Моя армия готова к войне. Грей находится в Эмберфолле, возможно, он попал в западню, погиб или хуже того: оказался во власти злой колдуньи.
Я не могу защитить его, но я могу защитить свой народ.
Я смотрю на сестру.
– Собери генералов. Не посылай за ними, поговори с каждым лично. Мы не можем больше рисковать вмешательством со стороны. Если Рэн отправил войска на север, мы пошлем свои через горный перевал.
Нолла Верин роняет вилку.
– Сию минуту.
Она практически вылетает из комнаты, оставляя меня с Ноа.
У меня внутри все сжимается. Я смотрю на него и вижу, как в его карих глазах отражается точно такая же тревога.
– Твоя сестра сражалась на войне?
– Верно.
– Она одержала победу?
– Нет, она погибла.
Его слова оседают во мне, как камень, брошенный в пруд и опустившийся на дно.
– Мне очень жаль, – тихо говорю я.
В его улыбке чувствуется тоска.
– Она погибла, сражаясь за свои убеждения, – говорит он. – Я не думаю, что ей понравилось бы, что ее кто-то жалеет.
– Я выражаю свои соболезнования тебе.
Ноа протягивает руку, чтобы сжать мою.
– Я тоже верю в них, Лия Мара. – Он встает. – Пойду соберу медикаменты.
Я моргаю, глядя на него.
– Медикаменты?
– Ты отправляешь армию на войну. – Ной делает паузу. – Если я что-то и понял во время битвы в Эмберфолле, так это то, что на фронте не обойтись без врача.
Глава 39
Харпер
Если раньше я не пользовалась популярностью, то сейчас все еще хуже.
Нападение в лесу было ужасом, потому что я знаю, что Рэн не посылал солдат за нами, и я знаю, что он не отправил бы еще один полк так далеко на север. Он собирался сложить оружие. Я знаю, это так.
Однако я не понимаю, что происходит. Неужели Лилит вынуждает его отдавать конкретные приказы? Или он решает все сам? Я продолжаю вспоминать о разговоре во время нашей последней совместной ночи, когда я практически сообщила ему, что ожидаю очередной ошибки, и он сказал, что ждет от меня того же самого.
Я пошла за Греем в надежде спасти Рэна, и теперь я боюсь, что это была моя самая большая ошибка их всех. Я никого не спасаю, я провоцирую начало военного конфликта.
Я могла бы чувствовать себя не так паршиво, если бы Грей не держался так отстраненно. Мне неприятно смотреть, как он использует магию. Он стал Пугающим Греем по совершенно иной причине.
Но дело не только в магии. Кажется, Грей принял на себя роль агрессора, которым быть не хотел. Солдаты, возможно, и не доверяют ему полностью, но они все равно ему подчиняются. И мой брат! В последний раз, когда я видела Джейка и Грея вместе, они сверлили друг друга полными ненависти взглядами, но теперь между ними нет напряжения. Они друзья. Не просто друзья: они уважают друг друга. Кажется, что это шокирует меня больше, чем все остальное. Я цеплялась за Джейка, потому что, кроме него, я никого не знаю, но теперь я вижу, что он предан Грею, этим солдатам, этой армии. Он отстаивает их интересы.
Я думаю о напряженной и неопределенной обстановке в Замке Железной розы и во всем Эмберфолле, которая царила последние несколько месяцев, и мне становится тоскливо.
Или, может быть, мне тоскливо оттого, что я сижу в одиночестве на бревне у постепенно затухающего костра.
До полной темноты, наверное, еще час, и солдаты начинают готовить лошадей. Краем глаза я замечаю какое-то движение и думаю, что это Джейк несет мне ужин, точнее, завтрак, как мы это называем, потому что весь день мы спим, а ночью продолжаем путь.
К моему удивлению, ко мне подходит Грей. Он сказал мне, может быть, десять слов с тех пор, как мы покинули Силь Шеллоу. В последний раз он говорил со мной в то утро, когда на нас напали. «Ты не ранена?» – вот три из десяти слов, с которыми он обратился ко мне. Когда я ответила «нет», Грей просто кивнул и отошел, чтобы позаботиться о своем отряде.
– О, привет, – говорю я. – Ты вспомнил, что я существую?
Из моих уст вопрос звучит ехидно, потому что я не спала в течение нескольких дней и сейчас немного замерзла.
Грей берет с земли палку и использует ее, чтобы поворошить костер. Он не обращает внимания на мою язвительность.
– К утру мы доберемся до Железной розы.
– Я знаю.
Мы держались в стороне от проторенных дорог, но я начала узнавать города, когда мы проезжали мимо них глубокой ночью.
– Айзек ведет разведку с воздуха, но нас все равно удалось застать врасплох. У Рэна есть солдаты, окружающие замок?
– Я не знаю.
Грей смотрит на меня сверху вниз, и его глаза темные и суровые.
– Ты согласилась быть моим осведомителем.
По его тону понятно, что он верит моим словам. Возможно, его голос и пугает его солдат, но мне хочется показать ему в ответ средний палец. Я смотрю на костер.
– Ну, твой осведомитель понятия не имеет, что там происходит. Войск на территории замка не было, когда я была вынуждена бежать из-за Лилит. Она убила всех… всех… – Я вспоминаю о Зо и Фрее, и у меня сдавливает грудь. Мне приходится прочистить горло перед тем, как продолжить: – Она убила всех. Может, он остался там совсем один. Может, он расставил вокруг замка армию. Я не знаю.
Грей молчит.
Я тоже ничего не говорю.
Мне нужно думать о чем-то, кроме того, что Рэн на несколько дней остался наедине с Лилит, потому что воображение в красках рисует ужасные вещи, которые легко могут оказаться правдой. Однако все вокруг постоянно напоминает мне о безнадежности ситуации.
В конце концов Грей вздыхает, и я ожидаю, что он развернется и уйдет. Однако вместо этого он садится рядом со мной.
Я притворно ахаю, прижимая руку к груди.
– Что скажут люди?
– Ничего не скажут, я уверен. – Какое-то время он молчит, и я не знаю, чем заполнить наступившую тишину, поэтому ничего не говорю.
В итоге Грей сам продолжает разговор.
– Я подозреваю, ты пустилась в путь, ожидая найти командора Грея и думая, что я тут же брошусь на помощь Рэну.
– Нет. – Мой голос звучит глухо. Может, он и прав. Я не знаю. – Я думала, что найду своего друга. Я думала, что найду брата Рэна.
У меня кончились слезы, поэтому я просто смотрю на огонь и вздыхаю.
– У меня не было выбора.
– Не было выбора. – Он усмехается. – Выбор есть всегда.
– Ты прав, – отвечаю я. – У тебя тоже был выбор все те годы, когда ты похищал для него девушек.
