— Восемь лет, - машинально ответила я.
Граз’зт перетянул меня к себе, придирчиво осмотрел рану.
— Я не мог оставить ее одну, но думаю, он все равно скрылся до того, как я их нашел, - пересказал Тан. Стилет неведомым образом исчез из его ладони. Надо бы попросить его научить меня тому же фокусу. Раз уж сам признал, что у меня задатки к владению легкими клинками. – Вероятно, он хорошо маскируется. И делает это очень быстро. И точно знал, что меня здесь в ближайшее время не будет. Хотя все же просчитался - и разговор с Эладаром закончился быстрее.
— Почему ты одна? Где эта крылатая засранка? – взбесился Граз’зт. И замолчал, когда снова наткнулся взглядом на окровавленную рану.
— Он выглядел как Тан, ни я, ни Хадалис не могли бы его узнать. И сказал, что Владыка Небесного трона желает с ним говорить.
— Очень грубое вранье.
— Ты бы сам не увидел разницы. Кроме того, никто не говорил, что клоны умеют превращаться только в тех, кого превратили в камень. И вообще – откуда мне было знать, что он решит появиться именно сейчас? Он сказал, что что-то вспомнил и что ему нужна моя помощь. Мы пошли сюда и потом… пришел настоящий Тан.
Сейчас, когда я пересказала это вслух, стало понятно, что лжеТан пытался затащить меня подальше от возможных свидетелей. Для чего?
Он же назвал меня «мое сокровище…»
Я изо всех сил зажмурилась.
Мое сокровище. «Папа привез куклу своему сокровищу». «Не плачь, мое сокровище, хочешь я этому Морозову уши откручу?»
Меня начало знобить. Да так сильно, что, если б Граз’зт вовремя не подхватил меня, я бы точно растянулась на полу.
— Если это и правда ее отец, тогда понятно, откуда в ней кхистанджутская кровь, - сказал Тан.
— Это… он. – Я сглотнула горькую слюну, поджала губы, пытаясь справиться с диким, разрушающим изнутри разочарованием. Что же это получается – вся моя жизнь была одним сплошным обманом? – Он назвал меня так, как называл отец. Сказал: «Мое сокровище». Папа всегда так говорил.
— Хрень какая-то, - пробормотал Граз’зт.
— Нужно предупредить всех, - сказал Тан. – Темнейшего в первую очередь. И убедиться, что это все еще он.
— Судя по тому, какими словами он меня полоскал – это совершенно точно он, - нехотя бросил Граз’зт. – Но ты прав. Раз теперь он знает, что его разоблачили, то может либо затаиться, либо начать действовать.
— Маа’шалин зачем-то была нужна ему. – Тан поскреб подбородок, сосредотачиваясь. – Иначе зачем идти на такой риск?
— Почему сейчас? Почему не раньше? – вставила свои пять копеек я. – Была куча возможностей застать меня одну.
— Не такая уж куча, учитывая то, что Хадалис ходит за тобой, как тень.
— Его внешность тоже можно было подделать, - не сдавалась я. – Это просто… смешно и нелепо.
— Мне вот совершенно не смешно, - оскалился Граз’зт. Дали бы ему сейчас бетонную плиту – наверняка бы расколотил ее в крошево.
— Она – кхистанджутка, - в который раз повторил Тан. – И если ее отец как-то в этом замешан, то он невероятно силен, раз нашел способ пробраться в наш мир.
— Из древних, определенно, - еще больше нахмурился Граз’зт.
— Первородных, - поправил Тан.
— Кто-нибудь объяснит мне, что это все значит? – напомнила о своем существовании я.
— Мы думаем, что твой отец – рожденный от чистой крови Десяти, Маа’шалин, - пояснил Граз’зт.
— И это, чтоб его, объясняет, почему ты держишь в себе дариканца.
— Похоже, чудесный план Данаани был не более, чем чьей-то подсказкой, - продолжил размышлять вслух Рогалик. – И похоже, нас всех поимели.
Рогалик был бы не Рогалик, если бы высказался мягче. Однако же я не могла не признать, что фраза целиком и полностью отражала происходящее. И мне все еще тяжело даже помыслить о том, что мой отец – мой настоящий отец! – может быть как-то связан со всем происходящим.
Никогда не думала, что скажу такое, но мне очень нахватает «живой» Данаани. Скрутить бы, паршивку, и выспросить все, что она знает. Например о том, почему выбрала именно меня. Возможно, меня действительно ей подсунули?
— Пока мы ищем наших окаменителей, предлагаю подумать о том, чтобы как-то друг друга узнавать, - предложил Тан. – Мне не по себе от мысли, что придется подозревать даже собственную тень.
— Мне тоже, - согласилась я. – И желательно вести наше расследование дальше еще тише.
— Боюсь, Маа’ашалин, если твой… гмм… отец знает, что его разоблачили, поздно думать о том, чтобы сохранить секретность. – Граз’зт поморщился, словно от оскомины, но потом встряхнулся и скроил хищный оскал. – Думаю, мы можем носить что-то.
— Кольцо? – предложил Тан.
— Тьфу, - отмахнулся Рогалик. – Побрякушки пусть носят женщины.
Несмотря на всю сложность и серьезность ситуации, меня так и подмывало напомнить своему «муженьку» о его обещании подарить мне корону под каждый наряд. Конечно, сейчас это совершенно невозможно, но, хоть убей, я была уверена: с него станется! Сделает ведь. Потому что… потому что это Граз’зт: большая зараза с большим сердцем под колючей броней. Даже не знаю, какая его часть мне нравится больше: та что огрызается и ругается почем зря, или та, что улыбается и по-кошачьи щурится.
— Пусть будут шнурки, - предложила я. – Обычные кожаные веревочки на запястьях. Этого добра наверняка навалом, и не будет бросаться в глаза.
Близнецы синхронно кивнули.
— Пойдем, я отведу тебя в комнату и займусь твоей головой, - предложил Граз’зт. Хотя не предложил – приказал. Умеет он говорит так, что даже мысль о непослушании способна вызвать приступ паники.
— Мне нужны все эти книги, - сказала я. В голове загудело, к горлу поднялась тошнота, но я быстро взяла себя в руки. – Их нельзя тут оставлять. Можешь организовать мне место, где бы я могла спокойно работать? Мы с Хадалисом… кое-что раскопали и… Черт!
Крэссы вопросительно посмотрели на меня. Пришлось бегло пересказать им о нашей с Хадалисом находке. И заодно сообщить «радостную новость»: все то же самой получасом ранее я рассказала своему «отцу». До чего же мерзко думать о том, что всю жизнь от меня скрывали… все?
— Только костей мертвого бога мне тут не хватало, - хмыкнул Граз’зт.
— Впредь будешь внимательнее к тому, что тебя окружает, - беззлобно пожурил Тан.
— Молчи, умник.
— Лучше умник, чем слеподырый позер.
— Я же тебе голову оторву, - весело, как будто предлагал безобидное развлечение, пообещал Граз’зт.
Вот теперь я вижу, что даже если гром грянет среди ясного неба, даже если этот мир встанет с ног на голову,эти двое будут друг за друга горой. Почему? Потому что они принимают и понимают недостатки своего «отражения». Точно так же, как и я, кажется, принимаю и понимаю их такими, как есть. Без прикрас. И, знаете, это классное чувство: не бояться разочарования, потому что ты уже и так знаешь обо всех «червоточинах».
