Нужно прорываться назад, пока противник не стянул на второй уровень еще больше сил. Какого черта Шелли заставляет сидеть здесь?
– Отделение!
Услышав приглушенный голос второго лейтенанта, Андрей вздрогнул. Подумал об офицере – и тот сразу дал о себе знать.
– Сидеть на заднице ровно, – продолжил Шелли, когда убедился, что все внимательно слушают его. – До тех пор, пока враг не пойдет в атаку. Отбить первый натиск и ждать моей команды на прорыв! Хоть один из нас, но должен прорваться наверх! Выбраться из этой парковки! Все уяснили? Вернуться на поверхность и доложить командованию, что спуск возможен только при выключенной связи.
Второй лейтенант оглядел личный состав и кивнул в сторону съезда на третий уровень.
– Террористы раздобыли адскую глушилку, – произнес Шелли. – Вы сами видели, что она сделала с комендор-сержантом. Но хотя бы не прикончила на месте. По всей видимости, наших парней так же отключило, а потом их уволокли вниз. Надеюсь, они еще живы.
– Разрешите задать вопрос? – спросил Дюбува.
– Разрешаю, комендор-сержант.
– Почему не идем на прорыв прямо сейчас?
– Потому что именно этого от нас ждут. Нутром чую, ничего хорошего из такой затеи не получится.
– Но разве противник не ожидает, что мы попробуем прорваться во время штурма этой позиции?
– Противник ожидает, что сможет нас взять и, возможно, кого-то – живьем. Но обманется в своих ожиданиях. Так ведь, ублюдки?
Ричард Шелли верен себе – не забыл облить помоями вверенный личный состав, а ведь сводное отделение и два его командира – буквально на пороге смерти. Андрею вдруг стало обидно за себя и остальных, с кем сейчас рядом. Однако он тоже присоединился к нестройному хору голосов.
– Так точно, сэр!
Второй лейтенант и комендор-сержант разделились. Дюбува направился к левому от Андрея флангу позиции, а Шелли пристроился за красным бочкообразным автомобилем в двух шагах от Упыря.
– Огонь только по моей команде! – повторил офицер. – Не дергаться раньше времени!
К периметру из машин, за которыми засело сводное отделение рекрутского взвода, направился один из террористов. В экзоброне и без оружия. Свой шлем он снял. Бросив взгляд не тело убитого им мятежника, Андрей убедился, что бронескафандр мертвеца и шедшего к ним террориста одинаковы. Как там сказал Дюбува – сделано в Европе?..
– Не стреляйте! – подойдя на три десятка шагов, террорист замахал руками над головой. В его голосе сквозил явный акцент. – Я переговорщик!
Точно акцент! Правда, знания английского языка Андрея было недостаточно, чтобы определить, откуда террорист родом.
– Не стрелять! – рыкнул второй лейтенант. – Он переговорщик.
Ливадов хмыкнул. Кажется, их офицер произнес приказ с издевкой. Террорист приблизился еще на двадцать шагов и остановился в десяти метрах напротив Андрея. Лицо у него холеное, сытое, а взгляд, которым он окинул прицелившегося в него Ливадова, – чересчур самоуверенный; скорее даже высокомерный. Не скажешь, что этот тип вырос в фавелах.
– Не стреляйте! Я без оружия!
Переговорщик сделал шаг вперед.
– Меня зовут Раймон Фальтер! – сказал он. – Я капитан разведывательной службы Вооруженных сил Европы!
Вот так новость! Андрей обнаружил, что он и остальные рекруты растерянно переглядываются. Каким ветром в мятежные фавелы занесло офицера из разведки европейцев? Это не просто вмешательство во внутренние дела Синей корпорации, а сродни объявлению войны.
– Чего таращитесь друг на друга? – зарычал Шелли. – Смотреть в оба на свой сектор! Смотреть перед собой, ублюдки!
Морпехи-рекруты уставились на противника. Ливадов смотрел на совершенно невозмутимого разведчика Белой корпорации. Неспроста он здесь, ох, неспроста.
– Может, его того… – спросил Дюбува, – грохнуть?
Комендор-сержант обратился к второму лейтенанту громким шепотом. Очень громким шепотом – чтобы чужак все слышал. Однако у европейца снова не дрогнул ни один мускул на лице.
– Я пришел с предложением, – крикнул он, – от которого в вашем положении разумный человек не откажется! Даже американец!
Над парковкой на несколько секунд повисло безмолвие. Было настолько тихо, что все отчетливо услышали негромкое вроде бы бормотание второго лейтенанта.
– Грохнуть? Так вы предложили, комендор-сержант? Хм. Грохнуть…
Лязгнула сталь передернутого затвора.
Рекрут Майк Боббс, по прозвищу Упырь, стоял на ногах, а ствол его штурмовой винтовки почти касался шлема второго лейтенанта Ричарда Шелли.
– А если выслушаем предложение европейца? – Боббс смотрел на своего офицера с неприкрытой ненавистью. – Что думаешь насчет того, чтобы выслушать? А, ублюдок?
Глава 28
Посадка
Огненный шар, в который превратился большой десантный корабль, ударил по «Новику», и через миг в крейсер мятежников врезался второй БДК, преодолевший заградительный огонь корабля террористов.
Первая батальонная платформа протаранила корму «Новика», вторая ударила в левый борт ближе к главной палубе. Большой корабль десантников стал гигантским снарядом – если он пробьет обшивку и внешние технические отсеки, то буквально в считаные секунды убьет на борту «Новика» гораздо больше человек, чем первый врезавшийся в корму БДК. Однако таран в корму гораздо опасней. В ней расположен реактор главной силовой установки, и вывод реактора из стабильного состояния сделает из крейсера мятежников крохотную звезду – на одно мгновение, но его хватит, дабы отправить «Новик» в вечность.
Кажется, получилось! Женька невольно зажмурилась и отвернулась, чтобы не смотреть на вспышку света, поглотившую место первого тарана. Нет сил, они истрачены, когда следила за погибающими БДК, а теперь перед глазами обреченный линейный крейсер «Новик».
– Черт! – прохрипел Бастрюков. – Все зря!
Женька распахнула глаза, часто-часто заморгала и уставилась на инфопроекцию, показывавшую «Новик». Крейсер поврежден, но не уничтожен: с двумя чернеющими пробоинами на обшивке и погасшими соплами двигателей по левому борту.
Бой прекратился. Перед поврежденным, но все еще очень опасным линейным крейсером замерли корабли десантной флотилии. Неужели Бастрюков прав и все действительно было зря? Самоубийственная атака батальонных платформ и множество погибших на других кораблях – это пустое? «Новик» не погиб и по-прежнему способен уничтожить потрепанную флотилию десантного полка.
– Врагу не сдается наш гор…
Бастрюков все-таки гаденыш. Женька перебила его на полуслове, заткнув неуместную шутку.
– Замолкни!
– Сама дура… – прошипел этот урод.
Женька не ответила, не до Бастрюкова сейчас – заткнулся и ладно, а начинать перепалку она не собиралась. Гаденыш не имеет никакого значения! Он просто ноль! А она вздрагивает при мысли, что подошедшие вплотную к «Новику» корабли десантной флотилии не имеют шансов благополучно уйти. При отходе линейный крейсер гарантированно всех уничтожит.
