– Это же не рог единорога, так ведь?
– Что за глупости, конечно, нет, – возмущенно ответила она. – Это бивень нарвала. Они как киты, только с бивнями. В Средневековье ими торговали, выдавая их за настоящие рога единорогов.
– И где ты его достала, интересно?
Виктория ответила не сразу.
– Он принадлежал Шейлу, – тихим голосом проговорила она.
Джек не стал расспрашивать дальше. Он продолжал оглядываться и рассматривать спальню девочки. Его внимание привлекла висевшая на одной из стен карта мира, к которой были приколоты разноцветные кнопки.
– А это что? – спросил он, кивком указывая на карту.
Виктория ответила на вопрос не сразу. Джек заметил, что ее глаза заблестели от нахлынувшей вдруг грусти, и на лице девочки появилось необычное, отстраненное выражение. Мальчик спросил себя, с чем оно могло быть связано.
– Она тоже принадлежала Шейлу, – сказала, наконец, Виктория, стараясь вырваться из потока воспоминаний. – Пока он был жив, он отмечал на карте все места, связанные с единорогами, о которых рассказывалось в разных историях и легендах. Я продолжила его дело и даже сама посетила некоторые из этих мест. Но все легенды и сказания очень древние, свежих упоминаний о единорогах просто нет. Словно они никому не попадались на глаза вот уже несколько веков.
Джек с негодованием помотал головой.
– То есть ты продолжала расследование сама… одна? А если бы ты столкнулась с Кирташем?
Виктория не ответила. При упоминании имени убийцы она задрожала. Но, как и раньше, девочка не могла понять природу этой дрожи: то ли она трепетала от страха, который испытывала, то ли… от воспоминания о звуке его голоса, взгляде, прикосновении. Она резко отвернулась: эти мысли сбивали ее с толку.
Джек взял девочку за плечи и посмотрел ей прямо в глаза. Слеза Единорога – кулон, который ей подарил Шейл два года назад на день рождения, – сверкнул на груди, отзываясь на упавший на него свет лампы.
– Понимаю, – сказал он, и его голос прозвучал серьезно. – Ты пытаешься спровоцировать вашу встречу, так?
Виктория, испугавшись, посмотрела на него. Не может быть, чтобы он догадался о мыслях, крутящихся в ее голове… или о чувствах в сердце.
– Послушай меня, Виктория, оно того не стоит. Понимаешь? Знаю, что ты до сих пор в ярости на него из-за Шейла, но тебе не нужно пытаться встретиться с Кирташем в одиночку. Если мы сразимся с ним все вместе, то, возможно, мы покончим с ним навсегда.
Виктория с облегчением выдохнула. Она не хотела даже думать о том, что сказали бы ее друзья, если бы узнали, какие чувства вызывал в ней Кирташ. Среди них не было ненависти, которую она как член «Сопротивления» должна была испытывать к нему.
– Кто бы говорил, – ответила девочка. – Почему ты считаешь, что я одна стала бы продолжать борьбу?
Джек не рассердился. Напротив, он только улыбнулся, принимая упрек.
– Ладно-ладно, я больше ничего не скажу. Вот о чем я сейчас подумал, – добавил мальчик, пытаясь сменить тему. – Я нигде не видел Даму. Что с ней?
– Когда я перестала бывать в Лимбаде, я забрала ее в дом бабушки, чтобы не оставлять одну, – ответила Виктория, пожимая плечами. – Ты даже не представляешь, чего мне стоило убедить бабушку оставить ее дома. А эта проклятая кошка ничего лучше не придумала, кроме как сбежать при первой же возможности. Мы не знаем, где она сейчас.
Джека удивил безразличный тон подруги. Ведь он помнил, как сильно Виктория любила свою кошку. Мальчик спросил себя: этот твердый и воинственный вид и правда отражает ее чувства? Или девочка всего-навсего притворяется?
Джек встряхнул головой. Музыка действовала ему на нервы, и он спросил:
– Что ты сейчас слушаешь?
Виктория широко улыбнулась в ответ, и в ее глазах снова появился мечтательный огонек. Джек понял, что эта музыка уносила ее куда-то далеко… Очень далеко от него. Мальчику, тем не менее, она казалась странной и неприятной, и он вдруг понял, что, несмотря на столько общих интересов, их музыкальные предпочтения были слишком разными.
– Это Beyond, альбом Криса Тары, – объяснила Виктория и при виде удивления на лице Джека добавила: – Только не говори, что ты никогда о нем не слышал!
– Нет, мне он не знаком. В любом случае, эта музыка кажется мне какой-то… странной. У меня волосы дыбом встают.
Виктория, казалось, обиделась, но заставила себя улыбнуться.
– А мне он нравится, – мягко ответила она. – В этой песне речь идет о том, что чувствует человек, живущий, как ему кажется, в чуждом для него мире. Когда ты ощущаешь себя… в тюрьме, из которой невозможно выбраться. Ты хочешь улететь куда-нибудь высоко или далеко, но не знаешь, что тебя ждет в другом месте, – со вздохом сказала Виктория. – Понимаю, что это очень необычная музыка, но у нее становится все больше поклонников.
– Потому что певец, наверняка, какой-нибудь красавчик, – вырвалось у Джека. – Давай-ка посмотрим, что он из себя представляет.
Он взял в руки коробку от диска, но его ждало разочарование: на обложке не было ни одной фотографии певца, лишь какой-то символ в форме змеи.
– Ну и отстой, – прошептал Джек, но так, чтобы Виктория не услышала его. Она и так прекрасно знала о его отвращении ко всему, что связано со змеями.
– Я не знаю, как он выглядит, – сказала она. – И мне совершенно все равно. Мне музыка его нравится, а не он.
– Да-да, все вы так говорите, – улыбнулся Джек.
Виктория посмотрела на него серьезным взглядом.
– Это мой любимый исполнитель, – сказала девочка. – Если ты пришел, чтобы посмеяться над моими музыкальными вкусами, ты знаешь, где дверь.
Джек подумал, что для восстановления прежней дружбы и доверия ему нужно вести себя по-другому. К тому же мальчик заметил, что Виктория стала намного чувствительнее и восприимчивее к словам, чем раньше.
– Мне очень жаль, я не хотел тебя обидеть, – тут же ответил он. – Я не знаю, что происходит со мной в последнее время, но когда я общаюсь с тобой, то вечно сую свой нос куда не следует.
Мальчик и правда выглядел грустным, поэтому Виктория улыбнулась ему.
– Ничего страшного. Давай лучше пойдем в библиотеку. Александр, должно быть, уже дожидается нас.
* * *
Александр посмотрел на ребят, ожидавших от него речи. Перед ним сидели два взрослых человека. Юноша понял, что, несмотря на трудности, а может, и благодаря им, Джек и Виктория выросли и изменились как внешне, так и внутренне. Два беззащитных ребенка остались в прошлом. Теперь он смотрел на двоих юных воинов «Сопротивления» и чувствовал за них невероятную гордость. И все же в голову ему пришли мысли о Шейле. «Как было бы здорово, если бы ты сейчас смог их увидеть, друг мой», – подумал он.
– Ладно, слушайте меня, – начал он. – Прошло два года, но мы вернулись в Лимбад и снова объединились в группу «Сопротивление». Я знаю, что здесь присутствуют не все ее члены, – в этот момент Виктория отвела взгляд, – но мы должны продолжать борьбу, потому что, пока живы дракон и единорог, для Идуна есть надежда, и жертва, которую принес Шейл, не будет напрасной.
