Лавка Морги располагалась на корме старинного ошаарского боевого корабля – сломленный пополам в каком-то давнем бою, теперь он был прикручен к самому краю каркаса станции. У Ксорве в голове не укладывалось, каким огромным он был когда-то. На его фоне пришвартованная к борту яхта казалась совсем крохотной. Единственным способом добраться до входа был раскачивающийся подобно маятнику веревочный мостик – он был протянут через пропасть на высоте около тысячи футов над дном каньона.
– Морга явно рада новым клиентам, – нервно рассмеялась Ксорве. Сердце ее болезненно сжалось от одной мысли, что с Шутмили может что-то случиться и она никогда не простит себя за это.
Стоило Ксорве сделать шаг, как мостик неприятно покачнулся. На полпути ветер из каньона начал дуть так сильно, что ее замотало из стороны в сторону будто паука, висящего на одной-единственной нити. Но она без труда перешла на другую сторону, и Шутмили последовала за ней.
Лестничный пролет по другую сторону веревочного моста вел к двери, вырезанной в корпусе военного корабля. За дверью обнаружился узкий деревянный трап, но на этом любое сходство с кораблем заканчивалось. Трап вел ко множеству комнат без окон, каждая из которых была заставлена стеллажами, забитыми свитками, книгами и пачками бумаги. Свет едва проникал из-за двери, единственными звуками был скрип балок и шелест бумаги на ветру.
– Мы ведь не сможем просто найти карту и уйти? – спросила Шутмили, глядя на ярлык на ближайшем ящике.
Ксорве покачала головой.
– Она не стала бы хранить здесь ничего ценного… постой-ка. Тсс-с.
Ксорве замерла, гадая, не послышалось ли ей. Возможно, ей просто почудилось от напряжения. Но нет – это был голос. На борту станции звуки всегда странно искажались. Откуда-то сверху раздавался голос Большой Морги.
– Угу, поняла, – сказала она на карсажийском. Обычный любезный деловой разговор, если не знать, что в прошлой жизни Морга была профессиональной убийцей. – Это я уже слышала и плевать хотела на твой имперский мандат, сам знаешь. В глаза не видела твоих беглецов.
Пауза.
– Да слышала я. Приказ инквизитора Балбага. Ничего не знаю, уж прости. Боюсь, тебе придется покинуть мою лавку. Ага. Вот так. Повернись и уходи. Хороший мальчик.
Над головой протяжно скрипнули половицы. Ксорве поспешно затащила Шутмили в самый дальний угол одной из комнат: по лестнице, пытаясь сохранять достоинство, спускался карсажийский офицер.
– Скользкий маленький ублюдок, – пробормотала Морга на родном языке. Послышался звон бутылки о край стакана.
Ксорве осторожно выглянула и увидела, как офицер удаляется по веревочному мосту. Поставив ногу на трап, Ксорве поманила Шутмили за собой. В дальнем конце лестницы находился другой лестничный пролет, который вел на верхнюю палубу.
– Готова? – спросила она.
– Идем, – кивнула Шутмили.
Поднявшись по лестнице, Ксорве распахнула дверь в кабинет Морги. Бывшая капитанская каюта теперь тоже была уставлена стеллажами, полками и стопками бумаги в каждом углу, напоминая чердак, который облюбовали осы. В центре комнаты за столом сидела Большая Морга. Теперь ей должно было быть за шестьдесят, но старела она подобно леднику, который с каждым годом становится все массивнее и способен прогрызть скалу.
– Добрый вечер, мадам, – сказала Ксорве. Ею двигала пьянящая смесь бессонницы и отчаяния. Она пропотела насквозь, от нее несло мусором. Природное обаяние спасло бы ситуацию – но у Ксорве его отродясь не было.
Потягивая виски, Морга лениво наблюдала за ними.
– Добрый вечер, – в конце концов откликнулась она. – Стало быть, это вас все ищут.
Ксорве кивнула.
– Единственное, чего я не выношу, – это комедия, – сообщила Морга. – Если кто-то из вас мальчишка в парике, прячет горничную под юбкой или что-то в этом роде, признавайтесь сейчас, и я покажу вам кратчайший путь к дну каньона. Терпеть этого не могу.
Морга показала на огромное окно. Каньон разверз свою пасть, глотая корабли, как кит, просеивающий рачков. До дна было очень далеко. Ксорве сглотнула. Сейчас ей не помешала бы хотя бы малая толика дерзости Талассереса.
– Нет, госпожа, – сказала Ксорве. – Нам нужна ваша помощь.
Подперев рукой подбородок, Морга наблюдала за ними со скучающим видом. Кажется, она не узнала Ксорве, но уверенными быть нельзя.
– Нам нужна карта. Мы ищем Антрацитовый Шпиль, – сказала Ксорве.
– Мм, – протянула Морга. – А карсажийцы ищут тебя, потому что ты похитила их боевого мага. Это, стало быть, ты?
– Да, – подтвердила Шутмили. Она не сводила взгляда со стены, как будто смотрела сквозь нее прямо в пустоту Лабиринта. По плану Шутмили должна была с таинственным видом изображать стереотипную беглую чародейку. Она накинула капюшон и сплела пальцы на груди.
Моргу это не заинтересовало, и ее внимание снова переключилось на Ксорве.
– То есть Морге всего-то и нужно, что вручить вас обеих тому красавчику в симпатичной красной форме и он со своими солдатами уберется прочь? Да еще вознаградит за все неудобства? Тебе нужен серьезный козырь в рукаве, дорогуша, иначе так я и поступлю.
Ксорве облизнула губы. Просто придерживайся плана.
– Шутмили – маг, – сказала Ксорве. – Она может вам пригодиться.
– Не люблю магов, – отрезала Морга.
– Вы не любите их, когда они не приносят вам денег, госпожа, – возразила она.
Морга улыбнулась. Большинство ошаарцев носили наконечники на клыках или украшали их резьбой. Но только не Большая Морга – ее клыки были обнажены, один из них сколот.
– Что ты умеешь, дорогуша?
Ну что же. Представление начинается.
– У вас найдется нож? – спросила Ксорве, сбрасывая куртку. У нее было при себе как минимум три ножа, но размахивать припрятанным оружием перед лицом Морги – все равно что совершить самоубийство.
Подняв бровь, Морга подтолкнула к ней маленький нож. Ксорве проверила лезвие подушечкой большого пальца, будто перед покупкой. Обычный ножик для писем. Будет не так эффектно. Но нельзя тянуть время. Все должно случиться внезапно и быстро – иначе это не имеет смысла.
Прикусив изнутри губу, чтобы не поморщиться, одним резким, жестким движением Ксорве вонзила лезвие в левое предплечье.
Темная кровь хлынула струей в сгиб руки. Ксорве смотрела, как она капает на поверхность стола. Скрипнули половицы – Морга вскочила на ноги, отбросив стул. Боль была сильной, но ощущалась словно сквозь пелену. Ожидание было гораздо мучительнее.
Вытащив нож, Ксорве успела заметить белую как воск прослойку жира, но ее тут же залила кровь, и тут все резко поблекло – план, карта, Шутмили: перед глазами стояла одна картина – Морга, держащая ее измученное тело над столом в обеденном зале Псамага. Она чувствовала, как одной рукой Морга вцепилась ей в волосы, а другой обхватила под мышкой, демонстрируя офицерам ее искалеченное лицо.
