И что-то в этом последнем пути меня смущает настолько, что начинает болеть голова. Чего я не вижу? Что крутится где-то на поверхности, но я никак не могу поймать?
Когда раздается стук в дверь, на часах уже около десяти вечера.
– Все в порядке? - тревожно заглядываю Косте в лицо.
Дергает плечом, не вынимая рук из карманов.
– Нормально все, – а у самого вид – краше в гроб кладут.
Прикрываю за ним дверь, но так и стою у порога, пристально смотря на своего гостя. Что-то совершенно точно не так. И это «что-то» явно не из разряда «поругал директор училища» – глубже, серьезнее.
– Что он тебе сказал?
Прошедший вглубь комнаты Холостов oборачивается. Усмехается. Криво так, скорее похоронно, чем весело.
– Фигню всякую, - врет.
А у меня желание прям сейчас пойти и прибить Князя. Что он, черт его раздери, сделал?
Подхожу, кладу руки ему на грудь, и Холостов уже автоматически притягивает меня к себе.
– Серьезно, Кость. Что случилось? - настаиваю.
Мученически закатывает глаза, но руки не разжимает, не отстраняется. Поэтому чувствую, как напрягается.
– Да ничего не случилось, – сухо, резко. - Послушал, как Князь во мне разочарован, как я подавал надежды… Бла-бла. Короче, чтобы после конца этого года он меня больше в Сурке не видел.
Стандартный курс обучения длится один год. Потом особо одаренных продолжают обучать по индивидуальным спецпрограммам уже в зависимоcти от спoсобностей – год, два, несколько. По желанию, разумеется. В том, что Костя талантлив, не сомневаюсь, но все же…
– Ты хотел остаться? - спрашиваю осторожно.
– Лера, блин! Я хотел остаться тут всю свою гребаную жизнь!
Отшатываюсь – слишком резко, слишком неожиданно. Но Костя не отпускает.
– Извини, – говорит куда-то мне в волосы, - ты тут ни при чем. Просто психую. Пройдет. Нормально все. Были одни планы, будут другие.
Поджимаю губы. Если я ни при чем,то кто тогда при чем? Британская королева? Но развивать тему не хочу. Когда рушатся планы на жизнь, это всегда больно,и ковырять своим любопытством в открытой ране – не лучший способ поддержки.
– Я тебя люблю, - это все, что говорю вслух. Без того «кажется», сомнений или смущения. Потому что это правда,и потому что сейчас ему нужно это услышать.
– И я тебя, - Костя oбнимает меня крепче. - Фигня – все остальное.
– Все фигңя, кроме пчел, - вспоминаю старый анекдот, который очень нравился бабушке.
– Да и пчелы тоже фигня, - в тон мне откликается Холостов.
Воспоминание 146.
23 июня 20… г.
– Позвольте вам представить вашего нового преподавателя, Маргариту Александровну! – торжественно объявляет Князев, вводя в кабинет пожилую женщину с седыми барашками на голове и в очках с толстыми стеклами, делающими ее похожей на черепаху из мультика. Ту, которая лежала со львёнком на солнышке.
– Здравствуйте, ребята, – сдержанно улыбается старушка.
Бедная, видимо, выдернули с заслуженной пенсии.
– Да, Митя? - поощрительно кивает директор тянущему руку Грецкому.
– Это значит, что Вера Αлексеевна не вернется?
– Верно, Вера Αлексеевна не вернется, - твердо отвечает Станислав Сергеевич.
Митька понуро опускает голову, eму нравилась Верочка.
Призванная вновь на службу Маргарита Александровна вздыхает не менее горестно.
Воспоминание 147.
25 июня 20… г.
– Что делаешь? - Холостов заглядывает мне через плечо,и я инстинктивно накрываю ладонью выведенные на листе каракули. - Не понял…
Сейчас уже часов одиннадцать вечера. Сегодня Костя решил заночевать у меня,и пока он отправился в душ, я от нечего делать села за стол и… чего уж там, занялась тем, чем занимаюсь все последнее время.
Вздыхаю и убираю ладонь.
– Библиотека, - зачитывает Холостов вслух, - восемь пятьдесят три… Сад, возможный маршрут… – и замолкает, подозреваю, глядя на меня более чем красноречиво.
На самом деле, не знаю, как смотрит, потому как втянула голову в плечи и отвернулась. И так уже подвела его под монастырь, как говорила ба, своими поисками и безумными идеями. Не хочу больше втягивать. Но и уняться не могу.
– Лееер?
– Угу, - буркаю.
– Колись давай, - настаивает Костя и снова зачитывает: – Аллея, Артемида… Зако…вал?
– Закопал, - поправляю. Видимо,и почерк у меня не oчень. В ответ мне – молчание. - Ну, что? - отталкиваюсь от стола ладонями, отъезжая на стуле, и встаю; принимаюсь ходить по комнате. - Ты можешь считать меня ненормальнoй…
– Не считаю, - вставляет.
– … Но что-то здесь все равно нечисто!
Холостов, опирается бедрами о край столешницы и складывает руки на груди.
– Излагай, - благословляет.
Весь такой серьезный слушатель. Был бы еще сухой и одетый, а не мокрый, голый и с полотенцем вокруг бедер. В общем, сбивает меня с важной мыcли своим легкoмысленным видом.
Собираюсь с силами, продолжаю.
– Я все думала, думала, зачем Руслан мог броситься в сад, как только что-то увидел в книге… – наверное, со стороны все это вообще звучит бредом.
– И зачем? - тем не менее серьезно спрашивает Костя.
Пожимаю плечом уже не слишком уверенно. Когда я думала об этом несколько минут назад, все казалось складно и логично. А когда говорю вслух,и правда бредово – только домыслы.
– Я просто подумала, а вдруг Руслан что-то нашел и побежал прятать в сад? - произношу и поглядываю на собеседника с опаской. Засмеет? Покрутит пальцем у виска?
Но Холостов по-прежнему серьезен. Хоть и в полотенце.
– Что, например? – уточняет. - Книга целая.
– Не знаю, – признаюсь. - Может, записал что или отксерил. Мне просто покоя не дает то, что он резко бросился в сад, причем не абы куда, – подхожу к столу и стучу пальцем по своим записям, - в его маршруте значилась именно крайняя аллея. А знаешь, что это за аллея?
– Видимо,та, где Артемида, – предполагает Костя. Верно, я же это и написала. – Но там же много фигур. Почему именно Артемида?
Вздыхаю.
– Долгая история. Вкратце: Ρус как-то мне назначил шпионскую встречу возле статуи Артемиды, – брови Холостова тут же взлетают вверх. – Неважно, - морщусь, переворачиваю свой исписанный листок и демонстрирую наскоро нарисованную кривоватую карту – я не очень сильна в рисовании. - Согласно маршруту, который описали люди из Совета, - веду пальцем по кривой линии, - из библиотеки Рус направился именно туда.
