечательном фильме: «гори, но живи»!
[21] Яне было страшно, и поэтому она делала шаг вперед. Она не уснет, не узнав, что стало с ее малышом. Не сможет уснуть!
Гошка, где ты!
Лучше ужасный конец, чем ужас без конца?
Однозначно!
* * *
Дурой Яна не была и второй раз подставляться не собиралась. Одной смерти ей вполне хватило! В грязной подворотне, с ножом в сердце, от рук гадких наркошей…
Теперь она будет убивать первой. И совесть ее мучить не станет, она сговорчивая, совесть-то.
Девушка медленно шла по Синедольску.
Как найти Сухую улицу она расспросила в трактире, но одно дело знать. Другое – найти.
Хорошо еще, в честь Освобождения местные жители не освободились заодно от табличек с названиями улиц и номерами домов. А могли бы…
Разруха начинается с того, что вешают дворника. А чего он тут гадить мешает, гад такой?
Пару раз она свернула не туда, хорошо хоть заметила вовремя и вернулась. Один раз ей заинтересовался какой-то бугай. Вышел из подворотни и напирая всей тушей вежливо поинтересовался: «Добром пойдешь, б…, или потащить?».
Яна даже ругаться не стала, тут и так все ясно.
- Умри, во имя Хеллы.
И пошла дальше, равнодушно обойдя оседающую тушу.
Позади послышался шум, явно ведь с подельниками работал. Но Яна не боялась. С людьми проще, чем с волками, к примеру. Стоит убить одного-двух с максимальной скоростью и жестокостью – и остальная шайка подонков задумается.
Ненадолго, но для тактического отступления хватит.
Животные умнее, у них это работает далеко не всегда.
Мостовые стелились под ноги. Снега на них почти не было, и Яна ступала уверенно. Лед? Встречался, но девушка была осторожна. И жалела о любимых берцах.
Вот ведь обувь!
Вековая! Универсальная! Хоть ты по горящему керосину бегай, хоть по льду, и сносу им не будет! А как удобно бить в голень!?
Ее ботинки не дотягивают до стандарта, хоть и из натуральной кожи…
Вот и Сухая улица.
Двенадцатый дом Яна нашла почти сразу.
Небольшой, неприметный, забор низенький, чисто символический… собака?
Нет собаки. Это хорошо.
Яна толкнула калитку и вошла во двор. Пригляделась к окнам.
Тишина? Никого нет? Хм-м…
Почему бы не попробовать внаглую? Яна поднялась на крыльцо, встала сбоку от двери – и постучала. Громко и уверено.
- Сова, открывай! Медведь пришел!
Стояла б Яна напротив двери, на том бы история и закончилась. Дверь распахнулась наружу быстро и сильно, сбить визитера с крыльца, а потом выйти и добить… размечтались.
Вылетевший на крыльцо мужчина споткнулся о выставленную Яной ногу – и полетел кубарем. Приложился буйной головушкой о ступеньку – и притих. Временно.
Яна хмыкнула, но осталась стоять неподвижно. Только револьвер достала.
Почему ей уже не нравится происходящее?
- Дуб, что тут…. Ой.
Наверное, вышедшему на крыльцо мужчине не понравилось, что в ухо ему уперли холодный револьверный ствол. Отморозит еще…
- Дернешься – мозги вышибу, - прошипела Яна таким тоном, что самой жутко стало. – Сколько вас в доме?
- Двое… ой…
- Кто?!
- Я и Дуб. Ой…
Больше мужчина ничего не сказал, потому как Яна со всей дури (немалой) врезала ему пистолетом повыше уха. А если бить умеючи, клиент вырубится. Хотя и ненадолго.
- Дуб два, - кивнула девушка. Спустилась и добавила каждому общего наркоза – ботинком по тем же головушкам. А что?
Мозгов там нет, сотрясения не будет! Выживут!
* * *
В доме действительно никого не оказалось. Яна быстро его обежала и чертыхнулась.
На втором этаже, в одной из спален, царил дикий холод. И тело девушки на кровати практически не разлагалось. Симпатичная такая крестьяночка, круглолицая…
Аксинья?
Та самая, которая уехала с Саввой?
Яну затрясло.
А ее сын!?
