– Что там? – поинтересовалась она.
– Скоро начнут подниматься драконьи яйца, – ответил Верн. – Надо же нам заработать на билет до Арх-Амана?
Желающих собирать драконьи яйца почти не обнаружилось. Когда Верн и Антия подошли к скале, то увидели лишь какого-то оборванца, который скреб в затылке. Над ним на серебристых стрекозьих крылышках порхало существо, похожее на крохотного длинноносого старичка. Вокруг сверкающей плеши поднимались рыжеватые волоски, одежда была сделана из листьев, папка для бумаг, которую существо держало в костлявых руках, придавала ему комично-строгий вид.
– Ну, господин Айшун, – ныл оборванец. – Ну хоть разочек еще допустите, ну душа ж горит, сил нет никаких.
– Иди давай отсюда, – посоветовал Айшун. – Вот такими вот большими шагами. Кто в прошлый раз три яйца разбил? Кто драконицу испугал? Иди, и чтоб я тебя не видел больше, негодяй ты этакий!
– Ну, господин Айшун, ну имейте же милость, – не отставал оборванец. – Что ж у вас такое каменное сердце до моих страданий!
– Даже близко к яйцам не пущу! – заявил Айшун и, заметив Верна и Антию, спросил: – Новенькие? На добычу?
– Новенькие, – кивнул Верн. – На добычу.
Айшун вздохнул и указал куда-то себе за спину – там на волнах качалась маленькая лодка.
– Сезон почти кончился, добыча уже плохая, – сообщил он. – За одно яйцо плачу один серебряный пайс. Яйцо с двойным драконом – золотой пайс.
Верн снова качнул головой.
– Идет.
– Двойных драконов тут давно нет, – буркнул оборванец, сунув руки в карманы и отступив в сторону. – Всех такие вот приезжие извели, которым все сразу в руки, а своим и понюхать не дают.
Айшун замахнулся на него своей папкой.
– Пошел вон, пьянь!
Антия подумала, что такие представления здесь входят в стоимость обслуживания. Верн прошел к лодке, помог ей забраться и, когда она села на скамью, взялся за весло.
– Сачки видишь? – он указал на дно лодки, где действительно валялись дырявые сачки, явно успевшие повидать немало на своем веку. – Как только всплывут яйца, ловишь их и аккуратно кладешь вон в ту сеть.
– А как хоть они выглядят? – спросила Антия. – Никогда не видела драконьих яиц.
– Ты их ни с чем не перепутаешь, – заверил Верн.
Лодка мягко качалась на волнах, и Антия видела, что тихое сияние поднимается откуда-то со дна моря. Она всмотрелась и не сразу поняла, что видит: казалось, снизу летят золотые пузырьки. Послышался легкий звон, и из воды вынырнул сияющий шар размером с человеческую голову. От него веяло прохладой, и Антия увидела, как в его глубине проплывает крылатая тень.
Верн толкнул ее, снимая сеть.
– Что смотришь-то, лови! Серебряный пайс на дороге не валяется.
Антия взяла сачок и аккуратно, стараясь не спугнуть, подхватила драконье яйцо. Ею овладели детский веселый азарт и радость от пойманной добычи. Антия вспомнила, как давным-давно ходила с отцом и братом в столичный парк: был там уголок, в котором росли красноголовые грибы с рябыми белыми ножками. Как обрадовалась Антия, когда нашла свой первый гриб!
Верн осторожно повел лодку дальше, туда, где мелькнули золотые мазки. Второе драконье яйцо было совсем маленьким, не больше кулака Антии. Оно оказалось очень сердитым – уворачивалось от сачка, не хотело забираться в него и так и норовило нырнуть под дно лодки. Но Антия все же умудрилась выловить его, и, отправившись к первому яйцу, второе успокоилось, прилипло к чужому золотому боку, и Антия услышала печальный вздох.
Море было спокойным и темным. «Два серебряных пайса, – подумала Антия. – Лучше, чем ничего».
Хватит ли этого на билеты?
– Что потом будет с драконами? – спросила она. Верн пожал плечами.
– Мелких отправят на фермы, на мясо, как подрастут. Молодая драконятина хороша для больных детей. Крупные пойдут в армию. Они пока лучше боевых самолетов.
– Чем же именно? – удивилась Антия. Верн ухмыльнулся.
– Бомбят с двух концов, – он помолчал и угрюмо добавил: – Правда, сезон кончился. Я думал, мы наловим побольше.
– Давай еще поплаваем, – предложила Антия. – Тут спокойно.
Поселок постепенно засыпал. Стихла музыка, ветер унес прочь запах мяса. Море пахло водорослями, солью и тайной. Антия думала о дяде Бриннене, о том, что они обязательно скоро увидятся, о диких зеркалах и Древах, о мире, который поворачивался к ней то одним боком, сухим и мертвым, то другим, живым и ласковым.
– Вон там, – указал Верн. – Кажется, что-то есть.
Золотое зарево поднималось из глубины. Антия всмотрелась: драконье яйцо, которое двигалось в свите мелких пузырьков воздуха, было по-настоящему огромным. Не потопить бы лодку! Когда оно всплыло, обдав всех брызгами воды, Верн закрепил весло, и они с Антией с трудом затащили яйцо в лодку. Скорлупа была теплой и звонкой, под ней проплывали тени, и Антия удивленно увидела две головы на тонких шеях и четыре крыла.
– Двойной! – воскликнула она. – Золотой пайс!
– Отлично! – рассмеялся Верн, уважительно погладил яйцо и снова взялся за весло. – Теперь нам на все хватит.
Они поплавали еще, но драконьи яйца больше не поднимались, и Верн повел лодку к берегу. Подлетевший Айшун пересчитал добычу, уважительно кивнул, увидев яйцо с двойным драконом, и, сунув руку в лиственные складки своего одеяния, вынул кошелек.
– Два серебряных пайса и один золотой, – сказал он, отсчитав монеты в ладонь Верна. – Новичкам везет!
Антия надеялась, что так будет и дальше.
До вокзала пришлось идти через туннель, пробитый в скале. Мрак разгоняли фонари – посмотрев на них, Антия подумала, что они живые, уж больно энергично шевелились эти серебристые шары. С другой стороны скалы действительно виднелись железная дорога, маленькое здание вокзала и скамейки для ожидающих.
– Так похоже на мой мир, – невольно заметила Антия.
– Конечно, – согласился Верн. Они подошли к кассе – за окошком дремал кассир, сдвинув зеленое кепи на нос, на доске с расписанием поездов значились названия: Арх-Вихдат, Дарибан, Нахшет-Хо, Тцун-Анбан. Каждое слово казалось заклинанием. Верн прищурился, потом постучал в окошко и, когда кассир встрепенулся и вопросительно посмотрел на них, поинтересовался:
– Доброй ночи, уважаемый! Когда будет поезд в Тцун-Анбан?
Кассир почесал щеку.
– Через два часа подойдет, – ответил он, проведя пальцем по строчкам в желтой тетради на столе. – Еще долго.
– Два билета, пожалуйста, – Верн протянул серебряный пайс, получил оранжевые полоски билетов и горсть мелочи, и они с Антией направились к скамьям. Когда они сели, Верн отдал ей серебряную монету и сказал:
– Пусть будет у тебя. На всякий случай. Вдруг мы расстанемся, вдруг что.
