Я думаю о смехе, а сам вспоминаю свадебную ночь и обнаженную, взмокшую Светку подо мной. Как входил в нее, целуя грудь.
Черт, это не лечится. Я уже устал разбиваться об это воспоминание.
- Как ты себя чувствуешь, Света?
- Терпимо. Бывало лучше.
- Звони, если что. Телефон ты знаешь.
- Значит, не останешься? – Она спешит не совсем уверенно добавить. - На чай?
Я нервно сглатываю, чувствуя, как в горле рванулся кадык. Мне вдруг кажется, что это всего лишь дань вежливости.
- Мне надо в клуб, друзья ждут. И что-нибудь покрепче чая. Например, глоток свободы. Извини, в другой раз.
Я спускаюсь на лифте во двор, но уйти не спешу. Сначала останавливаюсь, чтобы закурить сигарету, а затем сажусь на лавочку возле детской площадки. Сунув руки в карманы брюк, долго смотрю, как играют чужие дети.
Глава 29
Должно быть, Светка замечает меня в окно – здесь весь двор, как на ладони. Потому что спускается с чашкой кофе, передает ее мне в руки и садится рядом.
- Ну и как клуб? – спрашивает, глядя перед собой.
Я пожимаю плечами, не удивившись ей.
- Ты разве не видишь? Весело.
- А напиток? Я сделала покрепче.
Кофе горячий и приятный на вкус. Я отпиваю несколько длинных глотков, прежде чем опустить чашку на скамейку.
- Годится.
- Что-то твоих друзей не видно. Сами разбежались или прогнал?
- Прогнал. У меня тут, видишь ли, интим намечается. Отвлекают.
- Ясно, - Светка заправляет прядь волос за ухо. Смотрит коротко, чтобы снова отвернуться. - Теряешь сноровку, Шибуев. Целый час в клубе и только намечается? – усмехается. - Раньше тебе хватало куда меньше времени, чтобы заполучить девчонку. Помнишь ваш спор с Беленко в выпускном классе? Тогда даже я сомневалась, что вам удастся поцеловать ту хорошенькую незнакомку в клубе. Тебе удалось после первого танца и даже не пришлось приглашать ее на свидание. Каких-то десять минут.
- Она оказалась такой же пресной и скучной, как наши шутки, хихикала без конца и надоела мне уже через пятнадцать минут. Тогда я был зеленым и наглым и отчаянно рисовался перед одноклассницей, но тебе было все равно.
- Не совсем. Я бы ни за что не призналась, но в то время я уже верила в долго и счастливо. Андрей Шибуев никак не подходил на роль принца. Он оборачивался в сторону каждой юбки и ему это нравилось. А мне хотелось быть для кого-то единственной. Откуда я могла знать, что принцев не существует? Я тоже была зеленой и глупой.
- Ты никогда не страдала от одиночества. Тебя хотели, и ты это знала.
- Ты тоже не страдал. А еще не очень-то пробовал. Пьяные разговоры не в счет, мне хотелось тебя за них убить.
- Это правда.
Мы какое-то время молчим.
- Кто у тебя был первым, Светка?
Вопрос бестактный. Я вполне допускаю, что Уфимцева не ответит, но он грызет меня уже давно. Еще с тех пор, когда ее провожал со школы ее первый парень, и они целовались у всех на глазах.
Уфимцева отвечает – спокойно и без ужимок.
- Феликс.
Честно, я удивлен. Время ее студенчества. Кажется, третий курс.
- Я думал, это случилось раньше.
Светка пожимает плечами.
- Я не спешила. А у тебя?
Я вру. Не хочу вспоминать.
- Не помню.
Светка не может удержаться от смешка.
- Хороший ответ, Шибуев. Только это не совсем справедливо, тебе не кажется? Все время забываю, что ты всегда был самым умным и хитрым.
- Не в уме дело, - честно признаюсь. - Просто не хочу тебя шокировать.
- Принимается. Хотя я думала, что это случилось позже. Так что насчет интима? – напоминает о начале разговора. - Стареешь?
- Еще не вечер. У меня впереди целая ночь.
Я отвечаю, а сам смотрю на небо и вздыхаю: спорно. Уже давно вечер, Андрюшка остался дома один, и Светка наверняка сейчас уйдет. Не в ее правилах заходить дальше своей гордости.
Так и есть. Уфимцева встает, поправляет легкий сарафан, и поднимает со скамейки чашку.
- Ну, я пойду, не буду мешать твоим планам. Приходи, если захочешь кофе.
- Пока. Увидимся в понедельник.
Я не спрашиваю. Прощаясь, я сообщаю прежде всего самому себе на что настроен. Обида не ушла, но с некоторого времени мне все сложнее не приходить сюда. И все сложнее уйти. Иногда понятие дома для человека может измениться метафизически.
Я встаю со скамейки и, не оглядываясь, иду в сторону остановки. Через час начнется дежурство в больнице, думаю, что на сегодня я свой глоток свободы уже выпил.
POV Света
Операция у Андрюшки назначена на понедельник, пройдет в клинике отца Андрея, и за это я безмерно благодарна Шибуеву и его родителям. Для всех любопытных и для опеки оперировать будет сам профессор, но я догадываюсь, что Андрей отцу не уступит. Для него этот вопрос крайне важный, ответственный и принципиальный, иначе это не был бы умница Шибуев. Даже удивительно, как близко он принял ребенка и его проблему к сердцу. Я верю Андрею, как себе, но все равно все выходные не могу избавиться от страха за исход операции. Очень переживаю, вижу ужасные сны, и токсикоз буквально скручивает мои внутренности.
Когда в понедельник рано утром Андрей заезжает за нами с сыном, чтобы отвезти в больницу, он не дает мне сесть за руль, а берет такси.
- Тебя саму не мешает в стационар положить и пролечить. Светка, я же просил позвонить, если будет плохо. Когда ты ела нормально последний раз? Сколько спала?
- Я пью таблетки, и у меня чудесный врач. Говорю же: терпимо. Давай сначала разберемся с Андрюшкой. Ты же понимаешь, что мне его надолго ни с кем не оставить.
Но такси приходится дважды останавливать, прежде чем мы приезжаем в клинику и попадаем в отделение Детской хирургии. К нашему приезду уже готова отдельная палата, персонал действует слаженно и четко, и мне еще раз повторяют, что операция назначена на десять утра и просят подготовить маленького пациента. Похоже, здесь не знают, кто мы для профессора Шибуева, и я решаю, что так лучше. Однако очень удивляюсь, когда полчаса спустя молоденькая медсестричка просит меня расписаться в документе:
- Светлана Анатольевна Шибуева? Распишитесь, пожалуйста. Это необходимое условие. Андрея Павловича я уже попросила.
Вот так-так. Выходит, что знают, но лишних вопросов не задают. Не удивляются количеству игрушек и книжек в палате (возможно, я и переборщила, собирая сумку, но мне кажется, что сыну так спокойнее) и тому, что Андрей вдруг появившись в палате, просит медперсонал оставить нас одних.
