– Понятия не имею, – призналась Антия. – Я увидела его во сне еще дома, до отбора. И теперь вижу его, стоит мне только заснуть.
– Спите спокойно, – ободряюще улыбнулся Карис. – Наши Сноловцы не выпускают отсюда сны, так что он вас не найдет. А Верн… что ж, я придумаю, как подать ему знак. Почему вы не едите? Пахлава с орехами прекрасная, отведайте кусочек.
Антия действительно проспала до утра, не видела никаких снов и, поднявшись с постели, почувствовала себя свежей и бодрой. Служанки приготовили новую одежду, на этот раз блуза и шаровары были цвета пыльной розы; приведя себя в порядок и переодевшись, Антия вышла в коридор, и он привел ее в маленький сад.
Странный это был сад: он весь состоял из холмов, поросших пышной травой, цветами и бело-розовыми кустами дейции. Птицы заливались трелями, приветствуя утро. Пройдя среди пионов, Антия села в траву и, обхватив руками колени, стала смотреть, как деловитая огненно-красная птаха возится среди листьев.
Как-то там сейчас дядя Бриннен? Все ли с ним хорошо? Наверняка Эвион не станет вредить калеке. Он, должно быть, вне себя от счастья: проблема сгинула в пирамиде, и можно жить спокойно.
Антия невольно зацепилась за это «жить спокойно». Если этот мир отторгает незваных гостей, устраивая катастрофы, то, может быть, именно по катастрофе Верн поймет, где надо искать Антию? Сможет ли султан устроить что-то вроде наводнения или цунами?
Но тогда погибнут люди. Много людей. Нет, дурацкая идея, совершенно дурацкая. Надо придумать что-то еще.
Внезапно под Антией дрогнула земля. Она не успела встать – холм плавно пошел вверх, поднимая ее вместе с травой и цветами. Вскрикнув, Антия оперлась о землю и, осторожно заглянув за край, увидела круглый бок и темно-серые ноги, покрытые грубой растрескавшейся кожей.
– Уррр-гу! – прогудели снизу. – Уррр-гу-у!
– Ах ты ж! – вскрикнула Антия и принялась гладить траву. Только ей могло так повезти: сесть на землю и оказаться на чьей-то спине. – Тихо, миленький, тихо! Не кричи. Я тяжелая, да? Тебе больно?
– Уррр, – ответили уже спокойнее. Не больно. Все в порядке. Антия поползла к другому краю, свесила голову вниз и увидела черные умные глаза под складками век и нос, который заканчивался толстым рогом. Антия снова погладила траву, и существо довольно фыркнуло. Кажется, ему понравилось.
– Ты холмец, да? – вспомнила Антия разговор Адибы и Джарии о ведьме. Существо опять фыркнуло, качнулось: наверное, это означало «да».
– Вот умница моя, вот умница, – она вспомнила старые советы отца, который учил ее кататься на пони: говори мягко и спокойно, гладь, давай угощения и не бойся: все получится. – Вот какой ты молодец. Хочешь, принесу тебе что-нибудь вкусное?
Холмец потоптался на месте: идти ему было некуда, но Антия чувствовала, что он хотел бы отправиться куда-нибудь.
– Ты не родственник нашего Великого Кита? – спросила Антия. – Он несет на спине огромный материк с людьми, городами, дорогами…
Антии стало спокойно и как-то легко и весело. Она сама не знала, почему холмец, на котором она сидела, внушил ей такую радость.
В садик заглянул слуга: увидел Антию верхом на холмеце, ахнул, похлопал себя ладонью по лбу. Антия махнула ему рукой и спросила:
– А чем их кормят? Мне кажется, он хочет есть.
– Сейчас принесу, саидати, – торопливо ответил слуга и убежал, чтобы через несколько минут вернуться с серебряным ведерком, наполненным прозрачной зеленоватой жидкостью.
– Ну вот, – Антия снова погладила траву, и холмец довольно заворчал. – Сейчас тебя покормят, мой хороший.
– Уррр-гу! – довольно ответил холмец. Вскоре он с удовольствием опустил морду в ведерко и принялся пить. Слуга протянул Антии руку, она спрыгнула со спины животного и поинтересовалась:
– Что в ведре?
– Удобрения, саидати, – ответил слуга. – Он же земляной. Ему они полезнее всего.
В саду появился султан, взглянул на Антию и холмеца с любопытством.
– Ловко вы с ним обращаетесь! – произнес он. – Как это у вас получилось его разбудить?
Он пел?
– Даже не знаю, – развела руками Антия. – Я просто села на траву, а она зашевелилась. А они умеют петь?
– Умеют. Когда у них хорошее настроение, холмецы поют.
Антия вздохнула, собираясь с духом, и сказала:
– Мне надо поговорить с вами.
Карис улыбнулся и кивнул. Холмец печально вздохнул: кажется, ему не хотелось расставаться с Антией. Она погладила его по морщинистому лбу и рогу и пообещала:
– Я еще приду, маленький.
– Уррр-гу, – вздохнул холмец, словно уход Антии по-настоящему опечалил его. Какие уж тут песни! Султан одобрительно покачал головой.
– Обычно дамы боятся холмецов. Удивительно, что вам не страшно.
Они перешли в другую часть сада, сели в маленькой белой беседке, и Антия призналась:
– Честно говоря, я тут уже успела насмотреться такого, что ваш холмец для меня просто милый питомец.
Карис усмехнулся.
– Видели очаровательных спутниц Ардиона?
Перед глазами Антии снова всплыла волчья яма и жрица, которая опустила туда голову и высматривала добычу. В животе шевельнулся холод.
– Видела. Она меня почти окаменила, но Верн ее убил.
– Так о чем вы хотели поговорить? – осведомился султан. Из-за цветущего жасмина бесшумно выскользнул слуга с подносом: пахлава, фрукты, серебряный кувшинчик. Антия взяла рыжий мандарин, просто чтобы занять руки. Неожиданно ее охватило волнение – такое, что пальцы затряслись.
– Верн говорил, что Ашх-Анорн отторгает таких, как я. И здесь начинаются катастрофы и разрушения. Я подумала: что, если устроить такую катастрофу на море, но так, чтобы никто не пострадал? Возможно, здесь есть необитаемые острова, которые можно было бы накрыть цунами? Это могло бы стать знаком для Верна.
Султан улыбнулся, и Антия не поняла его улыбки.
– Что-то случилось? – спросила она, чувствуя, как тело от страха делается каким-то чужим. Султан принес какие-то новости? С Верном беда?
– К сожалению, случилось, – со вздохом ответил Карис. – Взрыв на заводе по переработке олеума в Тахван-Хар… такой, что снесло половину города.
«Вот и началось», – растерянно подумала Антия и сразу же вспомнила давние слова отца, которые он сказал брату: ты не имеешь права на оторопь. Ты всегда должен сохранять спокойствие, что бы ни случилось.
Правило им не помогло. Антия до сих пор слышала их крики.
Она провела ладонями по лицу, пытаясь опомниться. Снесло половину города – Антии страшно было подумать, сколько людей погибло. Ей казалось, что откуда-то издалека доносится стон тысяч отлетающих душ. Чувство вины было, словно камень, который опустили на плечи: Антия понимала, что не хотела ничего плохого, что меньше всего желала бы причинить кому-то вред, но тяжесть пригибала ее к земле.
