— Вижу, ты быстро обживаешься, - сказал Граз’зт, словно локомотив на всем ходу тараня мои попытки не думать о нем.
Он только что зашел в комнату и как раз осматривал нововведения. Судя по одобрительному кивку, он не нашел к чему придраться.
— Еще бы какую-то шкуру или тканый ковер вон туда, - я указала на свободное пространство перед камином, - и парочку мягких кресел. Или лежаков.
— Лежаки – это что?
Пришлось провести моему мужу краткий экскурс в теорию развития мебели. Что весьма непросто, учитывая мои посредственные знания в этом вопросе.
— Думаю, - принц потер кончик рога, - можно дать задание столярам.
Потом с отрешенным видом стащил через голову рубашку, бросил ее на кровать.
Я поджала губы, уселась за стол и раскрыла одну из тех книг, которые нашла в сундуке Данаани. Вот так, и не буду я смотреть этот стриптиз. Ради душевного спокойствия и вообще.
К счастью, Граз’зт тоже не был настроен на свои вездесущие попытки вывести меня из равновесия. Еще немного шороха – и я услышала, как его босые ступни шлепают в сторону купальни. Здесь она была такой же большой, как и предыдущая, но слуги приволокли парочку горшков с цветами. Растения больше напоминали засушенных инопланетян, но добавляли свой собственный шарм.
Когда раздался плеск воды, а следом – громкое, что говорится «от души», ругательство Граз’зта, я широко и довольно улыбнулась. Интересно, сколько времени ему потребуется, чтобы выскочить и…
Меньше, чем предполагала, но какая разница? Я оглянулась, чтобы насладиться результатами проделанной пакости. Хотя это так, мелочевка, по сравнению с румяными отметинами его ладоней на моей попе.
Плохая это была идея, Семенова, – поворачиваться. Потому что мокрый муженек в одном коротком полотенце вокруг бедер, с соблазнительно влажными, прилипшими ко лбу волосами, оказался настоящим куском Пражского торта для сидящей на диете сладкоежки. Даром, что пахнет этот шикарный мужчина какими-то цветами. Пузырек я нашла среди вещей принцессы: судя по всему, маслянистая жидкость в витиеватой бутылочке была местным аналогом духов. Запах, на мой вкус, слишком невыразительный, но зато стойкий. Одного маленького пузырька оказалось достаточно, чтобы ванна пахла, словно оранжерея. Пришлось проветривать и молиться, чтобы дорогой муженек не придал этому значения.
— Что это было? – низким от злости голосом, придерживая полотенце одной рукой, а в другой сжимая флакончик, который я бросила на дно бассейна, спросил Граз’зт. – Почему от меня воняет, как от служительницы Лласиин?
Кажется, Лласиин – это одна из Десяти пантеона местных богов. Память принцессы подсказала, что Лласиин считается богиней любви и носит венок из тех самых цветов, чье масло пошло на изготовление духов Данаани.
— Потому что – два. – Я выразительно вскинула бровь, стараясь не коситься в сторону двери. Вообще, конечно, хорошо бы найти убедительный повод сбежать. Не потому, что Рогалик зол, а потому что от одного его вида меня бросает в жар. – Надеюсь, тебе понравилась ванна с маслами, муженек?
— То есть это месть? – вкрадчиво поинтересовался он.
Я попятилась к двери, внимательно следя за тем, чтобы расстояние между мной и Рогаликом не сокращалось ни на сантиметр. Так оно безопаснее.
Вот ни в жизни бы не сказала, что в реальности эти накачанные мужские телеса выглядят так же соблазнительно, как и на рекламе плавок или одеколона от «Армани». А конкретно Граз’зт выглядит даже лучше.
— Это просто еще одно напоминание, что меня лучше не зацепать, - продолжая вовсю храбриться, ответила я.
Дверь была так маняще близка, что я уже слышала сладкий аромат свободы (или это пахнет мой муженек?), как вдруг оказалась прижатой к стене, в ловушке из поставленных по обе стороны от моей головы рук.
Вот же черт, и как я могла забыть об этой его способности перемещаться?!
Так, а если его руки здесь, то полотенце, значит…
«Не смей опускать взгляд, Семенова! Где твой стыд!»
«Я только одним глазком, ну, просто ради удовлетворения любопытства о строении местных рогатых мужчин…»
Дожилась, разговариваю сама с собой. Хорошо хоть не вслух.
Я скосила взгляд ниже, жадно «ощупала» его рельефный пресс, колечко в пупке и едва заметную дорожку волос, которая спускалась по низу живота до…
Граз’зт ухватил меня за подбородок, заставил посмотреть ему в глаза.
— Маа’шалин, тебя возбуждает, когда мужчина пахнет, как чертов цветочный горшок? – почти мурлыкая и странно жмурясь, поинтересовался он.
Вообще нет, я люблю, когда мужчина пахнет лосьоном после бриться, а всяких ароматных метросексуалов терпеть не могу, но сказать это вслух оказалось почему-то очень непросто.
— Я задал простой и понятный вопрос, - продолжая играть на моем замешательстве, допытывался Рогалик. – Потому что если причина твоего румянца в этом запахе, то я готов пойти на некоторые жертвы ради твоего удовлетворения.
— Ты слишком много на себя берешь. – Просто удивительно, как я вообще способна сопротивляться, когда этот красавчик стоит тут голый и мокрый. – Просто хотела тебя подколоть.
— Подколоть – это что значит?
— Пошутить так, чтобы тебе было неловко.
— Если неловко должно быть мне, то почему краснеешь ты?
А вот это очень хороший вопрос.
— Потому что тебе лучше одеться, - прочистив горло кашлем, ответила я. И все равно пищу, как какая-то мышь перед огромным котярой. – У нас договор, забыл?
— Я ничего и никогда не забываю, Маа’шалин, - продолжал мурлыкать мой рогатый «котяра». – Но видишь ли, в чем дело: у меня договор с принцессой Данаани, а ты, как мы теперь выяснили – не она. И с тобой, сладкая женушка, я ни о чем, вроде «никаких рук» и «никакой постели» договариваться не буду.
— Это еще почему?
Я помотала головой, высвободила подбородок из его пальцев и попыталась просочиться у него под рукой. Не вышло, только хуже сделала – Граз’зт крепко обхватил мои бедра и не то, чтобы совсем уж ласково вдавил в стену. И мне это понравилось, хоть обычно я терпеть не могу над собой никакого давления. То есть, чтобы вы понимали: другому мужику я бы уже врезала прямо по бубенчикам. Возможно даже ни раз.
А тут я оказалась способна только на совершенно неожиданный для меня самой выдох, который получился очень похожим на… стон?
«Может у принцессы в той бутылочке были какие-то афродизиаки? Или любовное зелье?»
— Потому что тебе все равно нечего предложить мне взамен, - ответил мой муженек. – Ну, и еще потому, что, в отличие от Данаани, ты не боишься смотреть мне в глаза, и твой румянец – он такой… соблазнительный.
Он наклонился к моему лицу, притронулся губами к «яблочку» щеки.
Блин, Семенова, немедленно прекращай издавать эти звуки, а то нам потом будет очень-очень стыдно за эту минутную слабость!
