— Опасность миновала, избежала сотрясения мозга. Отделалась только испугом. Советует записать её к хорошему психологу или неврологу. – Вспомнил слова врача и дал себя зарок, что обязательно займусь этим сегодня.
— А с Владимиром что?
— Оплатил похороны и взял на себя заботу о его семье. Его старший сын учится в университете, а младшая дочь только в этом году собирается туда поступать.
Друг покачал головой, но промолчал. Больше не говоря ни слова, поднялся с места, залпом выпил содержимое бокала.
— Тогда я займусь Богатыревым. Думаю, он тоже не против встречи с тобой.
Полностью не успел отойти после смерти Елены, как случай с Яной показал мне, что завтра может и не настать. Дела, которые я оставил на завтра, стоит сделать сегодня, пока не стало поздно. Поэтому то, что я собирался сейчас сделать, может Яне не понравиться.
— Проснулась?
Увидев меня, Яна улыбнулась. Я помог ей сесть и взял её холодные руки. Вспомнил, как она говорила, что они всегда у неё такие холодные. Тогда она не закончила свое предложение, оборвала себя. И теперь мне стало интересно, почему так.
— Снова не ночевал дома и работал? — с осуждением сказала она.
— Без тебя дом пустой, и постель холодная, — Яна улыбнулась, коснулась пальцами моей скулы. — Прошу прощения. Прошу прощения за все, чему я стал причиной. Если бы не мое желание вернуть тебе всё, что принадлежит тебе по праву, этого не случилось бы. Я не представляю, что сделаю, если с тобой что-то случится. Я существую, пока ты дышишь, Яна.
Не дал ей убрать руку, накрыв своей. Мне нужна была эта минута, просто сидеть рядом с ней, смотреть в глаза и вдыхать её запах. Знать, что она жива и дышит. Этой минуты хватит мне на весь день, чтобы не забывать, ради кого я все это делаю. Не раскиснуть и не сойти с ума. Я не помню, как жил эти десять лет в тюрьме, но сейчас не представляю свою жизнь без неё. Без Яны.
Убираю за уши упавшие на лицо пряди. Большим пальцем касаюсь кожи её щеки, и Яна ластится, словно кошка. Мягкая, слабая улыбка тронула её губы.
— Давай поженимся? — Яна перестала ластиться, замерла. Широко распахнула свои карие глаза, неверяще смотря на меня.
— Мы же так и собирались, — робко подала голос.
— Знаю. Но я не хочу ждать так долго. Не хочу жить со страхом, что могу потерять тебя. Хочу, чтобы ты стала моей и носила мою фамилию. Чтобы больше никто не мог навредить тебе. Хочу защищать тебя и оберегать. Давай поженимся, — видел сомнение в её глазах, подрагивающие руки и как глаза её заблестели. — Сегодня, — с нажимом.
— Как сегодня? Я же не могу уйти из больницы. Да и кто нас в такое время поженит?
— Теперь это моя забота. Так ты согласна?
Яна молчит и прищуривается.
— Конечно, но с условием, что потом сыграем свадьбу. Я хочу белое платье, — смущается, щеки её покраснели.
За полтора часа устроил все, что надо, чтобы без проблем и быстро зарегистрировали наш с Яной брак и все формальности были соблюдены. И уже к концу утомительного дня мы с Яной были официально женаты. Теперь последнее, что надо было сделать, так это поменять Яне паспорт уже на мою фамилию.
Как только за регистратором ЗАГСа закрывается дверь, мы с Яной остаемся одни в палате.
— Почему ты так смотришь? — спрашивает Яна.
— Ты очень красивая, — признаюсь честно.
— Брось, — морщится, показывает пальцами на свою больничную одежду и трогает волосы. — Я грязная и совсем некрасивая.
— У тебя красивые глаза, — не отстаю.
— Самые обычные, — не соглашается.
— А еще у тебя красивые маленькие губы. Идеальной формы. Другие часто меняют их форму макияжем, портят, а у тебя они идеальны.
Яна замолчала. Уставилась на меня, прикусив внутреннюю сторону щеки, и задумалась.
— К тому же у тебя красивая фигура. Но раньше была еще красивее. Тебе не стоило худеть, пухленькая ты тоже красивая, — улыбнулся, вспоминая её в детстве. Какие красивые были у неё пухлые щечки. Которые можно было тискать.
— Эй, вот это некрасиво говорить, — притворно возмущаясь, но не сопротивляется, когда я обнимаю её и привлекаю к себе на грудь. Жарко и жадно целую её в губы. Всасываю её язык в рот.
— Если я говорю красивая, значит - красивая. Не спорь со мной, женщина, — обнимаю крепко. Не хочу никуда уходить. Оставлять её одну. Но надо. Нужно закончить дела и завтра забрать, уже свою жену домой.
— Не уходи. Останься, — шепчет жарко, прижимается ко мне сильнее.
Не удержавшись, раскатисто смеюсь.
— Не могу, маленькая. Правила больницы не позволяют мне остаться.
— А когда тебя останавливали эти правила?
— Завтра вернусь и уже заберу тебя домой. Обещаю.
— Тогда я буду ждать!
Глава 30
Андрей
— Пётр Никитич сейчас спустится.
— Хорошо.
Мы с Германом уселись на диван в гостиной и стали ждать появления хозяина дома. Встречу с Ястребовым я планировал еще полтора месяца назад, но все откладывал на потом. Я больше не мог держать флэшку, украденную Яной, у себя. Нужно было уже действовать и заставить Мельникова-младшего ответить за все.
— Андрей? — мужчина появился через десять минут, в домашних штанах и серой футболке, с очками на носу. Несмотря на свой возраст, Ястребов выглядел крепким. Даже редкая седина его не портила. — Какими судьбами?
— Да, есть одно дело. — Мы с Германом переглянулись. — Можем поговорить?
— Ладно, идемте в мой кабинет.
Пётр Ястребов был хорошим человеком. Несколько раз помог мне, и я мог довериться ему. В отличие от других прокуроров и юристов, он был честным. Поэтому дело Мельникова я хотел доверить ему. Чтобы он расследовал все это.
Как я и думал, Пётр без лишних слов и намеков, всё понял. Мне не пришлось часами ему все рассказать, чтобы он вникнул в суть. Отличный прокурор. Но, тем не менее, отдал не оригинал флэшки, а копию.
После Ястребова встречаемся с Богатыревым, который очень удивляется после моего рассказа. Мужчина и вправду удивлен и зол, потому что его сумели обмануть, обвести вокруг пальца, как пацана.
— И почему я должен верить твоим словам, Поляков? Ты ведь представляешь интересы этой… — пытается вспомнить имя Яны.
— Моей жены, — помогаю ему. Сначала лицо Богатырева исказилось в досаде, а после он только хмыкнул. — Я представляю интересы своей жены, Богатырев, — чеканю грозно и холодно. И пусть сейчас мне очень нужна его поддержка, но это не повод в таком тоне и в том ключе говорить о Яне. Теперь она моя жена. И я не позволю никому так плохо отзываться о ней. — Я хочу справедливости для своей жены. И не вижу здесь ничего сверхъестественного. И тот, кому ты сейчас помогаешь, забрал у неё все.
