Мышонок был сильно потрепан и в некоторых местах были заметны швы от так называемых «операций». В детстве я всегда спала с Джерри и случайно смахивала его с кровати. В то время, в нашем доме водились настоящие грызуны и в одну из ночей они сгрызли лицо моей игрушки. Утром я нашла Джерри в ужасном состоянии и решила провести операцию. Вместо кусочков разорванной ткани пришила новую. Он изменился, но продолжал быть частью меня, ведь был самым ценным подарком от дедушки.
– Тебе скучно со мной? – посмотрела на маленького зверька и тяжело вздохнула, – Давай я поставлю тебя к друзьям, потому что от меня никакого толка.
Встаю с кровати, убрав Джерри на полку к остальным игрушкам, и подошла к зеркалу.
Медленно стянула с шеи шелковый шарф, что приятно соскользнул, но тут же открыл отвратное зрелище.
Прикусила губу, чтобы все слова, рвущие меня изнутри, не вырвались наружу. Подняла руку, надавив пальцем на багровый след. Меня словно пометили. Но не имели на это никакого права.
Сжала между пальцев шарф, стиснув зубы.
Как я могла такое допустить?
Почему не смогла врезать ему? Почему не могу сделать это сейчас?
Он даже не понял, что сломал меня, и продолжил радоваться жизни.
Так почему бы не врезать ему? Да. Прямо сейчас. Пошла бы в школу, нашла его и стерла эту приторную улыбку.
Гром.
Вздрогнула, наблюдая за своим отражением. Комната погрузилась в темноту и мои глаза словно бездны зияли в отражении.
Шум дождя за окном усилился.
Я должна была врезать ему еще тогда, при Дилане. Чтобы Марк кричал на меня. Чтобы все кричали на меня и чтобы никто не улыбался. Чтобы всем стало также хреново, как мне.
Сорвалась с места, сжав ладони. Не могла понять, с каких пор я стала такой нервной. На кого я злилась?
Я хотела ударить всех. Заставить страдать.
Распахнула дверь, выскочив в коридор, и тут же остановилась. Передо мной стояла Алекс, подняв руку и потерянно разглядывая меня. Её зрачки бегали по лицу, пока не остановились на моей шее. Она сглотнула. С трудом оторвала взгляд, сморщившись. В её глазах застыли слезы, а краска сошла с лица. Алекс растерянно раскрыла рот, но так и не смогла ничего произнести, но от её скатившейся слезы, меня пробила дрожь.
Из меня словно выбили все эмоции. Ушла агрессия и ненависть. На смену пришла пустота.
Я молча расслабила тело, и попыталась сдержать слезы.
В коридоре повисла тишина, как вдруг подруга сорвалась с места. Резким движением притянула к себе, обняв. Носом уткнулась в теплое плечо.
– Я принесла тебе вредной еды, – пробормотала Алекс спустя время и отстранилась.
На лице сверкнула осторожная улыбка. Алекс не знала как себя вести со мной, ведь я продолжала молчать, не дав оценить мое эмоциональное состояние.
– Картошечка и чизбургер, – улыбнулась подруга, кивнув в сторону комнаты.
Поджала губы, впустив Алекс в комнату. Она прошла, скованно посмотрев на меня и сжав в руке пакет с едой. Мы всегда кормили друг друга, когда в жизни происходило что-то плохое.
Закрыла двери, развернувшись, и прислонилась к ним спиной.
Алекс села на кровать, оглядев меня.
Опять молчание.
– Спросишь что-нибудь? – искривила губы в улыбке, а внутри всё сжалось.
Алекс посмотрела. Прямо в глаза. Раскрыла рот и её нижняя губа почему-то дрожала. Взгляд стал хмурым:
– Что он сделал?
Горько ухмыльнулась, оттолкнувшись от двери, и, переставив ногами, прошла к кровати.
Она догадалась.
– Ты про Марка? – достала с полки Джерри, прижав к себе, – Он зажал меня в туалете. А потом вернулся Дилан и… произошло то, что произошло. Он отверг меня, окончательно, —остановилась, наблюдая за реакцией подруги. Она не казалась удивленной, скорее расстроенной. Но ничего не сказала, никак не поддержала, просто смотрела с тяжелым сердцем. Мое «спокойствие» рушилось к чертям, а недавняя истерика протягивала свои руки, обвив ими мою шею.
– Тебе плевать, Алекс? Почему ты молчишь? – спросила, опустившись на пол, ведь нахлынуло странное отчаяние. Перед глазами помутнело. Я услышала топот и меня тут же прижали к себе:
– Тише, выдохни … – ласково начала Алекс, поглаживая мои волосы. Она, как и я сидела на полу и покачивалась, убаюкивая меня
– Ты справишься с этим, – не переставала говорить она, – ты сильная.
– Не правда, – хныкнула, – я самая слабая.
– Сильнее всех, ты со многим уже справлялась. Развод родителей, ситуация с Диланом, нападение Птицы. Ты сильный человек, Кристин.
– Я просто влипала в разные истории, – зарылась лицом в плечо подруги, – я не сильный человек.
– А кто тогда? Кто тогда сильный?
– Тот, кто не боится трудностей. Кто научились жить как раньше, после смерти близких людей, в этом плане я слабая. А ты нет.
Алекс хмыкнула у меня над ухом, больше не приглаживая мои волосы:
– Ты хочешь потерять кого-то, чтобы стать сильной?
– Не-ет, – тут же протянула я, – лучше всегда буду слабой. Никому не придется меня защищать.
– Кстати, Дилан сегодня пришел в школу и устроил драку с Марком.
– Что? – вытерла я слезы, не веря.
– Там была настоящая бойня, Марка и Дилана забрали на скорой, а Люка увезли в участок вместе с еще одним парнем, Тайлером. Он вроде как парень Эмили.
– Но, – прикусила внутреннюю сторону щек, качая головой, – почему он так поступил? Из-за чего напал на Марка?
– Он дрался за тебя. Я уверенна.
От Автора
13:18
Ледяные капли беспощадно разбивались о тела девушек, что перебирая ногами, спешили в больницу. Ветер сбивал с пути, прокрадываясь под одежду, чем вызывал отвратные мурашки.
Щеки Алекс давно заледенели, ровным счетом, как и пальцы, в которых она чувствовала жгучее покалывание. Отправляться в путь сейчас – было последним, чего хотела девушка, но её никто не спрашивал. Кристин, после недавних новостей, вскочила с пола и принялась одеваться. Запиналась. Застревала. Барахталась. На все убеждения остаться дома, она глубоко и от всей души плевала.
Кристин хотела увидеть болезненную гримасу на разбитом лице Марка. Хотела почувствовать запах боли исходящий от него. Хотела насладиться его страданиями. Кристин заставляла думать себя об этом.
Не о Дилане. Не думать о темнеющих глазах, родинках на скулах, растрепанных волосах и запахе. Его свитер, в котором она сбежала из больницы, остался у неё.
У Кристин остался запах.
Стоп.
Не думать.
