- А черт его знает, Ром! Вот Андрюха наш серьезными отношениями не парится и по итогу никому не должен. А, главное, везде востребован. Красавчик!
- Кстати, Шибуев, что за брюнетка с тобой была здесь в прошлый раз? Высокая такая с хвостом. Любительница мартини и боев без правил. Я теперь парень свободный, так что готов наладить контакт. Симпатичная девочка. Скинешь телефончик?
Пятница, вечер. Центр города. Спорт-бар «Маракана». Рядом друзья по ВУЗу – Олег Гущин и Ромка Зайцев, такие же врачи-хирурги, как я. Час назад закончился футбольный матч, но никто не торопится расходиться. Когда-то мы собирались здесь чаще, а сейчас у всех работа в разных клиниках и районах города, так что встретиться получается нечасто.
Я не фанат спорта, но прихожу сюда по старой привычке увидеть друзей. Вот и сегодня, куда больше матча между испанским и немецким клубами, мне хочется просто забыться в пьяном вечере и ни о чем не думать. Две последние недели прошли как в тумане. В память въелся запах антисептика, крови и свет люминесцентных ламп. Кажется, так много я еще не работал.
- Не помню, Заяц. Сколько их было, этих брюнеток, - отвечаю Роме, прокручивая в пальцах на столе пустой бокал и думая о своем. - Кажется, мы здесь познакомились.
- Вот жук! – смеется Олег, хлопая меня по плечу. – И ведь действительно не помнит, это же Андрюха. Усёк, Ромчик, прелесть свободы? Учись!
За соседними столиками народ пьет пиво, и только мы – коньяк. В уютном зале «Мараканы» приглушен свет, играет роковая музыка и слышится смех незнакомых компаний.
- Эй, Солнце! – окликает Гущин от бара девушку-официантку. – Повтори нам, пожалуйста, трехзвездочный! За что выпьем, парни? - поднимает Рома свой бокал, когда коньяк появляется на столе. – За испанцев уже пили, за немцев тоже.
– Давайте за мужское единство и свободу от отношений! – предлагает Олег, и Ромка радо соглашается.
- Точно! К черту ревнивых баб с их проверками! Да здравствуют холостяки!
Я останавливаю друзей в последний момент, разбив тост.
- Нет, погодите! Давайте лучше за Светку и ее мечту!
- А кто это – Светка? Что-то я такой не припомню. А ты, Рома?
Я смотрю на янтарную жидкость в бокале, на друзей, и признаюсь, невесело усмехнувшись своим мыслям:
- А Светка, парни, это и есть мечта.
На улице давно стемнело, дома никто не ждет, и я возвращаюсь к себе пешком. Почти час иду по улицам города, которые в преддверии ночи уже заметно опустели и стихли. И даже оказавшись у знакомого подъезда, не спешу заходить. Сажусь на скамейку, освещенную светом фонаря, расстегиваю куртку и чиркаю зажигалкой, чтобы зажечь и выкурить сигарету. Один.
Однако мое одиночество кое-кому не по вкусу. Я не сразу замечаю белый автомобиль и девушку, открывшую дверь «Форда» и направившуюся ко мне. Ту самую брюнетку с хвостом, о которой спрашивал Зайцев. Знакомую из «Мараканы». Она подходит и останавливается передо мной, какое-то время просто стоит, затем просит сигарету и мне приходится встать, чтобы помочь ей подкурить.
Сегодня ее волосы распущены, а на лице нет улыбки. Впрочем, на моем тоже. От девушки пахнет парфюмом, но это не тот запах, который хочется вдохнуть и запомнить. Не тот, и я глубже затягиваюсь сигаретой, чтобы с тихой досадой выпустим дым.
- Привет, Андрей. Что-то ты меня совсем забыл. Не приезжаешь, не звонишь. Пришлось вот самой приехать узнать: жив ли ты. А ведь договаривались встретиться.
- Здравствуй, Инна. Как видишь жив. Я не обещал, что получится.
Брови девушки приподнимаются.
- У тебя что, Шибуев, траур? Ты какой-то печальный.
- Почему? Нет.
Она растерянно хмыкает.
- Странно. Сам на себя не похож. Поздоровался официально: здравствуй, Инна. Еще бы отчество вспомнил. Ты называл меня как угодно, но никогда по имени. Если честно, меня это жутко бесило. Вот и хочу узнать, что случилось?
- Ничего не случилось, Инна. Я просто не знаю твоего отчества.
Брюнетка поправляет на плече сумочку, улыбаясь смелее.
- Ну, при желании это легко исправить.
- Как, например?
- Например, узнать меня лучше. Каждому человеку есть, чем удивить другого.
Я смотрю на нее, вспоминая наши встречи. Их было немного, но достаточно, чтобы девушка решилась сюда приехать. Снова затягиваюсь сигаретой, выдержав паузу, прежде чем ответить.
- Может быть, только зачем?
Инка отходит, бросает сигарету в урну, поднимает голову и смотрит на окна моей квартиры. Она знает, что в выходные я всегда возвращаюсь сюда. Даже если ухожу на дежурство.
- Странно, - говорит, удивляясь. – Ты сидишь у подъезда один. А дома никого?
- Никого.
Она спрашивает о другой возможной женщине, и ответ ее ободряет, иначе бы она сюда не приехала.
- Так, может, пригласишь девушку на чай? Посидим вместе, поговорим. Поздно уже, Андрей. Да и ты, наверняка, выпил. А я соскучилась.
Я выпил, но чувствую себя достаточно трезвым, чтобы разделить с ней ночь, и она это понимает. Возвращается, на этот раз подступает ближе, заглядывая в глаза.
Я думаю. Долго. Представляю, как буду ее раздевать, вжимать в свое тело, чувствовать на себе ее губы, и вдыхать запах кожи. Запах чужой женщины, не моей, а оттого удушливо-раздражающий. Почти незнакомки.
Физиология подсказывает, что можно обойтись малым и свести все до пары минут. Разве не за этим она пришла? Мы с самого начала понимали, чего хотим друг от друга. Она всегда знала, что не единственная.
Я докуриваю до фильтра и метко посылаю сигарету в урну. Вместо того, чтобы обнять девушку, сую руки в карманы куртки, вдруг ей улыбнувшись.
- Инка, я женился. Можешь меня поздравить.
Пауза в несколько секунд заканчивается выражением неподдельного изумления, проступившего в лице гостьи. Я ее хорошо понимаю, но добавить к сказанному нечего.
- Ты… что сделал?!
- Я уверен, что ты меня расслышала.
- Но… когда ты успел, Андрей? Мы же с тобой только месяц назад виделись! Ты ничего не говорил о свадьбе.
- Чуть больше месяца. А месяц назад женился. Так получилось, прости, Солнце. Думаю, не заварится у нас с тобой чай. Лучше возвращайся домой.
Но Инна не уходит. Она давно не юная девушка, чтобы убежать в слезах. Да и не должен я ей ничего. Но обида слышна в голосе, ее не спрятать.
- Она что, залетела, да? У тебя будет ребенок, поэтому ты женился?
Я вспоминаю светловолосую девушку и темноволосого мальчика. Две фигурки, протянувшиеся навстречу друг к другу.
«Андрей, я для Андрюшки дом, со мной он говорит. Видел бы ты, как он улыбается, когда видит, что я довольна»
