– А чего бузят-то? – заинтересовался я.
– Дак гнилое племя, ленивое, – хмуро пояснил граф. – Работать не хотят, вот и бузят. Приходится людей посылать утихомиривать иродов, пока совсем в раж не вошли и за погромы не взялись. Одних жандармов с газагами на то порой и не хватает. Требуют и с меня народец прислать. А где мне лишних людей взять? Нет их. Посему, батенька, как только будет возможность, обязательно приставлю к вам кого-нибудь, и не сомневайтесь. И с транспортным средством решим. Я отдам распоряжение, получите потом на выходе. Пока же зайдете в канцелярию, составите подробный рапорт о своих действиях за два дня. И не забудьте приложить свои выводы и соображения по поводу произошедшего. Пусть аналитический отдел этим займется. А после обязательно, батенька, в госпиталь отправляйтесь. Не хватало, чтоб из-за ваших ран управление еще одного ценного сотрудника лишилось. И оденьтесь уже подобающим образом. А то на вид бандит бандитом.
– Слушаюсь, ваше сиятельство, – обозначив кивком поклон, шаркнул я ножкой. – Все сделаю.
– И гадость эту с моего стола уберите. – Он указал на луннитский значок, тут же перекочевавший обратно ко мне в карман. – А про слова его светлейшества, хоть и недолжно так говорить, забудьте. Ему всюду заговорщики с революционерами мерещатся. Там, где их и в помине нет. Увидели вы злодеев, поведали о них, вот и довольно. Сыском да поимкой другие займутся. А у вас и иных дел в избытке найдется. Успеется еще не раз свои способности проявить в полной мере. Ступайте, батенька, вызовем вас при нужде.
В канцелярии я под надзором дотошного гоблина просидел чуть ли не пару часов, пытаясь составить отчеты. Кучу бумаги перевел, скребя по казенным листам корявой перьевой ручкой и заляпывая все кляксами. Что обиднее всего, прочитать мои каракули этот ушастый хмырь все равно не смог бы. Да он и не пытался. Ему главное, чтоб аккуратно написано было, а затем пронумеровано и в соответствующую папочку убрано. Еле вырвался из этого рассадника бюрократии, весь перепачканный чернилами и в полном эмоциональном раздрае. Еще б немного, и я просветил бы гоблина на предмет особенностей русского разговорного языка при составлении сложносочиненных предложений путем использования ненормативной лексики.
А вот в каморке оружейника я почувствовал себя гораздо комфортнее. Может быть, потому, что хаос, царивший в мастерских, был мне куда ближе строгого канцелярского формализма. А может, и потому, что Вениамин Архипович проявлял к моей персоне неподдельный интерес, в отличие от гоблина, что задавал вопросы ради проформы да необходимости заполнить дебильные формуляры.
Усадив меня за один из столов, тот, что был поменьше завален барахлом, Рогов предложил испить чаю с баранками. Естественно, я отказываться не стал, потому как и позавтракать-то толком не успел. И если в лесу мне было не до мыслей о перекусах, то по дороге в город аппетит разыгрался зверский. Как говорится, слона бы съел.
Баранки оказались слегка подсохшими, но я их проглотил в один присест. Впрочем, даже несмотря на огромную скорость поглощения пищи, любопытный оружейник еле дождался, пока я прожую последний кусок, и радостно навалился на меня с целой кучей вопросов. Пришлось выуживать из закоулков своего аж вспотевшего под таким натиском мозга более-менее вразумительные ответы на все, что интересовало этого чересчур любознательного труженика тыла.
Глава 13
Когда мой прогрессорский потенциал был чуть ли не досуха вычерпан Роговым, а сломанное ребро и раненая нога начали слишком настойчиво о себе напоминать, я буквально взмолился:
– Вениамин Архипович, давайте хоть что-нибудь оставим на следующий раз. У меня уже ум за разум заходит. Сейчас такого вам наговорю, сто лет расхлебывать будете. Вы лучше мне помогите. У меня к вам куча всего накопилась.
– Да, конечно, голубчик, – несколько разочарованно произнес тот, – выкладывайте, с чем пришли.
