— Но…
— И это не обсуждается! — звонкий голос Аллы эхом разлетелся по коридору.
Рината невольно подняла на неё глаза. Где-то там, глубоко на задворках памяти, мигом спроецировались сотни моментов, когда она слышала этот тон, означающий, что решение не обсуждается. Считая, что мнение тренера — единственно верное, прежде она никогда не спорила с Богославской. Она полностью вверяла ей свою жизнь, а как этой ее жизнью воспользовались… Но что ей делать теперь? Перечить Алле по каждому поводу? Изводить и себя, и её, и Игоря? Куда приводят стычки в рабочее время, ощутить они с ним уже успели. И поэтому, ради цели, ради них самих, она должна постараться отбросить личное и сосредоточиться на работе. Рината поймала на себе презрительный взгляд Титовой и улыбнулась ей широкой улыбкой. Пусть знает — она её не боится.
Прошипев что-то невнятное, Аня сорвалась с места и скрылась за одной из дверей.
— Переодевайтесь и на разминку, — скомандовала Алла и также ушла.
— Хорошая встреча, ничего не скажешь, — подал наконец голос отмалчивавшийся все это время Игорь.
— Добро пожаловать домой! — нарочито громко, с чуть уловимой насмешкой, произнесла Рината и, схватив его за руку, повела в раздевалку.
Где-то в глубине души она была благодарна Богославской за то, что та сразу же установила их общение на уровне «тренер — спортсменка». Если бы она полезла к ней с разговорами, сосредоточиться на работе было бы куда сложнее, а Рина не хотела тратить силы на оборону собственных чувств. Достаточно. Из-за этих людей она и так то и дело совершает недопустимые ошибки. Но что, если пройдет несколько дней, и Алла решит переступить запретную черту? Порывисто стянув через голову свитер, Рината кинула его на скамью. Не важно. Все это не важно. У них с Игорем есть цель, и только это должно иметь значение как для них самих, так и для их новоиспеченного тренера. И если Богославская в какой-то момент позабудет об этом, она уж непременно ей напомнит.
— Рината, приземление очень грязное! Попробуйте снова.
Богославская изо всех сил старалась придать голосу невозмутимый тон, и, похоже, это у нее хорошо получалось, однако не отменяло того, что внутри её всю колотило. Слишком непривычно для неё снова давать указания Рине, снова видеть её на льду этой школы. Все почти как когда-то. Только Рината уже другая. Не та сияющая девочка, стремящаяся все делать на высшем уровне, ловящая каждое её слово. Теперь каждое слово она принимала в штыки, но упорно терпела, лишь гневно стреляла в ее сторону взглядом и молча отворачивалась.
Вот и сейчас, отъехав на пару метров от партнера, она громко выдохнула. Простояла несколько секунд, и, вернувшись, взяла Игоря за руку.
Нельзя было не признать, что вместе эта пара смотрелась так, что захватывало дух. И не только на льду. От того избалованного мальчишки, что по собственной глупости упустил свой шанс на золото Ванкувера, не осталось и следа. Она видела в Игоре взрослого рассудительного мужчину, которому она бы без раздумий доверила самое дорогое, что было у нее в жизни — свою дочь.
Взмахом руки Алла показала спортсменам начать прокат заново. На этот раз тройной лутц был исполнен так, будто на льду находился один человек, а не пара. Игорь и Рината продолжили тренировочный прокат, а Алла, застыв у борта, думала о том, какого прогресса они достигли с контрольных прокатов. Теперь уже в их катании не чувствовалось, что на льду — два одиночника. Они сливались друг в друге, в их движениях появилась парность. И это было заметно не только в красивых высоких прыжках. Остальные элементы, прежде весьма посредственные, теперь тоже исполнялись на высоком уровне. Разве что поддержка… Рината в очередной раз напряглась перед тем, как Игорь подхватил её и поднял над собой. Из-за этого элемент выходил натужно, выделялся из общего образа программы. Богославская дождалась, пока музыка закончится, и подозвала фигуристов к себе.
— Что скажете? — переведя дыхание, спросил Игорь.
— Вы достигли огромного прогресса, — призналась Алла.
— Но этого недостаточно. — Рина схватила с борта бутылку воды и сделала пару глотков. — Мы должны стабилизировать аксель, — многозначительно посмотрела на Богославскую.
— Мало ты об него убивалась. — Алла бросила на Ринату недовольный взгляд.
— С Николаем Петровичем мы восстановили его. На тренировках он получается хорошо, но на соревнованиях… — Рина поджала губы. — Вы же понимаете, Алла Львовна, что нам без акселя нечем крыть. Без акселя мы на Олимпиаде и в десятку не попадем. Мы пара-новодел. Нас с легкостью засунут под какую-нибудь третью американскую пару.
— На Олимпиаду надо отобраться, Рината, — напомнила Алла. — Давайте идти поступательно. В начале декабря у вас этап кубка России, и там нужно быть в призах, чтобы попасть на Россию. Для этого старта вам не обязательно прыгать аксель.
— Мы будем его прыгать на каждом старте! — не выдержав, воскликнула Рината. — Чтобы все понимали, — мы выходим побеждать! — Она смотрела Алле прямо в глаза. — Я хочу выиграть Олимпийские игры.
— Чтобы выиграть, нужно работать над всеми составляющими программы. А у вас кроме прыжков нет ничего особенного.
— Вот именно поэтому мы должны выполнить самый сложный прыжковый набор, на который только способны. Действовать на пределе своих возможностей. Верно? — последнее было обращено к Крылову. Игорь, прислонившись к бортику, слушал их разговор, задумчиво рассматривая узоры, оставленные на льду лезвиями коньков.
— Верно, — вздохнул он, даже не соизволив поднять голову.
— Хорошо. С завтрашнего дня начнем тренировать аксель. На сегодня тренировка закончена.
Рината тут же ушла со льда, надела чехлы на лезвия и скрылась под трибунами. Алла подавила желание пойти следом. Зачем? Чтобы получить полный ненависти взгляд и очередную порцию колючих слов?.. Рината не услышит её, что бы она ни сказала. Не услышит, пока сама того не захочет. И что ей остается? Лишь ждать. Ждать и, как бы ни приходилось тяжело, пытаться быть рядом со своей девочкой. Как бы ни старалась Рината, она не перестанет любить ее. Потому что она — её дочь, и это навсегда.
Повернувшись к Игорю, Алла улыбнулась:
— Вы хорошо сегодня поработали, молодцы.
— Алла Львовна, как Вы думаете, у нашей пары есть будущее? — поинтересовался он совершенно серьезно.
Алла подняла голову и встретилась с серыми глазами Крылова. В его взгляде можно было прочитать растерянность. Будто он не понимал, куда идти и что делать. Будто он заблудился в своих чувствах и понятия не имеет, как поступать дальше.
— У вас есть все шансы на победу. А… у тебя есть сомнения? — задала вопрос Алла, но не получила на него ответ. Вместо этого Игорь лишь неопределенно мотнул головой, бросил «спасибо» и удалился.
За что он благодарил? За то, что не бросила их и предложила помощь? Или же за веру в них? За веру в Ринату… Рината.
Алла опустилась на скамейку и сложила руки на коленях. Что же все они делают с собственной жизнью?..
