— Что тебе понадобилось от меня среди ночи?
— Пойдем. — Он махнул рукой в сторону лифтов.
— Никуда я с тобой не пойду, пока не объяснишь, какого хрена?! — заартачилась я. — Ты с моей мамой вроде как собирался в ресторан. С продолжением, — красноречиво вскинула брови.
— Продолжение обломалось, — ответил Руслан, обошел диван и, ухватив меня за предплечье, потащил к лифтам.
— Мама не дала?
— Какая ты грязная, — бросил он, не поворачиваясь.
Я едва поспевала за ним на своих высоченных каблуках и пару раз чуть не рухнула, зацепившись за ковер. Но хватка Агатова была настолько крепкой, что распластаться по полу у меня не вышло. Он даже не затормозил.
— А что я должна думать?
— Я отвез Наташу домой, потому что у меня возникли неотложные дела. — Руслан отпустил меня и нажал на кнопку вызова лифта. Окатил взглядом ледяных глаз. — Думаешь, я настолько порочен, что не успел от одной вернуться, как другую к себе в постель поволоку?
— Да! — уверенно кивнула я. Дверцы разошлись, мы вошли внутрь. Все, как и утром, четвертый этаж.
— Ты мне неинтересна, девочка.
— А член твой считает иначе, — хмыкнула я, опустив взгляд на красноречивый бугор в области ширинки. Он хотел меня, и мне… черт возьми, мне это нравилось!
— С моим членом мы как-нибудь договоримся, не переживай.
— Только будь осторожен. — Я сделала шаг и оказалась рядом. Подняла голову, заглянула Руслану в глаза и соблазнительно улыбнулась. — Долгое воздержание вредно для здоровья.
— Мы с твоей мамой запросто решим эту проблему, — губы Агатова расплылись в ухмылке.
Лифт остановился, и мы вышли в коридор. Я отметила, что тут тоже успели постелить ковер и развесить картины. Даже спрашивать не хотелось, подлинники это или репродукция. У этого ума хватит и подлинник в свою святая святых притащить.
— Так зачем я тебе понадобилась? — сверля взглядом затылок Руслана, снова спросила я.
— У меня для тебя работа появилась, говорю же.
— Если это работа, почему мы собираемся ею заниматься в отеле, а не в офисе?
Руслан остановился перед своим номером, отпер дверь и вошел внутрь. Я покорно последовала за ним. Он включил свет, разулся, расстегнул пиджак и, снова окинув меня равнодушным взглядом, ушел в гостиную. Я положила сумочку на тумбу, скинула туфли и вошла за ним.
— Ну?
— Видишь эту стопку? — Он стоял возле мини бара и наливал в бокал виски. Взглядом указал на довольно внушительных размеров стопку бумаг на журнальном столике. — Это нужно завтра отправить в один из отелей.
Я непонимающе мотнула головой.
— А я тут при чем?
Руслан улыбнулся, поднес бокал к губам и сделал глоток. И только потом пояснил таким тоном, будто я неразумный ребенок:
— Их нужно подписать и поставить печать. Это нормативные акты, без которых отель не сможет завтра открыться. Я буду ставить подпись, а ты шлепать печать и сшивать. Как видишь, работы тут на несколько часов. К семи утра приедет мой водитель и заберет документы. Я удовлетворил твое любопытство?
— У тебя же есть секретарша? Почему она… — Он не дал мне договорить.
— У Кати маленький ребенок, которого она не может оставить среди ночи. Да и не её это косяк, так что пусть спит спокойно.
Он вальяжно расположился на диване, широко расставив ноги.
— А меня, значит, можно выдергивать среди ночи?
— Не переживай, я отпросил тебя у мамы.
Ах ты скотина! Мне так и хотелось съездить по его довольной физиономии. У мамы он отпросил! Да знала бы мама… Но я лишь, сжав руки в кулаки, процедила:
— Так почему в отеле?
— Я предпочитаю комфорт. И если уж предстоит бессонная ночь, я хочу провести её на удобном диване с…. Мне уже можно называть тебя падчерицей?
— Мудак! — вырвалось у меня. Как же он меня раздражал!
— Ты на поворотах то поосторожнее! — рыкнул Руслан. — Садись и приступай к работе, иначе я могу и передумать насчет стажировки.
Я шумно выдохнула и уселась рядом с ним. Мда, отличная ночка предстоит.
— Печать где? — спросила я отстраненно.
Руслан одним глотком допил виски, поставил бокал на столик и потянулся через меня к своей барсетке, которую я поначалу не заметила. Он будто бы случайно коснулся моей коленки, и я едва не вздрогнула.
— Я тоже хочу, — неожиданно даже для самой себя, выпалила я.
— Что? — Он снова сел ровно, достал из барсетки печать и протянул мне.
— Выпить, — ответила я, забирая печать и сжимая её в руках.
— Бар там, — кивком указал он. — Только не переборщи. Пьяных я не люблю.
— А кого любишь? Проституток?
— Только красивых. Как ты.
— Я не проститутка! — возмутилась я.
— Тогда почему ты меня не остановила? — Он резко ухватил меня, и не успела я понять, что происходит, усадил к себе на колени. — Почему не сказала, кто ты, Олеся? — прошептал он, а рука его принялась стягивать лямку платья с плеча.
Чувствуя его эрекцию, я растерянно помотала головой.
— Что? — спросил он, вторая его ладонь поползла по моему бедру, задирая платье.
— Хватит! — Я накрыла его руку своей, желая остановить. И не желая останавливать.
В глубине души я хотела, чтобы он убрал мою руку и продолжил ласкать меня. О черт! Я откинула голову, он собрал мои волосы, намотал на кулак и яростно впился в шею. Застонав, я вцепилась ему в плечи, то ли пытаясь оттолкнуть, то ли наоборот. Остатками разума снова и снова говорила себе, что надо остановиться, представляла реакцию мамы. Она ведь любит этого мужчину. Что она скажет, что подумает? Но…
— У меня с тебя крышу сносит, — выдохнул Руслан мне в рот и жадно впился, еще сильнее потянув за волосы. Мне было больно и сладко. Хорошо и плохо. — Что ты, нахрен, делаешь, девочка? — прошептал он и, обхватив меня за талию, усадил так, что его пах оказался между моих ног. Подол окончательно задрался, я, не понимая, что творю, потянулась к его ширинке, желая ощутить твёрдость плоти, желая обхватить его, почувствовать в себе. Руслан сдернул лямки с моих плеч, нашел на спине молнию, ловко расстегнул и стащил платье, оставив болтаться на талии. Его горячие ладони опустились на мою грудь, он нежно очертил чашечки бюстгальтера. будто бы случайно он касался кожи, опаляя её своими прикосновениями, клеймя меня.
Боже… Дыхание вырывалось из моего горла вместе с тихими стонами. Внутри всё скручивалось, пульсировало, горело. Я будто бы сама горела. За его руками следовали губы, влажный язык. Тяжело дыша, я подставляла себя ему: его большим ладоням, умелым пальцам, его жадному, властному рту, и понимала одно, как прежде уже не будет. Я не смогу посмотреть маме в глаза. В этот раз уже не смогу. Потому что… Потому что это не случайность. Руслан Агатов — не случайность.
