Иван Москвич: (усмехающийся смайлик)
Маришка Хорошая: Та-а-ак… И кто там у нас первый в списке?..
Иван Москвич: Ну ладно уж тебе… Как себя чувствуешь?
Маришка Хорошая: Хорошо. Знаешь… Тут тепло, солнышко было сегодня, весна.
Иван Москвич: У нас тоже сегодня солнце было.
Маришка Хорошая: Кстати, тебе побриться пора. Что за ужасные фотки??? Не позорь меня!!!
Иван Москвич: (Смайлик, закатывающий глаза)
Иван Москвич: Слушай, Казакова, оставайся в своей Германии, а?
Маришка Хорошая: Пфф…
Маришка Хорошая: Я тебе серьезно говорю.
Маришка Хорошая: Выложи видюшку какую-нибудь с тренировки. Я соскучилась.
Иван Москвич: По тренировкам?
Маришка Хорошая: По ним тоже.
Маришка Хорошая: Но вообще-то, по тебе.
Иван Москвич: Я по тебе тоже соскучился. Ты когда вернешься?
Иван Москвич: Как твоя нога?
Маришка Хорошая: Да так же, Вань. Врачи говорят, что главное – не форсировать. Так что я целыми днями дурью маюсь. Музыку слушаю, книжки читаю… Сегодня вот в парк правда ходила.
Иван Москвич: Шардоне пьешь… (подмигивающий смайлик)
Маришка Хорошая: Не без этого (широко улыбающийся смайлик)
Иван Москвич: Возвращайся уже, а? Ну правда, Маришк. Тошно без тебя.
Маришка Хорошая: То оставайся, то возвращайся… Определился бы ты уже!
Иван Москвич: Я уже десять лет назад определился. (три красных сердечка)
Маришка Хорошая: Скоро вернусь. Только все равно видюшку выложи.
Иван Москвич: Ладно, так уж и быть. (подмигивающий смайлик)
Иван Москвич: Сама бы хоть что-нибудь выложила. Хоть посмотреть на тебя.
Маришка Хорошая: Насмотришься еще.
Маришка Хорошая: Хочу, чтобы ты сильнее соскучился. (красное сердечко)
Иван Москвич: Да уж куда сильнее… (задумчивый смайлик, грустный смайлик, плачущий смайлик)
В коридорчике послышался шорох, и Марина, подняв голову, громко крикнула:
- Мам, ты?
- Ну а кто еще? – На пороге комнаты возникла женщина средних лет и, оценив обстановку, улыбнулась. – Отдыхаешь?
- Ага.
- Опять с Ваней переписываешься?
Марина улыбнулась, но ничего не ответила.
- Будешь вино?
- Позже. – Женщина неопределенно махнула рукой. - Я пока к себе пойду. Буду нужна – зови.
- Хорошо.
Маришка Хорошая: Мама пришла.
Иван Москвич: Привет ей передавай.
Маришка Хорошая: Ок.
Маришка Хорошая: Вчера закат был очень красивый.
Маришка Хорошая: Третий бокал…
Маришка Хорошая: Ва-а-ань!
Маришка хорошая: Хнык.
Иван Москвич: Тебе не стыдно дразниться?
Маришка Хорошая: Вообще-то, я в депрессии. Не забыл? (три смеющихся смайлика)
Иван Москвич: Ничего, Маришк. Сейчас видюху выложу, и в твоих группах еще какую-нибудь байку замутят.
Маришка Хорошая: А ты постарайся, чтобы там никаких Маш не маячило!
Иван Москвич: Думаю, это их не остановит. (пять улыбающихся смайликов)
Маришка Хорошая: Зато меня порадует!
Иван Москвич: Ну разве что только ради тебя (три красных сердечка)
Маришка Хорошая: Хотя… Как-то грустно стало. Я бы почитала что-нибудь новенькое. (три катающихся от смеха смайлика)
Иван Москвич: Возвращайся, и грустно не будет. Это я тебе обещаю. (подмигивающий смайлик)
Маришка Хорошая: Я подумаю.
Маришка Хорошая: Прям сейчас пойду думать.
Маришка Хорошая: Целую.
Иван Москвич: Крепко целуешь?
Маришка Хорошая: Очень! (пять поцелуйчиков)
Маришка Хорошая: Поцелуй из Германии. Немецкий. Как французский, но ещё лучше. (подмигивающий смайлик)
Иван Москвич: Я тебя тоже целую, Мариш.
Иван Москвич: И жду.
Маришка Хорошая: (пять красных сердечек)
Иван Москвич: (семь красных сердечек)
Маришка Хорошая: (десять красных сердечек)
Иван Москвич: (несколько строчек красных сердечек и три восклицательных знака в конце)
Марина улыбнулась и вышла из аккаунта, а затем вошла в свой профиль под настоящим именем. Заглянула в их официальную группу, включила музыку и, налив бокал почти до краев, обхватила ладонями. Свет монитора бликами отражался в ее карих глазах, мягкая улыбка делала черты и без того красивого лица еще более привлекательными. Посидев пару минут, она встала и остановилась напротив окна в нескольких метрах от него. На стекле обозначился расплывчатый силуэт худенькой девушки с доходящими до лопаток тёмными волосами.
- Ты не занята?
Негромкий голос мамы заставил ее обернуться. Марина покачала головой, отпила вино и улыбнулась.
- Выглядишь счастливой. – Видя блеск в глазах дочери, Яна тоже улыбнулась. – Что тебе такого Воронов написал, что ты светишься?
- Что скучает, - немного смущенно ответила Марина. – И что ждет меня.
- Конечно, ждет, глупенькая. – Мама погладила Марину по голове и тихонько вздохнула. – Ты как думала-то?
Казакова пожала плечиком и сделала маленький глоточек.
- Мы такие разные с ним…
- Какая же ты у меня еще глупенькая, - глядя на дочь добрым, мягким взглядом, нежно прошептала Яна. – Моя большая-маленькая девочка…
- Почему это я глупенькая? – в голосе Марины послышалась обида.
Яна вздохнула и, не ответив, взяла в руки бутылку. Шардоне… Белое, сухое.
- Ма-а-ам… - Марина хотела сказать что-то такое… что-то, чего сама до конца не понимала, но когда мама подняла на нее взгляд, лишь покачала головой и, взяв из бара еще один бокал, протянула ей.
Яна налила себе вина.
- За то, чтобы у вас все было хорошо, - сказала она, соприкасаясь своим бокалом с бокалом дочери.
Марина улыбнулась. Обе они думали в этот момент вовсе не о спорте, но ни одна не осмелилась озвучить этого. Яна подошла к ведущей на балкон двери и, открыв ее, вышла, а Марина присела на край постели и провела рукой по крышке ноутбука. Цедя мелкими глотками терпкое вино, Марина думала о том, что как только мама уйдет спать, она включит ноутбук и закажет обратные билеты до Москвы.
Глава 3
Италия, Милан, март 2018 года
