– Прости, я не подумала.
– Ладно, проехали. Но больше так не делай, – поставил в небольшом инциденте ворчливую точку кузен.
– Договорились, – облегчённо вздохнула она.
Разговор замер на полуслове, полувыдохе. Внимание обоих молодых людей привлекло зловещее шуршание. Не сговариваясь, они прислонились спина к спине и начали осматриваться.
Из бокового коридора лениво и тяжело скользило тело огромной змеи. Её тело в обхвате было не меньше полутора метра, а длину можно было только вообразить – истинные размеры милосердно скрывала жемчужная, светящаяся полумгла. Словно со всех сторон к ним сошёлся светящийся туман, в облачках которого светились, вызревая, молнии.
Голова Змея была огромной. Примерно с верхнюю половину человеческого тела.
Приблизившись к ним на расстояние всего лишь каких-то жалких метр-полтора, монстр оторвал голову от камня, по которому скользил, подобно обычному пресмыкающемуся. Узкие щели в глубине зловещих жёлтых, как расплавленный янтарь, будто подсвеченных изнутри, глаз, словно зеркала, отражали фигурки молодых людей.
– Какая приятная неожиданность! Сегодня я не ждал гостей.
– Я знаю. Но я не могла не прийти. Я слишком беспокоилась за друзей…
Дэмиан как-то странно поглядел на Александру, как если бы решил что она полностью того… не только крыша поехала, но и петушок кукарекнул в последний раз. И улетел. Без надежды вернуться.
– Спасибо, что сдержал слово и они… – сказать «в полном порядке» язык не поворачивался. Как-то не тянули она на «полный порядок».
Хотя это, конечно, смотря с какой стороны посмотреть?
– Они, хотя бы, живы, – закончила Александра свою речь.
Иногда и у человека-то сложно отследить реакцию и эмоции. А когда тебе в собеседники достался супер-питон?.. Короче, сложно коммуницировать.
Жёлтые змеиные глаза смотрели равнодушно. Не по тонким губам, из которых периодически вырывался чёрной ленточкой раздвоенный язык, ни по точкам бородавчатых ноздрей эмоций собеседника не прочитать. Ни симпатии, ни иронии, ни сочувствия. Змея – как змея. Как только разговаривает-то?
А в самом деле – как? Ведь речевого аппарата у змей не предусмотрено?
– Зачем вы пришли? Чего ты хочешь? – вопросил шелестящий голос.
– Я хочу, чтобы мои друзья вернулись наверх, в свои комнаты. К нормальной человеческой жизни. До Кровавой луны почти месяц. Неужели всё это время ты хочешь продержать их здесь?
– Почему нет? – прозвучало с бездушным равнодушием.
– Людям тут не место! – горячо возразила Александра. – Это может нанести им непоправимый урон с не меньшей вероятностью, чем быстрая неумолимая смерть. Целый месяц без еды, воды, свежего воздуха?.. В этом непонятном летаргическом анабиозе?.. Твоя магия наверняка уничтожит их.
– Прости, что не стану плакать по этому поводу. Твоим друзьям следовало быть осторожней и не соваться куда попало.
– Им нет необходимости оставаться тут. Тебе не нужны заложники, чтобы заставить меня с собой взаимодействовать. Я твоя дочь и кем бы ты ни был, я хочу, чтобы ты принял свою нормальную форму. Я без дополнительного давления готова сделать всё, от меня зависящее, чтобы этого добиться. Возможно, мы не поладим. Возможно, будем даже противостоять друг другу, но это будет тогда, когда ты снова станешь человеком. Несправедливо держать тебя в таком виде. Я хочу узнать тебя, хочу понять, какой ты. И если ты плох, действительно так плох, как временами представляется по некоторым рассказам, я хочу это понять сама. По твоим поступкам, а не по чужим рассказам. Не нужно принуждать меня к тому, что я хочу сделать по собственному выбору. Оставляя их здесь, ты сможешь добиться только того, что настроишь меня против себя. Зачем тебе это?
Как же сложно изливать сердце, почти упираясь лицом в змеиный нос! Всё равно, что плакаться стенке. Кажется бессмысленным, если не смешным.
Змей мягко покачивался, словно огромный манекен на ветру и ничего не говорил.
– Отпусти их! Прошу тебя! – снова начала умолять Александра. – Пусть они уйдут, а мы поговорим. Один на один, без свидетелей.
Дэмиан сделал протестующее движение. Такой расклад, похоже, его не устраивал. Остаётся только надеяться, что именно беспокойство заставляло его протестовать. Всегда оставался расклад, при котором он просто шпионил для своего папочки.
– Это наше, семейное дело, – твёрдо и уверенно заглянула она в змеиные глаза, заставляя себя без сомнений верить, что там, за звериными зрачками таится человеческий разум. – Давай решим его один на один? Без посторонних. Только ты и я.
– Только ты и я? – отозвалась змея.
И снова повисла гнетущая, тяжелая, напряжённая пауза.
Александра судорожно старалась придумать ещё какие-нибудь аргументы. Для себя она твёрдо решила, что никуда не уйдёт, пока не добьётся поставленной цели. Спасти всех иногда невозможно, но в данной, конкретной ситуации это было вполне реально, главное – докричаться до собеседника. Помочь ему понять, что не только парни, но и он сам в её списке спасаемых.
– Неужели ты думаешь, что удастся целый месяц скрывать от родственников и общественности пропажу людей? Там, наверху, недавно произошли события, после которых мы и без того под пристальным вниманием, а исчезновение Криса и Коула только всё усугубит. Это неосторожный шаг. Я действую в общих интересах.
И до людей-то иногда не просто достучаться. Что же говорить о пятиметровом змее? Или сколько там, в нём, в этом самом змее, было?
– Кто из них, двоих, тебе дороже? – вопрос змея прозвучал для Александры неожиданно.
Она растерянно взглянула на змея.
Сложно было бы в данных «декорациях и костюмах» даже думать «взглянула на отца».
– Они оба мои друзья, – с осторожностью ответила она.
– Друзья? Вряд ли. Хоть я и нахожусь под землёй, мои слуги и сторонники периодически, время от времени, снабжают меня информацией. Я знаю, что с одним из них ты помолвлена. Против моей воли, к слову сказать. Ты любишь своего наречённого? Своего будущего мужа?
– Я слишком мало знаю его, чтобы ответить на такой вопрос.
– Некоторым девушкам достаточно пары взглядов, чтобы их сердце (ну, или где там у них, у людей, зажигается то, что они велеричиво зовут любовью) воспламенилось.
– Не знаю, радоваться тому или огорчаться тому, что я не из их числа? На данный момент Крис для меня просто хороший друг. И я люблю его как друга. И у нас, у русских, есть один хороший обычай – мы на войне своих не бросаем.
– При чём здесь русские? – змеиный голос не рассчитан на то, чтобы передавать удивление. Или прочие эмоциональные оттенки. Поэтому вопрос прозвучал с той же интонацией, что и вся змеиная речь до этого.
– Росио прятал меня в России. Говорит, что так было для меня безопаснее.
