Я молчала, но сознание разрывалось от криков. Поджала губы, с цепенящим ужасом наблюдая, как под телом расползалась кровь. Совсем близко ко мне.
Мистер Хант подошел к следующему человеку, и я отвернулась, с силой сжимая глаза. Тяжело дышала, сжимаясь от каждого крика.
И люди кричали.
Эмили надрывала горло, продолжая рыдать. Вопить, что было силы. Люк просил остановиться, молил, но каждый раз его прерывал свист металла. Этот холодный, пробирающий до самых противных мурашек свист. И я сильнее вжималась в ствол дерева, подтянув ноги ближе к груди.
Голова заполнялась только приглушенными криками и резким, возвращающим в реальность свистом. Один за другим. С глухими толчками очередное тело падало на землю и я потеряла счет времени. Не знала, сколько сидела так, скрючившись, лишь бы спрятаться от всех. Остаться незамеченной. Сидела, почти не дыша.
– Ева, – позвал мистер Хант и я вздрогнула от голоса, но глаз не раскрыла, – подойди ко мне.
– Зачем? – её голос казался спокойным, но все же она выдавливала его из себя с силой, – вы говорили, что я не должна участвовать в ритуале.
– Ты сомневаешься в словах лидера?
– Н-нет, – произнесла она и я все же открыла глаза, посмотрев в сторону Евы и подавилась собственным криком. Вся поляна была покрыта кровью, и впитывала её в землю. Но крови было так много, что она маленькими ручейками стекала к костру.
Ели окружали нас, замыкаясь, и образовывали круг. Именно его и повторяли куча тел, что в неестественных позах валялись на холодной земле.
Моргнула, а кожу щек разъедало от концентрации соли. Обессиленно посмотрела на Еву, что немного замялась, подходя к мистеру Ханту. Смотрела на него, и в глазах я выхватила старательно подавляемую панику. Еве было страшно.
– Обернись, дитя.
Она приоткрыла рот, задержав дыхание, но все же кивнула. Сжала ладони, переступая с ноги на ногу, и повернулась лицом к костру. Прикрыла глаза, что-то шепча, но вздрогнула от голоса:
– Твоя жертва будет куда важнее, – произнес мистер Хант, и Ева успела только раскрыть рот.
Рыдание вновь смешалось с криками, и на этот раз не только Эмили разрывала глотку. Я кричала не меньше, когда Мистер Хант вонзил нож в горло Евы. Не перерезал горло, а воткнул по самую рукоять так, что кончик ножа вышел с другой стороны, разрывая кожу. Свист. Мистер Хант вырвал нож, отходя на шаг.
Ева упала на землю, корчась от боли. Она раскрыла рот, из которого струей вытекла кровь. Прижала руки к шее, но все равно закашляла, давясь собственной кровью. Я тяжело дышу, пытаясь пошевелить руками.
Не выходило.
– Она же беременна! – закричал Люк.
– Я знаю, – как ни в чем не бывало, произнес мистер Хант, наблюдая за агонией девушки, – ребенка достану позже, когда закончу круг.
– Но он же погибнет! – не унимался Люк.
– Конечно, погибнет, мистер Эвем, – вспыхнул мистер Хант, поворачиваясь в сторону Люка, – если бы он родился живым, то душа Джона не смогла бы вселиться. Вы подумали об этом, прежде чем кричать? А вообще, мистер Эвем, – начал мужчина, вытирая нож о черную ткань плаща, – Если бы вы приложили чуть больше усилий, то смогли бы избежать всего этого. Вместо вас была бы другая жертва, но благодаря вашему интересу. Точнее, знаниям Кристин, вы сейчас находитесь на своем месте. Поэтому можете благодарить не только меня, что выбор пал на вас.
Моргнула, посмотрев на Люка, но взгляд выцепил еле заметное копошение чуть ближе. Кристин дернулась, после того, как мистер Хант замолк. Она затрясла руками, пытаясь разрезать веревки об кору дерева, позади неё, но получалось только разрезать кожу запястья. Кристин уже давно была в сознании, но боялась выдать себя. Её глаза были закрыты.
– Как ни странно, но знания вашей подруги озадачили меня. Её вечные поиски и попытки стать лучше, чтобы восполнить ненависть к себе, они замечательны. Бесполезны для нее, но замечательны для меня. Кто кроме Кристин мог догадаться сравнить вас, мистер Эвем с убийцей? С так называемым Птицей?! – губы мистера Ханта задрожали, растянувшись в нервной улыбке.
– Как это связано с жертвами? – спросила я, пытаясь отвлечь его.
– Хороший вопрос, очень хороший, – мужчина слабо качнул головой, переступая через тело уже онемевшей Евы, взгляд которой застыл на Джоне, – предки нашего общества «Истинных» уходят в далекую древность, когда вера в Лжебога каралась агониями, а проклятия звучали только на латыни. Спустя века, мы возродили мертвый язык. Заговорили на латыни и здесь, в этой области каждый из вас, стал просто находкой для меня. Не попадись мне на глаза та техника преподавания, не заметь Кристин слово «Avem», никто из нас не догадался бы о связи ваших родов с нашим обществом. Звери, Птицы, Девы и Мужчины, все они являются покровителями, а именно так, ваши фамилии и звучат в переводе с латыни. Ваше существование стало для меня Знаком, ведь ваши предки, были прародителями общества «Истинных». О роде Алекс я знал и до этого, ведь её отец был нашим членом, пока не погиб. Печально, но перед этим он сам отказался от веры, за что лидер и покарал его болезнью.
Я проглотила язык, прижавшись к дереву с такой силой, словно меня хлестанули по щекам. Мой отец, был частью этого? Нет, такого не могло быть.
– Я понял, – продолжил мистер Хант, но я почти не слушала его, – что благодаря вам, моим завершающим жертвам, я смогу воскресить сына.
– Но ему уже не помочь, он давно мертв! – крикнула Эмили.
– Замолчи, девчонка, – неожиданно рявкнул мистер Хант, – я лично убил Джона, чтобы была возможность завершить ритуал.
Сердце в груди пропустило удар, а нижняя губа нервно дрогнула. Я подняла невидящий взгляд на человека, что разрушил множество жизней, и шум накрыл меня невидимым куполом. Все клокотало от ненависти и боли, от неверия и отказа верить в его слова.
Мистер Хант улыбнулся и развел руки:
– Когда Джон задержался в школе, я пошел на его поиски, ведь на следующий день он должен был пройти инициацию. Я боялся, что он сбежит и долго искал его и спустя время, нашел. Он валялся в грязи, под проливным дождем, после того, как его сбила машина. Он был на обочине рядом с тропинкой, по которой ходил до дома, поэтому найти его было не трудно. Дотащить вглубь леса и помочь его душе покинуть тело, но так, чтобы впоследствии она могла вернуться, это тяжелее. Джон еще дышал, когда я перерезал его глотку, – раскаялся мистер Хант, оторвав завороженный взгляд от огня и переведя его на сына, – только погибший в агонии, от руки товарища своего, имеет право на воскрешение. И я воскрешу тебя, сынок. Осталось совсем немного.
Бросила на мистера Ханта взгляд, полный ненависти и животного страха, но тот никак не отреагировал, лишь с новым рвением оглянулся, изучая бездыханные тела, и остановил взгляд на Эмили.
Я старалась привести дыхание в порядок, но мое сердце было готово разорваться, когда мистер Хант медленно направился в сторону Эмили, а его блаженная улыбка не исчезала с лица.
