34-43, номер я помнила наизусть. Он был похож на наш
московский. И первые четыре цифры. Мне они еще показались смешными. Целое и
половина. 44–22.
Точно. Я запомнила номер. От неожиданности я поднялась,
потом села. Потом снова встала и подошла к официанту.
— У вас есть телефон? — спросила я. — Мне нужно срочно
позвонить.
— Конечно, мадам, — улыбнулся молодой человек, — номер
нашего телефона 93-34-28-80. Я дам вам нашу карточку.
— Нет, вы меня не поняли. Мне нужен телефон, чтобы
позвонить.
— Телефон рядом со стойкой, — показал мне официант.
Я прошла к стойке и быстро набрала нужный номер. Оператор
сообщил, что я не набрала первые две цифры. Я совсем потеряла голову. Ведь во
Франции, когда звонишь по местному аппарату, нужно набирать еще две первые
цифры. Я набрала десять цифр, и мне ответил женский голос.
— Алло, я вас слушаю.
— Здравствуйте…
Я вдруг подумала, что не знаю, о чем говорить. А если эта
женщина — невеста Алессандро или подружка Цирила, то что мне ей сказать?
— Говорите, — потребовала женщина.
— Извините, — я должна была с чего-то начать. — Это говорит
знакомая Алессандро Куацца. Вы знаете такого человека?
— Конечно, знаю. А кто это говорит?
— Его знакомая.
От волнения у меня дрожала рука. Если я опять ошибусь, то
следующего шанса у меня не будет.
— Дело в том, что я вчера была на яхте сеньора Алессандро…
— Кто вы такая? Зачем вы мне звоните? Я не знаю никаких
знакомых Алессандро, — нервно сказала женщина, судя по голосу, достаточно
молодая.
— Вчера ночью я ночевала на его яхте, — вдруг разозлилась я,
— и вы звонили к нам на яхту поздно вечером. Я хотела поговорить с вами, но
если вы не хотите…
Я уже хотела положить трубку, но вдруг услышала:
— Подождите. Вы его знакомая?
— Да.
— Близкая знакомая?
— Не очень, — с горечью ответила я.
— А почему вы знаете, что вчера вечером я ему звонила? Он
ведь мне не ответил. И я не звонила ему. Я звонила совсем другому человеку.
— Я стояла рядом и видела ваш номер — он высветился на
аппарате. Но он не стал вам отвечать.
— Кто вы такая? — снова нервно спросила меня незнакомка.
— Но я же вам сказала, — у меня больше не было сил
разговаривать с этой дамочкой напрасно я ей позвонила. — Я знакомая Алессандро.
— Дело в том, что вчера вечером я ему не звонила, —
продолжала она.
— Я звонила своей кузине. Но она мне не ответила.
— Ваш номер был на аппарате, и я его запомнила.
— Какой был аппарат? — быстро спросила она. — Вы запомнили
аппарат?
— Конечно. Серебристый «панасоник», а почему вы спрашиваете?
Впрочем, это уже все равно, до свидания. Извините, что я вас
побеспокоила.
— Подождите, — вдруг сказала она. Я почувствовала, что она
сомневается. Затем незнакомка сказала:
— Нам нужно с вами увидеться. Вы уверены, что вчера ночью на
яхте не было другой женщины, кроме вас?
— Не было, — подтвердила я.
— Где вы сейчас находитесь? — требовательно спросила она.
— В ресторане «Голубой слон». В Антибе.
— Через два часа я буду в Антибе. Вы можете меня подождать?
— Могу. Я хотела с вами увидеться и поговорить.
— Очень хорошо. Никуда не уходите. Это может оказаться
важнее, чем вы думаете. Никуда не уходите из ресторана. До свидания.
Я положила трубку. Неужели сработало? Почему она так
заволновалась?
И почему спросила про аппарат? Она сказала, что звонила
своей сестре. Значит это был не его аппарат. Утром, когда Алессандро уезжал, у
него в руках был уже другой мобильник. Неужели он выбросил старый? Нет. Он его
не выбросил. Это был аппарат сестры незнакомки, и ее не было на яхте. И поэтому
он не хотел, чтобы я ответила? Может, он выдавал меня за сестру незнакомки?
Господи, неужели такое возможно?
Время до встречи я провела в напряженном ожидании. И ровно
через два часа снова подошла к ресторану «Голубой слон». Заказала себе
очередную чашечку кофе. Незнакомку я увидела еще издали. Именно такой я ее себе
и представляла. Она подъехала на темно-синем «пежо» и, выйдя из него,
направилась к ресторану. Я сидела недалеко от входа за столиком, надев очки.
Волосы я предварительно собрала в пучок. Она двигалась ко мне, тревожно
оглядываясь по сторонам. Увидев меня, она слегка пошатнулась. Затем
нерешительно сделала шаг, потом второй. И наконец быстро подошла ко мне.
— Это вы звонили мне? — спросила незнакомка.
Она была в сером костюме, который стоит, наверное, целое
состояние.
И с очень элегантной черной сумочкой.
— Я. А как вы поняли? — удивилась я, оглядываясь на соседние
столики.
Рядом сидели в одиночестве по меньшей мере пять молодых
женщин.
Почему она выбрала именно меня?
— Я сразу поняла, — незнакомка опустилась на стул и
внимательно посмотрела на меня. — Снимите очки, — неожиданно попросила она.
Я сняла очки. Она пристально смотрела на меня, потом
кивнула.
— Я так и думала. Никогда не верила этому прохвосту
Алессандро.
Ее слова прозвучали для меня как музыка. Я тоже считала его
прохвостом и отныне тоже ему не верила. Кажется, мы сумеем найти общий язык. Во
всяком случае, у нас есть то, что нас сближает.
Заказав чашечку кофе подбежавшему официанту, она спросила:
— Почему вы решили мне позвонить?
— Я видела как он нервничал, когда зазвонил телефон.
Извините, как вас зовут?
— Симона Бриньоне, я сестра Сибиллы Скарнелли.
Она сказала так, будто я должна знать, кто такие эти
Бриньоне или Скарнелли. Хотя первую фамилию я, кажется, слышала… Точно,
слышала.
— Меня зовут Ксения, — представилась я, — Ксения Моржикова.
— Я думала, вы полька, — призналась Симона. — Откуда вы
приехали?
— Из России. А вы не родственница маркизы Бриньоне?
— Я ее дочь, — удивилась Симона. — А откуда вы знаете мою
мать?
Я рассказала ей о нашем знакомстве с Алессандро. Как он
предложил подвезти меня в Ниццу, как мы поехали домой к ее матери. Как он ушел
в дом, подняв верх автомобиля, в котором мы сидели. И как Цирил пытался отвлечь
меня, показывая фотографии. Она бледнеет, ее тонкие аристократические пальцы
сжимают столик.
