Сердце мое рвалось на куски! Я любила его, скучала по нему невыносимо, жалела его, жалела себя и злилась на него с той же силой, с которой жалела.
Мой новый жених оказался человеком спокойным, рассудительным, здравым. Он был нацелен на карьеру. Окончил Высшую комсомольскую школу и работал в горкоме комсомола. Он был представителен, хорошо и аккуратно одет, собирался покупать машину и ждал однокомнатную квартиру. Квартиры там давали легко.
Он торопил меня. Уже потом я поняла, что спешка была связана с квартирой. Женившись, он получил бы двухкомнатную.
Довольно быстро – после месяца знакомства и двух походов в театр и одного в кино – он сделал мне предложение.
При этом мы ни разу не обнялись и не поцеловались – даже представить такое мне было страшно!
К тому же восемь недель беременности моему желанию никак не способствовали. И еще, меня мучила совесть.
Но я дала согласие… Я понимала, что любимого я уже предала. Понимала, что одна с ребенком на руках я не выдюжу.
Чувствовала, что мать смотрит на меня и ждет, когда я уйду. И я согласилась.
Накануне свадьбы ко мне пришла однокурсница Нина Фролова.
Мы не были близкими подругами – просто приятельствовали.
Нина была некрасивой, болезненно худой и какой-то замученной, что ли.
Она посмотрела мне в глаза и сказала: «Любимыми не бросаются, Зоя! И их не предают! Подумай об этом!»
«Я уже подумала, – усмехнулась я. И добавила с вызовом: – И вообще, я выхожу замуж!»
Нина вздрогнула и посмотрела на меня с такой брезгливостью, будто раздавила огромную жабу.
Она молча кивнула и пошла прочь.
А я ревела часа три или больше. Никак не могла успокоиться.
Через две недели после свадьбы я объявила мужу, что беременна.
Он очень обрадовался и сказал, что теперь есть все шансы просить трехкомнатную!
Я посмотрела на него и ничего не ответила. Да и как я могла его осуждать? Я, предательница и лгунья?
Мать все подстроила – с моими сроками и родами. Ее по-друга работала заведующей отделением в роддоме на окраине города.
Подруга хмыкнула: «Вы не первые и не последние! Таких «честных» у нас полроддома!»
Словом, все срежиссировали. Просто как по нотам!
Ну и я роль свою сыграла неплохо.
Тринадцатого марта я родила тебя. Мою дочь. Ты родилась мелкой – наверное, сказалась моя тревожная беременность.
Два шестьсот, сорок шесть сантиметров. Вполне сошла за недоношенную – спасибо тебе!
Муж ничего не заподозрил, и мы стали жить.
Квартиру и вправду дали трехкомнатную. Сочли его перспективным работником. Он лихо двигался по служебной лестнице. Лихо!
Вскоре его перевели в горком. Дали черную «Волгу». Служебную дачу. Еженедельные продуктовые заказы. Причем такие, что хватило бы на три многодетных семьи.
Были и спецсекции, где мы одевались. Мы – жены партийных работников. Слуг народа. А народ тогда томился в очередях за куском колбасы.
Мне было немного неловко, но… Я ни от чего не отказывалась.
Мы с тобой ни в чем не нуждались, ни в чем. Немецкая коляска, чешская шубка, югославская обувь… Ты была одета как куколка! Ведомственный детсад – с черной икрой, фруктами не по сезону. Елки в Кремле, путевки в лучшие санатории Крыма…
Ну а про все остальное… Я тебе не скажу. Потому что стыдно. Стыдно матери говорить такое дочери.
Хотя нет, скажу! Смелости наберусь и скажу. Как мутило от его запаха, от прикосновения. Как я с удовольствием подмечала его огрехи, и мне становилось от этого легче. Как ненавидела. Все расскажу. Если смогу. А я смогу, обещаю тебе!
Чтобы была тебе наука, девочка! Любимыми не бросаются и любимых не предают!
Ох, какая же это правда! Нина Фролова была права.
Кстати, эта Фролова поехала за твоим отцом! После суда. Сначала носила ему передачи. Нашла адвоката. Достала денег. Срок дали минимальный.
И после суда поехала за ним. Поселилась в селе, в шести километрах.
В Москву они потом не вернулись – осели в Саранске.
Поженились, родили сына. Живут счастливо.
Она приезжала как-то, эта Нина. Нашла меня. Просила дать ей твои фотографии. Я не дала. Решила, что ни к чему. Где он и где мы? К тому же ты называешь отцом другого человека.
И он тебя, кстати, любит! Надеюсь, что ты это всегда ощущала. По-моему, ты единственная, кого он любит.
Ну, вот и все, моя дорогая! Все я тебе рассказала. Без утайки. А теперь сама делай выводы.
И сели ты сделаешь их правильно, я буду жить с ощущением, что моя жизнь – дурацкая и нелепая – все же прошла не зря.
Кое-чему я тебя научила. Ну, как смогла. Извини…
