Фрея не такая, как Рэн. Она позволяет мне обнять себя, ее лицо прижимается к моему плечу, но лишь на мгновение. Она начинает отстраняться.
– Я веду себя неподобающе…
– Я плакала в твоем присутствии десятки раз, – говорю я. – Ничего страшного.
От моих слов у Фреи перехватывает дыхание, и она говорит:
– Я так многого лишилась и даже не хотела надеяться… О, я не могу даже думать об этом. – Она отстраняется. – Вы слышали командора? Вам следует переодеться.
Я была права насчет корсета. Нам приходится перерезать ленты, чтобы снять его.
Мы обе молчаливы и задумчивы, пока Фрея помогает мне надеть более торжественное платье, а затем усаживает меня на табурет перед зеркалом, чтобы попытаться укротить мои кудри.
В зеркале отражаются ее глаза, которые по-прежнему красные и припухшие.
Я ненавижу это. Все это. Каждый раз, когда я думаю, что у меня появился перерыв от переживаний, появляется новый повод для беспокойства, который выбивает почву у меня из-под ног. Или наносит удар в спину, подобно Лилит.
– Я могу попросить его оставить Джемисона здесь, – тихо говорю я. – Он может поручить ему…
– Нет, – коротко отвечает Фрея. – Он бы этого не хотел. Для него большая честь защищать Эмберфолл… Как и для меня.
– Знаю. – Я сглатываю. – Для меня тоже.
Ее рука ложится мне на плечо, и она сжимает его.
– Я знаю. Ваша храбрость тому доказательство. Ваша храбрость каждый день является этому доказательством.
Я кладу руку поверх ее и сжимаю в ответ. Мои глаза внезапно становятся влажными.
– Ты как-то сказала мне, что когда мир находится в беспроглядной тьме, то в нем все равно найдется место свету.
Ее отражение в зеркале кивает мне, но затем глаза Фреи снова наполняются слезами.
– Иногда я боюсь, что этот свет можно слишком легко потушить.
– В таком случае мы просто зажжем новые огни, – говорю я, хотя и не уверена, что это правда. Однако я не могу смотреть на ее заплаканное лицо и говорить что-то еще. Я снова вспоминаю свою мать и то, как долго она поддерживала моего отца, несмотря на то, что он продолжал принимать неправильные решения. Я думаю о Рэне и задаюсь вопросом, не делаю ли я то же самое. Мой голос почти срывается, но я беру себя в руки. – Мы будем зажигать его снова и снова, столько раз, сколько нужно.
Взгляд Фреи встречается с моим, и она делает вздох, чтобы успокоиться.
– Конечно, миледи.
По дверному косяку стучат, и я оборачиваюсь, ожидая увидеть Рэна, но вместо него я вижу Зо, полностью облаченную в кожаную броню, которую носят королевские стражники. Я не могу поверить своим глазам. Зо выглядит суровой и серьезной, и я выпрямляюсь.
– Зо?
Что-то в ее суровом лице меняется, и она слегка улыбается.
– Его Высочество нанял меня.
Я едва не падаю с табурета.
– Ты снова в Королевской страже?
– Эм… нет. Я ваша личная охрана. Исключительно ваша.
Я хочу обнять ее, но теперь, когда она в форме, это, наверное, со стороны показалось бы странным. Я снова сжимаю руку Фреи.
– Вот видишь? – говорю я ей. – Зажегся еще один огонек.
Глава 19
Рэн
До проклятия у меня были слуги, которые помогали мне одеваться и готовиться к приемам и поездкам. У меня были лакеи и камердинеры, которые раскладывали одежду, застегивали пряжки и брили мне лицо. Слуги, которые стали бы кормить меня с ложки, если бы я приказал.
Когда проклятие взяло верх и все обитатели замка сбежали или погибли, у меня не осталось никого, кроме Грея. В течение нескольких недель я чувствовал себя беспомощным. Я понятия не имел, где мои камердинеры хранили мое нижнее белье. Или даже носки! Я носил сапоги без них в течение нескольких дней просто потому, что не мог их найти. Я ни разу не брил себе лицо, а когда попытался, едва не перерезал себе горло.
Я помню, как нашел Грея возле своих покоев, стоящего по стойке «смирно» в пустынном, тихом коридоре.
– Командор, – резко сказал я. – Ты покажешь мне, как бриться.
Он долго смотрел на меня, и я чувствовал себя избалованным глупцом. Его гладко выбритое лицо почти вгоняло меня в краску. Грей, в отличие от меня, брился сам. В общем, более унизительного приказа я еще никогда в жизни не отдавал, как в тот день, когда стоял перед ним в коридоре и прижимал к шее шелковый носовой платок, чтобы остановить кровотечение.
Я ожидал, что Грей посмотрит на меня с презрением или злорадством. Я ожидал, что он вздохнет или закатит глаза. Мы были единственными людьми, оставшимися в замке, и я вряд ли смог бы что-то сделать с несоблюдением субординации. Грей мог бы воспользоваться той ситуацией и превратить ее в нечто унизительное. Однако, как мне кажется, у него даже в мыслях подобного не было.
– Так точно, милорд, – спокойно ответил он. – У вас есть бритвенные принадлежности?
Я ожидаю, что воспоминание причинит мне боль, но по какой-то причине этого не происходит.
С тех пор как проклятие было снято, я нанял новых слуг, чтобы они выполняли работу в замке, однако я не потрудился найти для себя камердинеров, которые помогали бы мне в моих покоях. Что-то, что казалось до проклятия необходимостью, теперь кажется мне глупостью. Я в состоянии одеться сам.
Тем не менее сегодня мне не хватает взгляда со стороны, чтобы решить, как лучше одеться. Когда я посещаю свои города, я обычно ношу сшитые на заказ камзолы и начищенные сапоги из шелка и парчи, отделанные серебром или золотом. Я никогда не любил хвастаться своими богатыми нарядами, в отличие от своего отца, но я всегда понимал, что одежда должна давать людям понимание моего статуса. Я не один из подданных. Я не солдат. Я принц и будущий король. Сегодня во время визита в Лунную Гавань я должен выглядеть не просто как принц, а как человек, который готов командовать армией.
Я завязываю шнурки на толстой льняной рубашке, затем застегиваю поверх нее дорогую кожаную броню. Нагрудник обтянут красной тканью в тон алой розе, которая в паре с золотым львом красуется на эмблеме в центре груди. На дубленой коже золотом сделана гравировка в виде золотой короны, которая располагается прямо над моим сердцем. Я застегиваю ремень с мечом, пристегиваю кинжал, затем шнурую наручи на предплечьях. Тяжесть брони кажется мне обнадеживающей, и к моему удивлению меня это успокаивает. Возможно, это я нуждаюсь в напоминании о том, кто я такой, а не мои подданные.
Я мельком вижу себя в высоком зеркале и отвожу взгляд. Я не надевал эту броню уже несколько месяцев. В последний раз это было еще тогда, когда мы с Греем вместе были вынуждены гоняться за Харпер, которая покинула территорию Замка Железной розы. В то время мы впервые узнали об угрозе со стороны Силь Шеллоу. У меня нет никакого желания предаваться этим воспоминаниям сейчас. Я снимаю с крючка плащ и застегиваю его на плечах.
