Король увидел нас последним и нахмурился. Догадываясь, что вот-вот разразится скандал и меня заставят в нем участвовать, но не в силах уже ничего изменить, я заученно присела в реверансе.
– Велиан, я рад, что ты закончил дела. Можешь уже оставить свою спутницу. Подойди и поприветствуй наших дорогих гостей, – демонстративно не замечая меня, произнес король.
– Я не могу ее оставить, отец. Я должен сделать заявление, которое касается нас всех.
– Сейчас не время и не место, – с нажимом произнес его величество, стараясь сохранить контроль над ситуацией.
– Поспорю! Это напрямую касается причины визита наших дорогих гостей.
– Велиан! – властно рыкнул король в последней попытке образумить сына.
– Отец, позволь представить тебе эту девушку. Я заявил на нее права! Она моя по праву добычи, – громко и четко объявил принц.
Короля едва не хватил удар, Мейн нахмурился, сверля меня взглядом и как будто что-то усиленно вспоминая. Он самый начитанный из нас и имеет феноменальную память – мне бы такую, я вот что-то читала о праве добычи, но никак не могла вспомнить что. А брат отвечает за внешнеэкономическое направление и досконально знает законы разных стран. Не зря отец его послал, чтобы наряду с подписанием брачного договора заключить и выгодные торговые соглашения.
– Приношу извинение за недоразумение. Я разберусь с этим, – извинился король перед Мейном и бросил яростный взгляд на сына. – Следуйте за мной!
– Настаиваю на присутствии при этом разговоре. Как верно заметил его высочество, это напрямую касается причины нашего визита, – ответил брат.
Король скривился, как от зубной боли.
– Оставьте нас! – приказал придворным. Вместо того чтобы уйти самому, решил выставить всех остальных гостей.
Мы замерли в напряженном молчании, пока придворные с перешептыванием покидали зал. Его величество попросил удалиться и остальных людей из нашей делегации, заметив, что присутствия Мейна достаточно для столь личного разговора.
– Велиан, не заставляй меня усомниться в твоем рассудке, – сквозь зубы процедил король, как только мы остались одни.
– Ваше высочество, я ни в коей мере не желал оскорбить принцессу и сожалею о срыве помолвки, – обратился принц к моему брату, и я оживилась, услышав такую радостную весть.
– Я никогда не признаю этот брак! – воскликнул его отец.
«Какой брак?!» – захотелось вскричать и мне, а просветлевшее лицо Мейна, веселившегося непонятно над чем, еще больше напрягло.
– Правильно ли я понимаю, что вы воспользовались древним правом? – протянул братец.
– Все верно, но я ни в коей мере не желал нанести вам оскорбление.
– Я оспорю… – начал король.
– Эту ночь мы провели вместе, – объявил Велиан.
Король покраснел от гнева, я тоже – от того, насколько двусмысленно это прозвучало, и даже сбежавшее слишком довольное выражение с лица Мейна послужило малым утешением. Он бросил на меня красноречивый взгляд, а потом шагнул к королю, сдернув с шеи медальон:
– Ваше величество, позвольте показать вам, от кого отказался ваш сын.
Я замерла, так как там была миниатюра с изображением меня и нашей маменьки. Королю было глубоко плевать, он испепелял взглядом Велиана и лишь из вежливости бросил взгляд на раскрытый медальон. Отвернулся. Потом опять повернулся и взял в руки медальон. Посмотрел на меня, переглянулся с Мейном.
– Э-э… м-м-м. Я одобряю этот брак! – заявил он, своей капитуляцией повергнув в шок сына.
Мне как-то поплохело, а вот Мейн смотрел на меня тяжелым взглядом, давая понять, что не даст избежать этого брака. Будь проклят принц Арвинский с его наглостью! Я даже оспорить не могу, что мы не ночевали вместе, моя репутация пострадала, хотя я осталась нетронутой. Чувствовала себя как Верный, попавший в западню.
Вцепилась изо всей силы в рукав Велиана, безмолвно требуя, чтобы он прекратил творящееся безумие. Этот же гад нежно накрыл мою ладонь, а вот тихие слова, предназначенные мне, были не в пример жестче:
– Помни, что я сказал. Иначе ты никогда больше не увидишь своего волка.
Задохнулась от боли и отчаяния, по взгляду принца убедившись, что он как никогда серьезен. Хотелось заорать от беспомощности, ведь самоуверенный придурок даже не понимает, что творит! Мой же брат решил не оставлять мне шансов:
– Насколько помню, необходимо согласие вашей избранницы. Вы его получили?
– Дорогая… – Арвинский повернул ко мне голову.
Взглядом я его умоляла не усугублять наше положение, едва заметно отрицательно качая головой, но он в ответ давил, безмолвно обещая все кары небесные, и я сдалась. Пусть теперь пеняет на себя! Повернувшись к присутствующим, зло кивнула.
Брат расплылся в торжествующей улыбке и решил поиздеваться надо мной:
– Почему же ваша избранница молчит?
– Она не может говорить.
– Да? Вы счастливец, ведь молчание – золото. Добродетель, которую редко встретишь у женщин. Как и покорность.
Сволочь! Помнит же, как я кричала, что ни за что не соглашусь на этот брак и мое «нет» обязательно сообщу в лицо жениху.
«Еще не все потеряно», – сказала себе. Дайте мне добраться до Верного, и я сбегу.
«Никакой свадьбы не будет!» – пообещала взглядом брату, а он лишь усмехнулся.
– Должен признать, вы прекрасная пара, но где же ваши брачные браслеты?
– Их можно надеть и в храме. Завтра же подготовим церемонию, – произнес король.
– Зачем же тянуть? Насколько понимаю, они уже муж и жена, – не сводя с меня глаз, произнес братец.
Что?! И тут я наконец вспомнила! Правление Сигмунда Третьего запомнилось необычными законами, и запрет на убийство хищников вблизи поселений – не единственный из них. В желании как можно быстрее взять в жены лунную ведьму и заткнуть рот протестующим, он издал указ, по которому, если на охоте спасешь жизнь деве, можешь объявить ее своей и с этого момента она твоя жена. Отсюда и пошла поговорка, что вернулся со своей добычей. Конечно, потом, чтобы избежать бесчинств, в указ добавили, что дева и главы рода должны дать согласие. Но и без этого Сигмунд был королем, а со стороны невесты протестующих не нашлось.
У нас же мой отец одобрил этот брак, отец Велиана тоже, и мое согласие они только что получили.
Ы-ы-ы-ы-ы!!! Мне хотелось взвыть раненой волчицей. А новоявленный супруг уже защелкивал на моей руке невесть откуда взявшийся браслет со словами:
– Согласен. Не будем тянуть.
И пока я в неверии смотрела на новое украшение, а Велиан с мрачным видом надевал брачный браслет на себя, кусочки головоломки сложились. Боги, я сейчас взорвусь! Желая избежать ненавистного брака, он притащил меня во дворец. Демонстрируя избранницу отцу и Мейну, рассчитывал, разумеется, на скандал, но никак не на одобрение короля. Уверена, в попытке избежать брака он собирался упирать на первый указ Сигмунда Третьего, без поправок, называя меня своей женой. Свадьба бы точно сорвалась, а потом уже и меня можно было бы отпустить на все четыре стороны. Получив же согласие отца, он решил идти до конца, недаром же такой мрачный.
