– Прекратите! Я знал, что не следовало предавать огласке эту историю. Почему вы не допускаете, что Джейн крепко спала под воздействием снотворного, а с Лоусоном был кто-то другой?
– Это лишь ее слова, мистер Стаффорд. Боюсь, ваши чувства к этой леди ввели вас в заблуждение. Она ведь вдова врача, не так ли? Следовательно, неплохо разбирается в лекарствах. Она знала, что большая доза атропина убьет коллекционера, и всё будет выглядеть, как смерть от остановки сердца. А принятый в небольших дозах атропин спутывает сознание, – полицейский снова взглянул на Джейн. – Вы подмешали его в кофе и принесли в кабинет Артура перед спиритическим сеансом. Эта маленькая предосторожность помогла вам избежать случайного разоблачения, поскольку зрители утратили способность контролировать происходящее. Затем вы надели платье и шляпку Хезер, предварительно договорившись с сестрой, что подыграете ей. Полагаю, вы даже всерьез увлеклись Чарльзом и позаботились о том, чтобы он не выпил поданный вами кофе. Вы ведь поэтому вызвали его в коридор?
– Она вызвала меня, чтобы поделиться своими подозрениями, – снова вмешался нотариус, безотчетно теребя манжету. – Джейн не хотела беспокоить других, но и не могла больше молчать. Утром, уезжая в школу, Найджел сказал ей, что накануне заходил повидать Хезер. Он решил, что та уснула, выпив успокоительное, потому что заметил пустой стакан и пузырек на прикроватной тумбочке. Но на подушке не было предсмертной записки! Джейн опасалась, что Хезер отравили, а записку подбросили позже.
– Как удобно, что миссис Андервуд сообщила об этом только вам и именно в тот момент, когда другие пили кофе, рискуя испытать на себе последствия отравления атропином, – заметил старший инспектор Джонс.
– И всё же Хезер была убита, – неожиданно произнес Джозеф Уолш, поднимая глаза на полицейского. – Чтобы написать предсмертную записку, ей потребовалось бы попросить горничную подать в спальню бумагу и чернила. Однако ни о чем таком она не просила, и я не увидел письменных принадлежностей, когда мы ее нашли.
Джонс немного поразмыслил, признавая правоту наблюдательного молодого человека, и объявил:
– В таком случае, на совести Джейн Андервуд еще и смерть Хезер Стаффорд.
– Где доказательства, старший инспектор? У вас нет ни одной улики, – сердито парировал Чарльз.
– За исключением платья и шляпки Хезер, которые констебль Браун обнаружил в ее комнате.
– Что? – вспыхнула Джейн. – Это невозможно! Должно быть, кто-то подбросил их мне!
Старый полицейский испытующе посмотрел на женщину. Пришло время выложить последний козырь. Только бы он не ошибся в природе ее чувств к Стаффорду.
– Хоть я и знаю, что прав, мадам, прямых улик против вас действительно недостаточно. Поэтому я вижу два варианта разрешения данной ситуации. Согласно первому, мистер Лоусон умер от сердечного приступа, Дональда заколола Хезер, которая впоследствии созналась в преступлении и покончила с собой, а Оливию убил ее муж, чтобы быть с вами. Тогда я арестую Чарльза Стаффорда, и суд приговорит его к повешению, – с удовлетворением отметив про себя, какой эффект произвели на Джейн его слова, старший инспектор продолжил. – А вот второй вариант: вы сознаётесь во всех совершенных убийствах, и справедливость торжествует.
Прошло не меньше минуты, прежде чем дрогнувший голос Джейн нарушил напряженную тишину:
– Если я не возьму вину на себя, Чарльза повесят?
Джонс кивнул. Похоже, он всё-таки не ошибся, и эта женщина, загубившая столько жизней, оказалась в ловушке из-за собственной слабости. Миссис Джонс наверняка всплакнет, когда в завершение рассказа о своем последнем деле он заметит, что даже самое коварное и безжалостное сердце способно на любовь. Впрочем, Джейн не успела ответить: в разговор снова вмешался однокурсник Уильяма.
