— Да что ж это такое-то, а? Не одно, так другое! У вас с выбросом проблем не было, а тут — на тебе!.. Игорь! — красноречиво глянул он на Крылова.
— Что Игорь?! Почему чуть что, сразу Игорь?! — психанул Крылов, раздраженно косясь на Ипатову.
— Молчать! — цыкнул на фигуриста Николай Петрович. — Ты партнер, ты главный и от тебя зависит, приземлится Рината на ноги или на попу!
— Вообще то в любом падении виноваты оба! — раздраженно выговорил Крылов. — Не Вы ли, Николай Петрович, мне это три года втолковывали?
— А ну цыц! — воскликнул Савченко. — Для начала элемент правильно выполни, а потом уже будем разговоры разговаривать, оба вы виноваты, или нет!
Ничего не ответив, Игорь подъехал к Рине и протянул руку. Савченко прав. Во всем прав, черт возьми! Он не имеет права переносить личные отношения на рабочие. Не имеет права что-то Ипатовой вообще говорить. Она ему ничего не должна и не обязана отчитываться, где была и у кого. Вчерашний поцелуй этот… А если бы он воспользовался ситуацией, и они провели ночь вместе? Что было бы наутро? Как бы они друг другу в глаза смотрели? Игорь чувствовал, что его отношение к Ринате переходит границы дозволенного, и надо бы остановиться, но с каждым днем нажимать на тормоз было все сложнее. А она?.. Сидит на льду и смотрит на него своими глазищами. И что внутри у неё творится, он не знает, не понимает, а как хотелось бы.
— Руку давай.
— Спасибо, — прошептала Рината, поднявшись на ноги. — Еще раз попробуем.
— Мало шишек набила? — постарался улыбнуться Крылов. С какого момента близость Ипатовой стала превращать его в невротика?..
— Идите сюда. — Николай Петрович снова ступил на надежный пол за пределами катка. Пара подъехала к бортику. — Слушайте меня. Через два месяца нам нужно показать свои программы. Что мы имеем? — Савченко посмотрел на Ринату, ожидая от неё ответа.
Крылов пожал плечами.
— А что мы имеем? Программы практически готовы. И, что бы Вы ни говорили, произвольная на «Адажио» мне очень нравится. Не знаю, где Вы там увидели отсутствие связующих элементов.
— Мне лучше знать, что и где я увидел, Игорь, — отчеканил Николай Петрович, которого начинало выводить из себя желание обоих фигуристов непременно показать свое «Я». — «Адажио» — красивая композиция, но вы смотритесь в постановке как два фигуриста-одиночника. Так же, как и в «Танго».
— Хорошо. У Вас есть какой-нибудь специалист на заметке?
— Я знаю только одного хореографа, способного создать из ваших программ цельный образ. Это Элина Кимер.
— Нет!
Крылов громко выдохнул. Откуда он знал, что у Ипатовой будут возражения?..
— Но, Рината, именно она ставила тебе программы, когда ты тренировалась у Богославской, она профессионал своего дела и сможет нам помочь, — здраво рассудил Савченко.
— Именно поэтому я не хочу с ней работать, — тоном, не терпящим возражений, ответила девушка.
— Опять двадцать пять! — воскликнул Игорь. — Ипатова, чем тебе Кимер-то не угодила? Или ты со всеми, с кем Алла Львовна работала когда-либо, контактировать не хочешь? Тогда и нас с Николаем Петровичем тоже можешь внести в свой черный список!
— Хватит язвить! — отмахнулась Рината. — Мы сами справимся.
— Какие мы самоуверенные, — перекривлял партнершу он. — «Все сделаем сами и нам никто не нужен».
— Крылов, хватит! — зло зыркнула на мужчину Ипатова. — К тому же, мне не нравится, что о ней говорят.
— И что же такого о ней говорят?
— Все эти слухи о ее замужествах…
— Уж кто бы говорил о слухах! — с сарказмом усмехнулся Игорь. — Если она работала с Богос…
— Все, закрыли тему. — оборвала его Рина. — Я найду кого-нибудь другого.
— Рин, время поджимает, — вздохнул Савченко. — Некогда показывать свою принципиальность.
— Николай Петрович, я найду того, кто сможет нам помочь, — уверенно повторила Рината и перевела взгляд на недовольного Игоря: — Хватит дуться. Идем, прокатаем еще раз, только, умоляю, не прибей меня на вращениях. Я еще Олимпиаду хочу выиграть, — в её глазах появились лукавые искорки, а губ коснулась улыбка, — желательно с тобой.
И он снова растаял под её взглядом.
***
Бредовая была затея. Но вариантов не осталось. Раз уж она отказалась от услуг Кимер… Рината понимала, что Элина хороший специалист, один из лучших в своем деле. И программы она ставит глубокие, обдуманные, со смыслом. Но прав был Крылов — она не хотела прикасаться к прошлому. Даже с самого краешка. Из прошлой жизни у неё остались разве что коньки, в которых она провалила Олимпийские игры в Ванкувере. И то в тот момент она оставила их только для того, чтобы помнить. Помнить и никогда не возвращаться на лед. А они оказались как раз тем самым, что помогло ей снова на него выйти. Коньки, изготовленные по индивидуальному слепку. Надежные, с хорошими лезвиями. Для того, чтобы ей было максимально комфортно побеждать…
Ипатова остановилась перед подъездом своего уже бывшего дома. Не была здесь уже несколько месяцев, с тех пор, как они с Игорем собрали разбросанные по всей квартире вещи и, сложив в коробку, отправили в один из пунктов сбора гуманитарной помощи. После чего заперли заново установленную железную дверь на ключ и уехали к нему домой. Сейчас Рината и не представляла, как могла жить в таком убогом месте. Но тогда… Год назад ей было все равно, какую квартиру ей дадут. Ей хотелось самостоятельности. Не видеть, не слышать, не помнить. Хотелось отгородиться от всего случившегося с ней, от понимающих взглядов, от едких усмешек, от всего, что ее окружало. Но больше всего ей хотелось, чтобы её оставили в покое, но даже этого она не заслужила.
Набрав в легкие побольше воздуха, Рината шумно выдохнула и вошла в подъезд, пропахший сигаретным дымом и кошачьей мочой.
Добравшись до нужного этажа, громко постучала в квартиру Артёма. Звонок у него сломался еще полгода назад, а починить его он времени так и не нашел.
— Опять что-то забыла?! — спустя минуту перед взором Ипатовой предстал разозленный хозяин квартиры.
Но Рината с трудом его узнала.
— Ты заболел? — Это первое, что пришло ей в голову при виде осунувшегося лица соседа вкупе с трехдневной щетиной и спутанными черными волосами.
Но стоило ему дыхнуть в её сторону, все встало на свои места — Артём пил. И, кажется, пил беспробудно. — Что случилось?
— И тебе привет, Ипатова, — взгляд Новикова потеплел. — Прости. Не думал, что это ты.
— Страшно представить, кому предназначался этот демонический взгляд, — с сочувствием сказала Рината. — Можно к тебе?
— Попробуй, — Артём отступил в сторону, позволяя ей пройти в коридор. — Только тут у меня… не убрано.
— Испугал. — Она стянула босоножки и вытащила из-под тумбочки пару тапок разного цвета.
