Виктория покачала головой.
– Оно называется Шискатчегг, – сказал он, – Глаз Змеи.
Из груди Виктории вырвался сдавленный стон.
– Шискатчегг! Я слышала о нем. Но не знала, что это кольцо. Знаю только, что во времена Темной Эпохи Император Тальманнон с его помощью смог подчинить себе волю всех колдунов, – добавила она, вспоминая все, что ей рассказывал о нем Шейл.
– Еще несколько веков назад, как только закончилась война, священнослужители тут же отняли у него эту способность. Но шеки смогли восстановить кольцо. Говорят, что это – глаз Шаксисс, змеи из самого сердца мира и матери всей нашей расы.
– Должно быть, эта змея не такая уж и большая, – пришла Виктории в голову мысль.
– Шискатчегг намного больше внутри, чем снаружи. Он только кажется маленьким. В любом случае, это один из символов моей силы. Другим был Хайясс, – добавил юноша через некоторое молчание.
– А какими он обладает свойствами?
– Сложно объяснить. Скажем так. Он хранит часть меня как шека. Кольцо в некотором смысле является продолжением меня самого. А еще это одна из эмблем моего народа. Возложенная на меня миссия играет жизненно важную для нас роль, потому-то это кольцо вручили именно мне, – юноша посмотрел ей в глаза, а затем продолжил: – Но сейчас я хочу, чтобы оно принадлежало тебе.
Виктория ощутила резкую нехватку воздуха.
– Что? – спросила она, уверенная, что неправильно расслышала его.
– Я же сказал тебе. Хотя физически я буду далеко, я все равно смогу за тобой присматривать. А если точнее, будет присматривать этот глаз.
Виктория посмотрела на юношу, задаваясь вопросом, а не шутил ли он. Но Кристиан говорил серьезно.
– Пока оно на тебе, – объяснял он ей, – я в некотором смысле буду с тобой. Кольцо мне подскажет, все ли с тобой в порядке или ты находишься в опасности. И если вдруг ты почувствуешь угрозу, тебе нужно сделать всего одно: позвать меня при помощи этого кольца, и я тут же окажусь рядом с тобой, где бы ты ни находилась. И защищу тебя ценой своей жизни, если потребуется.
Пока Кристиан говорил, он снял кольцо и нежно надел его на один из пальцев Виктории. Ей показалось, что украшение слишком велико для ее маленькой ручки, но почти сразу девушка осознала: оно село идеально.
– Видишь? – прошептал Кристиан. – Ты ему понравилась. Это потому, что ты для меня особенная.
Виктория несколько раз моргнула, чтобы удержать слезы. Она была взволнована, и в горле снова появился комок, мешавший говорить. Потому девочка обвила юношу руками и крепко, изо всех сил, прижала его к себе. Кристиан обнял ее в ответ, коснувшись ее щеки своей.
– Не уходи, – просила девочка. – Пожалуйста, не уходи. Мне неважно, кто ты или что ты, мне все равно, что ты сделал в своей жизни, слышишь меня? Я знаю только, что ты нужен мне, хочу, чтобы ты всегда был рядом.
– Этого хочет твое сердце? – спокойно и нежно спросил ее Кристиан.
– Да, – прошептала Виктория.
Юноша улыбнулся.
– Если я не вернусь, – сказал он ей на самое ухо, – хочу, чтобы ты, несмотря ни на что, оставалась с Джеком. Он защитит тебя, когда меня не будет рядом. Поняла?
Виктория покачала головой.
– Почему… Почему я так важна?
– Твоя жизнь очень ценна, Виктория, – сказал Кристиан, глядя ей в глаза. – Ты даже не представляешь насколько.
И он отодвинулся от девочки.
– Прощай, малышка, – говорил юноша. – Что бы ни случилось – знай: я всегда буду рядом с тобой. Но, пока я еще не ушел, хочу сделать тебе еще один подарок. Посмотри на меня.
И Виктория, сморгнув слезы, взглянула на юношу. Синие глаза шека оставались все такими же загадочными и таинственными, но в них отражалась нежность. Виктория почувствовала, как в ее сознание проникает сознание Кристиана, как тогда, в Германии. Но на этот раз она не ощущала страха. Она не хотела иметь от него секретов, уже нет. Виктория желала, чтобы он знал одно: пусть она и вернется когда-нибудь к Джеку, пусть готова отдать за своего друга жизнь, она никогда не сможет забыть Кристиана.
Девочка почувствовала, как ее накрывает сон; веки становились все тяжелее и тяжелее. Виктория отчаянно боролась с внезапной сонливостью, потому что не хотела расставаться с Кристианом. Она знала, что, когда проснется, его уже не будет рядом с ней. Но разум шека могуществен и безграничен, и Виктория, в конце концов, сдалась и уснула прямо у него на руках.
Кристиан залюбовался ею. По выражению его лица сложно было понять, о чем он думал. А затем он аккуратно поднял девочку на руки и понес к дому.
Все двери распахнулись перед ним. Шек не произвел ни малейшего шороха, скользя по коридорам особняка с драгоценной ношей на руках. Инстинкт вывел его прямо к комнате Виктории. Войдя внутрь, юноша уложил ее на кровать. Он снова посмотрел на нее, любуясь спящей девочкой. Сквозь окно в комнату проникал свет луны. Шек нежно коснулся ее волос и еще постоял, не зная, что делать. Потом развернулся и вышел из комнаты.
Кристиан неслышно спустился по лестнице вниз, словно тень.
Но в гостиной его уже ждали. Спокойно, уверенно, стоя рядом с окном. Юноша остановился и, насторожившись, посмотрел на незнакомца.
Кристиан и Аллегра дʼАсколи молча смотрели друг на друга. Женщина даже не пошевелилась и не произнесла ни слова. Она только послала шеку взгляд, полный понимания.
Кристиан, казалось, тоже ее понимал. Он посмотрел на лестницу, в сторону комнаты, где оставил спящую Викторию. Аллегра кивнула. На лице юноши появилась легкая улыбка, и он вышел из дома.
Аллегра ничего не сказала и даже не сдвинулась с места. И только когда шек покинул особняк, она направилась к главному входу, чтобы закрыть дверь на ключ.
Вдруг женщина вздрогнула, словно почувствовав на себе взгляд невидимых глаз. Она посмотрела вверх и недовольно, но твердо сказала:
– Вон из моего дома.
* * *
Где-то далеко от дома вода в чаше резко помутнела, и из груди шпиона вырвался полный злости и раздражения возглас. Она предприняла попытку восстановить образ особняка, но вода оставалась грязной и темной, как на самом дне болота.
Разозлившись, она опрокинула на пол содержимое чаши.
Затем, успокоившись, она подумала, что, в конце концов, вовсе и необязательно следить за домом с помощью заколдованной воды.
Она уже видела достаточно и знала все, что было необходимо.
* * *
Виктория вдруг осознала, что находится в темном и холодном лесу. Девочке стало страшно. Она осмотрелась, ища глазами своих друзей: Джека, или Кристиана, или Александра. А может, даже Шейла, хотя знала, что он уже никогда не вернется. Но она была совершенно одна.
Девочка пробиралась через заросли. Ее одежда цеплялась за кусты малины. Растущие у земли ветви царапали ей кожу, босыми ногами она снова и снова спотыкалась о корни деревьев. Выбившись окончательно из сил, девочка упала, ударившись коленями о холодную и влажную землю. Дрожа всем телом, она свернулась под деревом калачиком, все еще не понимая, что делает в этом лесу.
