– В Идун? – прошептала она.
– В Идун, – подтвердил Кристиан.
Он отодвинулся, и девочка вдруг почувствовала одиночество и пустоту. Она спрашивала себя, а какой он – Идун, мир, о котором она столько слышала, но в котором никогда не была. Тогда она вспомнила, что в нем царили шеки – страшные крылатые змеи.
– Кристиан, а ты когда-нибудь видел шеков?
Он посмотрел на нее так, словно смеялся про себя.
– Да, много раз.
– И… какие они?
– Не такие уж и страшные, как ты себе представляешь. Они… прекрасны. По-своему.
Виктория хотела ответить: «Джек ненавидит змей», но вовремя прикусила язык. Ей показалось, что его имя сейчас лучше не произносить.
Мысли о Джеке напомнили ей, что, согласись она уйти вместе с Кристианом, она никогда больше не увидит своих друзей. Хуже того: она их предаст. Уж лучше умереть от рук Кристиана, чем пасть в их глазах. Смущенная и растерянная, она даже пожалела, что он не убил ее. Многое бы стало куда проще.
Но она попыталась выбросить эти мысли из головы.
– И… ты знаком с Некромантом Ашраном? Лично?
Повисло молчание.
– Да, – ответил наконец Кристиан и с улыбкой повернулся к ней. – Я его очень хорошо знаю. Это мой отец.
Виктория в ужасе посмотрела на него.
– Что? – только и смогла выговорить она.
Одним прыжком она встала на ноги и, испуганная, отошла от него на несколько шагов. Кристиан… Кирташ… сын Некроманта Ашрана… Нет, такого она точно не ожидала. Тем не менее, этот факт объяснял многое и был правдой.
Не переставая улыбаться, Кристиан тоже поднялся и приблизился к девочке. Виктория хотела отступить еще, но натолкнулась на парапет, и Кристиан тут же оказался рядом, глядя ей прямо в глаза.
– Думаешь, я не выполняю своих обещаний? – спросил он. – Я уже говорил тебе: согласишься пойти со мной – станешь императрицей Идуна и будешь править вместе со мной. По-твоему, я врал? Наш мир, Виктория, безграничен, прекрасен и принадлежит нам двоим, тебе и мне. Только если захочешь.
– Но… – Виктория чувствовала себя сраженной. – Я не могу…
Образ Джека почему-то никак не выходил у нее из головы. Он улыбался, смотрел на нее своими зелеными глазами, переливающимися огоньком нежности…
– Не могу… – повторила она.
И посмотрела на Кристиана, который не отрывал от нее взгляда. Первый раз в его синих, напоминавших льдинки, глазах она ясно увидела нежность.
– Нет…
Но когда Кристиан наклонился, чтобы поцеловать ее, Виктория обняла его за шею и прильнула к нему. Закрыв глаза, девочка поддалась соблазну. Едва его губы нежно коснулись ее, по телу девочки словно прошел электрический разряд, заставив ее содрогнуться. Виктория растаяла от поцелуя, и они с Кристианом, дрожа, крепко обнялись. Над ними ярко светила полная луна, но Виктория уже не вспоминала ни о Джеке, ни об Александре, ни даже о Шейле. Она забыла и про Идун, и про Некроманта Ашрана, и, положив голову Кристиану на плечо, прошептала:
– Я люблю тебя.
Он не ответил, но крепко прижал ее к себе.
И никто из них не заметил тени, наблюдавшей за ними из окна особняка.
VI
Истинное лицо
Тяжело дыша, Джек махнул дубиной. Зверь с любопытством посмотрел на него, продолжая рычать себе под нос.
– Александр, нет, – сказал мальчик, хотя он прекрасно понимал: между Александром и этим животным нет ни капли общего. Потому он его не станет даже слушать.
В первую ночь цепи выдержали благодаря одному лишь чуду. Но ко второй ночи волк набрался сил. На протяжении нескольких часов он рвал, кусал, грыз и пытался сбросить с себя оковы, и, в конце концов, ему удалось освободиться.
Джек мог убить его – достаточно было просто взять в руки Домиват. Едва коснувшись лезвия, волк сгорел бы заживо, если бы Джек только захотел.
Но мальчик не мог позволить себе обойтись с ним подобным образом. Он знал: там, под шкурой зверя, прятался его друг и наставник Александр.
Волк снова зарычал и прыгнул на него. Мальчику удалось увернуться от атаки, и он изо всех сил по нему ударил. Волк приземлился на все четыре лапы, покрутил головой и снова приготовился к нападению.
Джек не хотел причинять ему вреда. Но если не остановить его, то животное просто его убьет.
Зверь был великолепен: большой серый волк с сильными лапами, мощными клыками и острыми когтями. Но его инстинкт просил крови, а человеческий мальчик был слишком близко. Джек взмахнул дубиной, словно мечом, и ударил волка по брюху. Не без удовольствия он наблюдал, как животное, скуля, отлетело назад. Но одного удара оказалось недостаточно. С яростным криком Джек бросился на зверя и вскочил ему прямо на спину, пытаясь его удержать. Лапы волка под весом мальчика согнулись, но, повернув голову, он попытался его укусить. Челюсти зверя сомкнулись на предплечье Джека, и мальчик, закричав от боли, скатился с волка. Он тут же поднялся на ноги и отступил, держась за раненую руку и глядя на волка с любопытством. Дубина осталась лежать на земле, далеко от мальчика.
Джек глубоко вздохнул, не сводя с животного глаз. Зверь рычал, готовясь к новому броску.
– Александр… – сказал мальчик. – Откликнись же, пожалуйста. Это я, Джек.
Он тут же осознал всю нелепость ситуации. Александр, разумеется, не мог его слышать. Волк сделал несколько шагов вперед, Джек на столько же шагов отступил назад. Мальчик осознал: зверь готовился к прыжку, и понял, что у него осталась всего одна возможность. Потому он напряг мускулы и принялся ждать подходящего момента.
Волк бросился вперед. Джек, все рассчитав, дождался, когда волк окажется почти над ним, и резким движением бросился в сторону. Он запрыгнул на животное, обхватывая его покрытое шерстью тело обеими руками, и повалил его на землю. Оба покатились по траве. Одной лапой волк разорвал свитер Джека, и мальчик закричал от боли, когда когти зверя вонзились в его обнажившуюся кожу. Но он не потерял концентрации. Совершив нечеловеческое усилие, Джек обхватил обеими руками шею волка и крепко сжал. Животное заскулило и попыталось вырваться, но вскоре перестало сопротивляться: чем сильнее он бился, тем труднее ему становилось дышать. Они продержались так еще несколько минут, пока оба не притихли.
– Все? – отдышался Джек. – Ты вдоволь повеселился?
Волк снова издал рычание. Джек почувствовал, как мышцы его расслаблялись, и, взбодрившись, порадовался приходу рассвета. Там, в Лимбаде, всегда стояла ночь, но мальчик мог определить, когда цикл оборотня подходил к концу: волк всегда становился слабее перед тем, как снова превратиться в человека… в Александра.
Джек выпустил зверя из рук, и тот опять зарычал. Но у него уже не было сил, чтобы подняться, потому он остался лежать на траве и только бросил на мальчика угрюмый взгляд.
