Подхожу к столу, без аппетита посмотрев на дымящийся чай:
– Собираюсь, в школу.
– Значит, не пойдешь, – отец допивает кофе, поднимаясь, – Останешься дома, а мы утром привезем тебе лакрицу.
Я изгибаю бровь, не веря.
– Вы опять куда-то уезжаете? – смотрю на маму, которая вытирает руки о полотенце.
– Да, маленькая встреча с иностранными партнерами, – отвечает она и смотрит на отца, – Ты билеты взял?
– Погодите, – наконец, доходит до меня, – так вы оставляете меня одну на целый день?
– Да, я теперь даже не знаю, – мама задумчиво смотрит на меня, – ты сможешь температуру самостоятельно сбить?
– Ну да, – киваю, расстроенно добавляя, – я тогда позже выпью таблетки, а сейчас полежу.
Разворачиваюсь, идя в комнату. Медленно поднимаюсь по лестнице наверх, ощущая вялость в мышцах. И где я могла заболеть? Иду по коридору, освещенному светом из окна, створка которого приоткрыта.
Весь вечер приходится лежать под одеялом, смотря сериал. Никакого интереса он не вызывает, но заняться больше нечем. Температура спала, но я все равно мерзну, из-за сквозняка в комнате.
Сажусь на кровати, откладывая ноутбук, и встаю на ноги, направляясь к шкафу. Вытаскиваю свитер, надевая на себя, и поправляю пучок волос на голове. Поворачиваюсь левее, смотря в зеркало. Разглядываю себя, неожиданно замирая.
Прекращаю дышать, уставившись в зеркало, в котором отражается дверной проем. Моргаю, не веря тому, что вижу. Приходится чуть отклониться назад, но спина противно хрустит. Мне видно только часть темного коридора до угла, за который нужно сворачивать, чтобы выйти к лестнице. Но, не скрою, я отчетливо могу разглядеть чье-то плечо, словно кто-то стоит за углом, неудачно прячась.
Или специально выдает свое присутствие.
Я морщу лоб, напрягая зрение. В горле першит, когда я сжимаю ладони в кулачки, и оборачиваюсь, не моргая. Смотрю в дверной проем, медленно передвигая ногами. Я подхожу ближе, надавливая на дверь.
Но, выйдя за порог комнаты, никого не встречаю.
Выдыхаю, схватившись за сердце, чтобы то не выпрыгнуло из груди. Пускаю смешок с того, какая я трусиха, и возвращаюсь в комнату.
Больше не смотрю в зеркало.
Со временем на лбу появляется испарина, в комнате становится невыносимо жарко, поэтому подхожу к окну, раскрывая его, и глотаю свежий воздух. На улице потемнело, и лишь фонари освещают пространство. Смотрю на дорогу, замечая очертания стоящей рядом машины такси.
Неужели родители приехали раньше, и даже не позвонили? Ноги становятся ватными, когда прохожу по темному коридору. Пытаюсь сохранять спокойствие, но останавливаюсь, слыша скрип ступенек. Странно. Неужели они уже поднимаются?
Скрип становится отчетливее, словно кто-то нарочно медленно переступает с одной ноги на другую, топчась на месте. Играя со мной. Я проглатываю ком в горле, осознавая, что не слышала хлопка дверей. Отец всегда очень громко ими хлопает, но сейчас…
Невольно опускаю глаза, чтобы не смотреть по сторонам.
Если это не родители, то кто?
Подхожу к лестнице, выглядывая. Никого нет, это был сквозняк, так? Так. Передергиваю плечами, понимая, что холод сковывает тело. Или то страх?
Сжимаю кулачки, заставляя себя начать двигаться, но стоит мне сделать шаг, как позади раздается тот же скрип половиц, только громче и отчетливее, чем прежде. Это может означать лишь одно.
За моей спиной.
Холодок вновь проходится по спине, заставив меня ускориться. Я не оборачиваюсь, не смотрю по сторонам. Я просто спускаюсь по лестнице, желая быстрее встретить родителей. То все мой страх, здесь ничего нет! Никого нет!
Спрыгиваю с последних ступенек, подбегая к входной двери, и раскрываю ее. В лицо ударяет ветер, и мое сердце начинает бешено колотиться. Я хватаюсь за грудь, глубоко дыша и раскрывая рот. Где машина? Где родители?
Закрываю двери и прислоняюсь к ним спиной.
Они все-таки не приехали.
Мне просто нужно им позвонить.
Отхожу от дверей, устало вздыхая, и нащупываю в кармане телефон.
Сосредоточено смотрю на экран, пока набираю номер. Легкий скрип раздается на лестнице, и я поднимаю взгляд наверх.
Мое сердце начинает рваться на части, а дыхание сбивается. Руки дрожат, и я вздрагиваю, когда мой телефон начинает звенеть. Поднимаю его, уставившись на экран, на котором узнаю наш домашний номер. Кто-то звонит мне с моего же дома?
Медленно, почти не дыша, перевожу взгляд в сторону гостиной комнаты. За углом опять же виднеется чье-то плечо, только теперь я отчетливо вижу часть тела.
Резко разворачиваюсь к двери, начиная дрожащими руками тянуть на себя. Несмотря на то безумие, что творится в моей голове, создавая шипящий шум, я отчетливо слышу тот самый скрип половиц, только теперь он нарастает, словно кто-то очень тяжелый бежит вниз по лестнице. Бежит ко мне.
– О, Боже, – на глазах появляются слезы, – Боже, – мои руки дрожат, но я успеваю раскрыть двери и выбегаю на улицу.
Задыхаюсь, хватая воздух как рыба, пока несусь прочь от дома. Тело дрожит, горло режет от сухости. Ноги становятся ватными, когда я на мгновение оборачиваюсь, остановившись перед дорогой. В горле заседает крик ужаса. Перестаю дышать.
Существо в черном плаще спрыгивает с порога дома. На нем маска птицы с длинным клювом, которую носили во время чумы. Он расправляет плечи, а его взгляд пронизывает меня насквозь.
Настоящее время
20:05
Мужчина в форме полицейского подошел к нам ближе, держась за свой ремень.
– Скажите, как вы умудрились погрязнуть в этом, – он обвел нас пристальным взглядом, добавляя, – дважды?
Мое горло болело от сухости, поэтому молчу. Не в силах ответить даже тогда, когда мужчина сделал шаг ближе, открыто наблюдая за нами. Я отвела взгляд.
– Они ничего не скажут, – полный мужчина в белой форме стоял рядом с нашим фургоном. Он оторвался от бумаг, продолжая, – у них стресс. Так сказали медики.
Полицейский недовольно выгнул бровь, одарив нас не самым приятным взглядом. Но что-то в нашем внешнем виде его зацепило. Поправив свой ремень с кобурой, он отошел к коллеге, перейдя на шепот. Через пару минут они оба удалились.
– Как ты себя чувствуешь? – хриплый голос Люка разрезал уличную тишину.
Он сидел рядом, бесцельно уставившись в одну точку. Мы были укрыты красным пледом, который должен был успокоить или согреть. Но ни того, ни другого я не ощущала.
– Чувствую себя проклятой. А ты?
Люк фыркнул и спрятал лицо в ладонях:
– Чувствую себя полным неудачником.
– Где Дилан? – спросила, а из моего рта вырывалось облачко пара.
