Только вот немногие из тех, кого я видела сегодня, считают это честью.
Не знаю, причина во мне или в Грее. Или в нас обоих.
Раздается стук в дверь, и я вздрагиваю. Сердце бешено колотится у меня у груди. Приходиться напомнить себе, что убийца не стал бы стучать, да и моя стража не позволила бы многим людям подобраться к моим покоям так близко. Наверное, мне принесли чай, который я просила.
В любом случае мне требуется время, чтобы прийти в себя и ответить:
– Войдите.
Моя сестра влетает в комнату еще до того, как я успеваю договорить, позволяя тяжелой деревянной двери закрыться за ней с хлопком. На Нолле Верин все еще надеты доспехи и оружие для тренировки, но почему-то в таком облачении она выглядит более элегантно, чем в воздушных нарядах с шитыми поясами, которые мы носим при дворе. Ее блестящие волосы заплетены в косы, а щеки по-прежнему румяные после пребывания на улице.
– Я весь день ждала, чтобы поговорить с тобой, – говорит она. – Тебе нужно было позволить Грею гонять того наглеца до тех пор, пока он не начал бы харкать кровью на собственные ботинки. Матушка именно так бы и поступила.
Она говорит так, как будто я сама не сравниваю свои неудачи с победами нашей матери каждый день и каждую секунду.
– Здравствуй, моя дорогая сестра, – чопорно приветствую ее я. – Прошу тебя, не стесняйся, говори все, что в голову взбредет.
Нолла Верин упирает руки в бока.
– Что ты здесь делаешь? Я думала, у тебя встреча с советниками по поводу запасов зерна на зиму.
– Она уже закончилась. – Я оглядываюсь на окно. – А что ты здесь делаешь? Странно, что ты не вынуждаешь какого-нибудь несчастного солдата молить о пощаде на тренировочном поле.
– Эллия Майя смогла установить личность женщины, которая пыталась тебя убить, – говорит сестра. – Она жила в городе, недалеко от дворца. Мы не думаем, что она работала в одиночку.
Я замираю, вспоминая о том, как мы с Греем гуляли по городским улицам сегодня утром. Мне едва удается сдержать дрожь.
Нолла Верин еще не закончила.
– Эллия Майя сказала, что в ее доме была куча документов по истории магов. Среди них есть записи об оружии, которое не восприимчиво к магии и которое использовалось против колдунов в прошлом.
– Оружие?
– Само оружие не нашли. – Нолла Верин замолкает, затем продолжает: – Однако это не значит, что его не существует. Эта девушка писала письма в королевские дома с просьбой выступить против нашего альянса с магией. Она была не единственной, кто подписался под ними.
На этот раз у меня не получается сдержать дрожь. Я знала, что недоверие к магии в Силь Шеллоу было сильным, но я вовсе не готова к тому, что оно начало обретать форму организованного протеста.
– Сколько их? – тихо спрашиваю я.
– Не так уж много. Стража выслеживает их, – отвечает Нолла Верин. – Похоже, большинство из них бежало. Их дома уже обыскали.
Я ничего не говорю, и моя сестра подходит ближе.
– Лия Мара. – Она кладет свою руку поверх моей. – После вчерашнего… Ты в порядке?
Я удивленно смотрю на нее. Нолла Верин может быть такой черствой, жестокой и практичной, что я иногда забываю, что она умеет быть заботливой и понимающей.
Когда я ничего не отвечаю, она обходит кругом диванную кушетку и садится рядом со мной. От нее пахнет потом, телячьей кожей и солнцем, и я вспоминаю о том, что матушка изначально выбрала ее на роль наследницы. Иногда я задаюсь вопросом, не лучше ли сестра справилась бы с ролью королевы. Солт не вел бы себя так дерзко на тренировочном поле. Девушка, которая пыталась меня убить, не осмелилась бы приблизиться к трону. Я с трудом представляю себе, что Нолла Верин вообще слушает мелкие жалобы подданных.
Я все еще сержусь на сестру за то, что она вчера отдавала приказы в тронном зале, но в то же время я ей завидую. У Ноллы Верин хватило духу принять жесткие меры, когда я просто стояла и бездействовала.
– Лия Мара. – Она говорит мягко и протягивает руку, чтобы коснуться моей.
Я осознаю, что опять обхватила себя поперек живота.
– Я чувствую себя такой глупой, – шепчу я, а затем мои глаза наполняются слезами против воли.
Нолла Верин цокает языком и притягивает меня к себе. Она младше меня, но сейчас именно я чувствую себя ребенком. Я утыкаюсь лицом в ее плечо, ощущая, как рукояти ее ножей прижимаются к изгибам моего тела. Сестра успокаивающе гладит меня по спине.
– Ну-ну, не плачь, – говорит она через мгновение. – Лучше скажи мне, кого мне нужно зарезать ради тебя.
Я усмехаюсь и выпрямляюсь, вытирая слезы.
– Ты ужасна.
– Я предана делу. – Она совсем не шутит, когда говорит это. Ее глаза внимательно всматриваются в мои. – Когда мать объявила меня наследницей, когда она сообщила о своем намерении выдать меня замуж за принца Грея, это нисколько не повлияло на ее авторитет. Людям Силь Шеллоу было нечего бояться.
Я фыркаю.
– Но теперь они боятся, потому что страной управляю я.
– Да, – просто соглашается Нолла Верин. – Они боятся магии. Они боятся твоего союза с принцем вражеской страны. – Ее голос становится тверже. – Однако они должны бояться не этого, а тебя.
– Я не хочу, чтобы меня кто-то боялся.
– Ах, так ты надеешься склонить их к верности, стараясь им угодить? – Сестра закатывает глаза, затем насмешливо прижимает руки к своей груди в умоляющем жесте. – Прошу, не причиняйте мне вреда, убийцы! Лучше угощайтесь, пожалуйста, печеньем.
– Прекрати. – Я отталкиваю ее руки и встаю. – Хочу, чтобы мой народ знал, что я о нем забочусь. Хочу, чтобы они были уверены, что я буду их защищать, а не издеваться, чтобы они потом харкали кровью на свои ботинки.
Нолла Верин хмурится.
– Тогда ты должна показать им, что не потерпишь бунта и предательства.
– Для этого не обязательно быть злой…
– Нет, не обязательно. – Она указывает на тренировочное поле. – Но ты просишь их сражаться за тебя. Ты просишь меня сражаться за тебя.
– Ты не обязана делать что-то против своей воли…
– О, сестра! – Нолла Верин чертыхается. – Как ты можешь просить их сражаться за тебя, если ты не хочешь даже постоять за себя?
Ее слова заставляют меня прикусить язык. Я пристально смотрю на Ноллу Верин. Неужели я веду себя именно так? Я не знаю. Я не понимаю.
– Я могла бы постоять за себя, если бы ты не видела необходимость в том, чтобы начать отдавать приказы от моего имени, – натянуто произношу я.
Нолла Верин огрызается в ответ:
– Я бы не увидела эту необходимость, если бы ты не позволяла крестьянам плевать тебе в лицо!