– Вот, жилет для начала поменять. Этот мне подпортили. А заодно спросить хотел. – Я скинул бронированную одежку, покривившись от боли в спине, и расковырял пальцем дырку в ткани, демонстрируя Рогову кольчугу. – Это же стальные звенья? У меня просто куча алюминиевых деталей в машине имеется. А металл этот много легче железа будет. И температура плавления чуть не в три раза меньше. Может, есть возможность переплавить, изготовить проволоку, пусть даже чуть потолще, а потом из нее кольчугу соорудить? Все полегче на себе таскать. А то меня в этой жилетке аж к земле порой клонит. И я бы не только к жилету подкладку такую хотел, а еще и к сюртуку длинному. Ноги-то у меня тоже не лишние.
– Что ж, посмотрим, – кивнул Вениамин Архипович, – но с условием. Вы мне свой агрегат для изучения предоставите. Наслышан я о его необычности. Технические решения, что там применены, однозначно полезными для меня могут оказаться. А вот потом я уж решу, чем можно пожертвовать и что сгодится для исполнения ваших пожеланий. Но, сразу должен предупредить, времени это изрядно займет. На пару дней даже и не рассчитывайте.
– Да не вопрос, – не мог я не согласиться. Что ж, постараюсь как-нибудь выжить в ближайшие дни, под пули не подставляясь. – Тем более ваши и так его забрать для изучения грозились.
– Что-то еще? – довольно потер руки оружейник. Ох, чувствую, раздербанит он мою ласточку до последнего винтика, энтузиаст хренов.
– Вот, пистолет мне в наследство от князя достался. – Я протянул Рогову «громобой», отданный мне ротмистром при расставании. – Хотел бы боезапас пополнить.
– Жалко князя, – нахмурился дед. – Хороший человек был. Целеустремленный. И в новинках толк понимал. Мог в изобретательскую мысль вникнуть, оценить и, если нужно, поддержать. Не то что некоторые, – махнул он рукой. – Хорошо, что не казенный «громобой» этот. А то господин Френкель быстренько на него лапу-то наложил бы, да под опись в чулан. Шиш бы вам с маслом достался, а не пистолет.
– Хорошо, – согласился я, кивая. – Так что, найдутся патроны к нему?
– Заказывать нужно, – покачал головой оружейник, – в наличии нет. А, хотя подождите, – поднял он указательный палец, – где-то вроде завалялась парочка. Оружие редкое, в управлении разве что еще у двух-трех человек имеется. И тоже в личном пользовании. Вы уж у вдовы княжьей поспрошайте, должен был у князя запасец иметься. А я пока у эльфов заряды новые заказать попробую. Но они дорогие, хочу вас предупредить.
– Догадываюсь, – проворчал я и поскреб пальцами щетину на щеке. Видимо, придется разориться и часть жалованья на патроны спустить. Но это дело святое. Мне моя шкура дорога. – Что вообще за патроны такие? Будто стеклянные и наполнены жидким чем-то.
– Это стеклографит, – покивал Рогов, шаря в ящиках столов. – А наполнены патроны пирогидритом.
– Чем? – удивился я. – Мне только гидроперит известен. Да и стеклографит я по-иному представлял.
Была у меня в детстве история, когда пришел я к отцу на работу. В зуботехническую лабораторию. Им как раз перед этим принесли экспериментальные стаканчики из стеклографита для работы с кислотными отбеливателями. Типа термостойкий и ударопрочный материал. Народ всем коллективом пытался разбить бедные образцы, со всей дури кидая их на асфальт со второго этажа поликлиники. Стаканчики такое варварское испытание достойно перенесли и были приобретены для использования в работе. А уже на следующий день заявился в лабораторию шестилетний я и очень заинтересовался черными непрозрачными посудинками. Тонкими, очень легкими и ужасно красивыми. Взял один посмотреть и ненарочно уронил на пол. На линолеум. И расколотил этот стаканчик к такой матери на мелкие осколочки. Думаю, не стоит и говорить, что народ был премного удивлен моими способностями, а стаканчики больше старались не использовать.