– Старший инспектор, ваши рассуждения о мотивах и поступках обитателей этого дома, несомненно, достойны внимания. Однако я чувствую, что должен поделиться с вами своими наблюдениями, и смею надеяться, что вы сочтете их убедительными.
Полицейский усмехнулся. Неужели этот желторотый птенец всерьез полагает, что смыслит в сыске больше, чем человек, посвятивший расследованию преступлений целую жизнь? Даже интересно, что он может сказать.
– Вы нас всех заинтриговали, мистер Уолш, – прищурившись, протянул Джонс. – Что ж, выкладывайте свои наблюдения. Я весь внимание.
Глава 13
– Вы отметили, что мотивом для совершения двух первых убийств стали деньги, и тут я с вами полностью согласен, – начал Джозеф, слегка заикаясь от смущения: никогда еще от успеха его выступления не зависела человеческая жизнь. – Я поочередно подозревал Хезер, Ирэн и миссис Андервуд, пока внезапная догадка не осенила меня, когда мы с Уильямом стояли у могилы его матушки. Однако об этом чуть позже. Главный вопрос, который следовало задать: кто сильнее всех любил Адмиральский дом? Кого его утрата сделала бы действительно несчастным? – Джозеф повернулся к Эмили, изо всех сил стараясь снова не поддаться чарам ее восхитительных глаз. – Вы сами признались мне в этом, мисс Стаффорд, той ночью на крыше, когда рассказывали о своем пиратском корабле. Вы знали о бедственном положении семьи и о том, что ваш приемный брат должен унаследовать деньги Гэри Лоусона. Многое вы продумали заранее, но иногда действовали спонтанно.
– Не могу поверить, что вы осмелились обвинить меня! – лучистые глаза гневно сверкнули.
– Уверен, идея заманить Лоусона в спальню Джейн возникла у вас в его галерее, когда вы заметили, что он неравнодушен к вашей тетушке, – вздохнул Джозеф. – Танцуя с ним на приеме, вы передали ему сообщение якобы от Джейн. Выполняя ваши инструкции, он спрятался на чердаке и позже прошел во флигель, где вы уже ждали его за ширмой, а миссис Андервуд крепко спала, скрытая пологом кровати. Во время приема вам не составило труда незаметно подмешать ей и Найджелу снотворное. Лоусон был обречен, осушив бокал шампанского, в которое вы добавили капли миссис Стаффорд. О да, вы тоже прекрасно разбираетесь в лекарствах, ведь вы выросли на рассказах бабули, служившей сестрой милосердия во время Крымской войны. Хорошо зная Дональда, вы понимали, что, как только он станет совершеннолетним, вы больше не увидите ни брата, ни его наследства. Перед тем роковым ужином у вас было всего несколько минут, чтобы взять заранее спрятанный штык, войти в студию и заколоть его. Я содрогаюсь при мысли, что вы многократно репетировали этот момент.
– Это уж слишком! – возмутился Артур.
– Продолжайте, мистер Уолш, – хмурясь, проговорил старший инспектор.
Молчаливая поддержка во взгляде миссис Андервуд придала Джозефу сил.
– Я был ослеплен мисс Стаффорд и весьма неосторожно рассказывал ей то, чего не следовало говорить. В частности, именно от меня она узнала, что Оливия оказалась случайным свидетелем того, как убийца входил в студию. Боюсь, из моих слов она также смогла догадаться о романе между Уильямом и Хезер. Действуя по наитию, мисс Стаффорд разговорила мачеху. Очевидно, получив признание, она увидела возможность переложить вину на Хезер, – молодой человек снова посмотрел на Эмили. – Вы внушили ей, что так она спасет Уильяма.
