Но умные мужчины принимают мои сомнения нормально.
— Мы заедем к маркизе, и потом я отвезу вас в отель, —
предлагает Алессандро.
— Конечно, — быстро соглашаюсь я, чтобы не обидеть моего
нового знакомого.
Можно подумать, что я только и делаю, что езжу в гости к
маркизам.
Алессандро встает и уходит к своему автомобилю. Цирил
заговорщически наклоняется ко мне и тихо шепчет:
— Между прочим, сеньор Куацца самый известный ухажер во всей
Италии. Перед его обаянием не может устоять ни одна женщина.
— В таком случае я не завидую его супруге, — холодно отвечаю
я этому наглецу. Он мне очень не нравится. Но Цирил улыбается еще шире.
— Алессандро не женат, — сообщает он мне. — Еще не нашлась
женщина, которая может вскружить ему голову настолько, чтобы он пошел под
венец. Но жених он завидный. Один из самых известных и богатых людей в Италии.
Я делаю вид, что меня не интересуют подобные мелочи, хотя
слушаю очень внимательно. Может, Алессандро — это моя новая судьба?
— Чем он занимается? — спрашиваю я Цирила.
— Разве он вам не говорил? — удивляется тот. — Недвижимость,
сеньора. У него несколько домов в Милане, Турине, Генуе, Перудже. Если бы вы
видели его роскошный дворец в Риме! Многие аристократы охотно посещают его
столичный дом. А какая у него яхта! Если мы остановимся на побережье, ближе к
порту, я смогу показать вам его яхту. Он купил ее у самого Куцумариса и
заплатил за эту «игрушку» больше трех миллионов долларов.
Я киваю, как будто понимаю, что он говорит. Хотя кроме
последней суммы, мне ничего не понятно. Но если мой новый знакомый в состоянии
заплатить такую сумму за яхту, имеет дома в стольких городах Италии и
действительно крупный бизнесмен, то мне необыкновенно повезло. В этот момент
раздается автомобильный сигнал. Это подъехал на машине Алессандро. Мы
поднимаемся, чтобы сесть в автомобиль, и я задаю свой последний вопрос:
— Вы его давно знаете?
— Уже лет десять, — охотно отвечает Цирил. — На самом деле
здесь все знают друг друга. Сложился очень тесный круг общения. Все ходят в
гости друг к другу, все обо всех все знают. Монако — очень маленькая страна,
сеньора Ксения, а на нашем побережье традиционно отдыхают люди, которые
приезжают сюда из года в год.
Когда мы подошли к машине, я отбросила последние сомнения.
Конечно же, Алессандро не аферист. Это видно по его запонкам и по его манерам.
И зачем Цирилу врать мне, рассказывая об успехах сеньора Куаццы? К тому же мы
выходим на площадь и я вижу автомобиль, за рулем которого сидит Алессандро. Я
не очень разбираюсь в автомобилях, но вижу, что это очень дорогой кабриолет
«бентли».
Такая машина стоит больше, чем я получу за всю свою жизнь.
Человек за рулем подобного автомобиля не станет грабить одинокую женщину в
расчете поживиться ее несколькими франками. И вообще, глупо думать, что я имею
дело с грабителями или игроками. Такую машину невозможно взять в аренду, ее
можно только купить.
Поэтому я без колебаний прохожу к автомобилю. Цирил любезно
усаживается на заднее сиденье, и я оказываюсь рядом с Алессандро на переднем.
Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного. Машина
будто летела. А какая замечательная дорога, какие тоннели мы проезжали. Внизу
были видны огни Ниццы. Алессандро беспрерывно шутил, улыбался, и я видела его
прекрасные зубы. Я даже подумала, что нужно себя ущипнуть, слишком легко мне
удалось знакомство с таким человеком. Может, у него русская бабушка и ему
нравится славянский тип лица? Ведь хорват Цирил тоже славянин. Хорваты,
кажется, католики по вероисповеданию. Но здесь тоже все правильно. Хорваты
всегда тянулись к итальянцам и вообще к западному миру, как и словенцы. А
православные сербы, греки, македонцы относили себя к восточному миру. Это я
помню еще из учебников истории. Хотя лично мне все равно, в какую церковь ходит
Алессандро. Если он попросит меня пойти в синагогу или буддийский храм, я
охотно соглашусь. Такой мужчина встречается раз в жизни. Это как выигранный
лотерейный билет. Один на миллион.
Машина летит по направлению к Ницце. Мы сворачиваем с
трассы, направляясь к городу. Я уже абсолютно успокоилась. Очевидно, я ему
нравлюсь, в этом нет никаких сомнений. Я замечаю, что он внимательно следит за
выражением моего лица, за моими словами. Так может вести себя только
влюбленный. Нужно его немного помучить, но совсем немного, чтобы только
распалить его желания.
Главное — не соглашаться переспать с ним в первую же ночь.
Хотя мне будет очень трудно ему отказать. Но пусть он знает, что имеет дело с
порядочной женщиной, а не с любительницей приключений.
Отказать нужно мягко, чтобы не обидеть. Но одновременно
нужно дать понять, что уже завтра он может рассчитывать на мою благосклонность.
Пусть один день попостится, ничего страшного. Если я ему действительно
нравлюсь, он и завтра будет готов возить меня от Монако до Ниццы. Даже в
сопровождении своего знакомого.
Мы подъезжаем к высокой ограде. Ворота автоматически
открываются, и автомобиль въезжает на дорожку, ведущую к дому. Машина
останавливается на площадке перед домом. Здесь, наверное, гектара три или четыре.
Я вижу несколько роскошных машин на стоянке.
Алессандро поворачивается ко мне и озаряет меня белоснежной
улыбкой.
— Становится прохладно, — говорит он, нажимая какую-то
кнопку.
Над нами поднимается верх автомобиля, и через минуту мы
сидим уже в закрытой машине. Алессандро улыбается еще раз и выходит из
автомобиля; «Какой он заботливый», — думаю я, с умилением глядя в ему вслед. Он
идет в сторону дома, а мы вдвоем с Цирилом остаемся в салоне автомобиля.
Признаться, я немного разочарована. Наверное в душе я надеялась, что он
пригласит меня в дом. Введет, так сказать, в высшее общество Ниццы. С другой
стороны, как я могу появиться в доме маркизы в таком виде? У меня неплохой
костюм, но он светлый и явно не годится для вечернего приема. К тому же, кроме
сумочки, у меня ничего нет. Даже обувь явно не тянет на тот класс, какой должен
быть на приеме у маркизы и соответствовать этому дому и машине, в которой я
приехала.
Алессандро входит в дом. Мы сидим в машине. Неожиданно Цирил
спрашивает меня:
— Вы когда-нибудь были на Капри?
— Нет, — отвечаю я, чуть обернувшись, — я вообще в Италии
была только один раз. В Милане. Больше нигде. И мне очень хочется посмотреть
Италию.
— Эта лучшая страна в мире! — пылко заявляет Цирил.
Все-таки он мне не нравится. В его словах и жестах есть
нечто нарочитое, лживое. Может, это потому, что он мне не нравится внешне? Или
потому, что его присутствие мешает моему общению с Алессандро? Не знаю, почему,
но Цирил мне не понравился с самого начала.
— Посмотрите, — вдруг говорит он, — у меня есть фотографии
Капри.
