– Это ты! Я знала! – Кристин кричала, выставив нож.
– Ты… просто отпусти нас! – надрывая горло, взмолился Марк, – Я выполнил все условия, я никому не расскажу о вас.
– Что ты несешь? – удивилась Кристин, но быстро собралась и скомандовала мне, – Алекс, проверь человека.
Я сквозь пелену осматривала застывшее в ужасе лицо Марка, без маски, в которой он обычно убивал. Он просто стоял напротив, выставив перед собой руку, словно пытался защититься от нас.
– Алекс!
Я вздрогнула от крика подруги и выронила нож. Упав на колени, я начала рыскать руками по полу.
– Проверь человека, Алекс!
Не нащупав нож, я подползла на коленях к телу, но поскользнулась. Колени разъехались, и я угодила во что-то теплое и густое. Замерла, поднимая ладони к лицу. Кровь печально блеснула при лунном свете.
– Алекс прове…
– Сейчас! – вскрикнула, подползая ближе к голове. Мои нервы на пределе.
Нащупав дрожащими руками колющееся из-за щетины лицо, я поняла, что передо мной мужчина. Приложила два пальца к шее, чтобы нащупать пульс, но внезапно они провалилась внутрь кожи с противным хлюпаньем. Я завизжала, падая на пятую точку и судорожно упираясь ногами в кафель, чтобы отползти.
– Что там?! – это Кристин. Она нервно косилась в мою сторону.
– Ему, – закашляла, утыкаясь в собственное плечо, – ему перерезали горло.
Вот куда вошли мои пальцы.
– Как ты мог! – Кристин не сдерживала ярости к Марку, сильнее сжимая рукоять ножа, – Убийца!
– Это не я!
Сплела пальцы в замок, выгибая их, и посмотрела на ладони, покрытые слоем черно-бурой крови. Кристин продолжала кричать.
– А кто? Мы проследили за тобой и знаем, что то ты убил тех девушек!
Я сморщилась, вытирая ладони о пыльный кафель, но становилось только хуже.
– Это не я! – Марк кричал громче.
Перед глазами мутнело от слез, поэтому я подняла лицо, позволяя им скатиться по щекам. Коридор стал четче, и я уловила движение позади Кристин, там, где к стулу была привязана еще одна жертва Марка, которую он зачем-то отгораживал от нас.
– Эта женщина моя тетя! А на полу мой дядя! Я ы не тронул их. Господи, опусти нож, Крис…
Тетя Марка, молчавшая до этого из-за кляпа во рту, замычала. Все обернулись, а я чуть не проглотила язык. Её голову наклонили назад, грубо держа за волосы. Существо в черной маске чумного доктора замахнулось лезвием и перерезало глотку женщины. В её глазах замер страх, а на грудь пульсирующей струей брызнула кровь. Птица небрежно отпустил её волосы, и голова опрокинулась назад. Кровь хлестала на убийцу, но его маска и так была в крови.
– Не-ет! – закричал Марк, сгибаясь и корчась от боли – Нет, нет! Джанет!
Кристин оцепенела от ужаса. Я не могла оторвать взгляда от Джанет и пазлы в моей голове начали сходиться. Неужели мужчина на полу стал приманкой для Марка, прибежавшим сюда, чтобы спасти семью. Возможно, Марк и помогал убийце, но все это обернулось против него, а мы, следуя по следу из хлебных крошек, обвинили не того. Семья Марка стала для него приманкой, но сам Марк стал приманкой для нас.
Я вскочила на ноги, прокричав:
– Бежим!
Пульс застучал в голове. У меня открылось второе дыхание. Я бежала, переставляя ногами. Неслась обратно к выходу. Слышала шаги и сердце, которое поднялось до самых ушей.
Дыхание сбилось, но я добежала до поворота, развернулась, обхватив руками пыльный угол. Так и застыла в ужасе.
Марк с криком боли оставил тело тети, потому бежал последним. Явно отставал. За ним, темным пятном, несся Птица. Он замахнулся ножом, догнав Марка. В его глазах проскочила мольба о помощи, но резкая, холодная хватка, остановила Марка.
С губ слетел крик. Он не успел обернуться, как получил удар по голове, после чего свалился с ног.
Все замедлилось.
Кристин, волосы которой развязались, развернулась на крик. Её белые кудри подлетели. По всему коридору разносится визг, а Кристин, спотыкаясь, собралась бежать обратно. Помогла себе руками, упираясь ими о грязный пол, но опять споткнулась.
Я оттолкнулась от стены, бросившись к подруге. Поймала её, ещё не поднявшуюся, и с силой сжала.
Перед нами Птица вскинул. В воздухе пронесся лязг металла и нож вонзился в грудь Марка. Он лежал на полу под Птицей. Дернулся, застонав, и потянулся к маске, но Птица успел ударить его по рукам, из-за чего Марк ослаб.
– Не надо, – крикнула Кристин, захлебываясь в слезах. Я сдерживала её порывы вырваться, заставляя сидеть на месте, – пожалуйста, молю вас…
Но Птица вытащил нож из плоти и вновь воткнул в грудь Марка. Он вонзает его глубже с каждым ударом. Ноги и руки Марка дергались, а дыхание прерывалось. Птица неотрывно смотрел в глаза жертвы, а тот в его.
Я слышала треск, с которым разрывалась кожа.
Кристин надрывалась, давясь слезами:
– Прекрати… Хватит… Нет! Господи…
Марк захрипел, испустив последние вздохи. И Кристин в отчаянии выронила свой нож.
Звон металла заставил Птицу поднять голову в нашу сторону. Он наклонил её. Его холодный блеск стеклянных глаз пугал. Пробирал до костей, и я кое-что поняла.
Мы следующие.
– Вставай, поднимайся! Давай! Кристин! – засуетилась я, но тело Кристин не поддавалось. Она только содрогалась от рыданий, – Кто-нибудь! На помощь! Люк! Кто-нибудь! Помогите же! – вновь посмотрела на Марка, не веря тому, что происходит, – Кристин! Вставай! О, Боже! Нет! Я не оставлю тебя здесь! Кристин, пожалуйста, – мое лицо скорчилось, когда я схватила её за плечо, начав трясти, – Вставай! Мы следующие!
Обернулась на Птицу, что наклонив голову, рос ввысь, поднимаясь. А я задыхалась. В его ногах валялся Марк, лицо которого было наклонено в нашу сторону, а глаза неотрывно смотрят на меня. Словно Джон. Его сердце остановилось.
Упала на колени, рыская руками по полу. Пыталась найти нож Кристин.
Она же больше не реагировала на мои крики, сгребая колени ближе к груди.
Послышался грохот, но я не отвлеклась на него, продолжая кричать и щупать пол.. Все вокруг тускнело. Цвет крови стал ярче на общем фоне. Руки были испачканы кровью. Я кричала, продолжая искать. Я должна защитить нас.
Я нужна Кристин.
Она нужна мне.
Резкий толчок и грубая хватка. Меня подняли с колен…
XVIII. Глава
От лица Люка
2:57
Время шло медленно. С каждым брошенным на часы взглядом я хмурился. Минуты тянулись. Полицейский наряд вошел в здание совсем недавно, но по ощущениям, прошел час. Мои нервы были на пределе.
