Александра до последнего сама не верила, что удастся, что всё получится. Это оказалось проще, чем воображалось и далеко не так пугающе, как иногда показывали в ужастиках – смена формы с человеческой на животную. Будто рука, скользнувшая в перчатку – усилия приложить требовалось, но само ощущение момента скорее приносила радость, чем что-либо другое. Болезненных переживаний не было. Всё в мгновение изменилось – мир вокруг словно расширился. Зрение не только не ухудшилось, но сделалось чётче, хотя до этого Александра где-то читала, что змеи видят довольно плохо. Но картинка была такой чёткой, как если бы у Александра вместо двух глаз появилось четыре или она смотрела на мир сквозь бинокль.
Но самое странное то, что информацию об окружающем мире теперь давало не столько зрение, сколько обоняние. А самое непривычное, что улавливать весь букет запахов помогал не нос, а кончик раздвоенного языка, который приходилось то и дело выпускать, чтобы проверить ощущения. А ещё очень сильно, каждой порой тела, каждой клеточкой, различались тёплые и холодные участки. И Росио она не только видела, ощущала малейшие колебания в воздухе и почве, и в тоже время мир будто лишился всех звуков, разом. Она оказалась в подвижной, яркой, излучающей разную температуру, среде, но вот звуков не было. Правда, это нисколько не помешало.
Тело чувствовалось совсем иначе, не так как человеческое. Наверное, если бы Александра двигалась с такой стремительностью в человеческом теле, то просто потеряла бы сознание.
Александра видела, как изменилось лицо Росио, как вместо бахвального самодовольства, на нём отразилось удивление. Он ещё не понял, что у него нет ни малейшего шанса уцелеть. Он поставил заклинание, которое, возможно, могло бы остановить обыкновенную змею, которой она, конечно же, не была.
Александра добралась до его горла и нанесла удар ещё до того, как её жертва осознала, что подверглась нападению. Пребывая в человеческом теле она понятия не имела, до какой степени на самом деле был опасен её отец.
Хорошо, что она не решилась организовать операцию по спасению Коула – у них не было даже шанса, Александра теперь это знала наверняка.
С сокрушительной силой её челюсти сомкнулись на хрупкой шее, в момент перекусывая её, как тонкий цветочный лепесток. Тугая боль в зубах свидетельствовала о том, что клыки выпустили яд, в котором, откровенно говоря, уже не было никакой надобности.
Росио рухнул на пол, больше всего напоминая поломанную куклу.
Всё произошло куда быстрее, чем об этом можно было рассказать. И в первый момент, вернувшись в человеческое обличье, Александра даже поразилась тому, с какой лёгкостью завершилась многолетняя история.
При виде окровавленного трупа она не испытала ни угрызений совести, ни ужаса за содеянное – только мрачное удовлетворение. Словно выполнила неприятный, но необходимый долг, поставив точку в логически правильном месте.
А ещё в душе Александра торжествовала. Она это сделала! Превратилась в змею и обратно! Кто невообразимо крут? Я невообразимо крут!
То ли собственная звёздность не давала адекватно оценивать обстановку, то ли причина в том, что в организме было слишком много гормонов, но осознание того, что комнату почти полностью затянуло чёрным едким дымом, огонь разошёлся шире, до её сознания дошёл с опозданием.
Как говорится в русской пословице – из огня да в полымя.
Александра заметалась в поисках выхода, но – его не было. Помещение словно замуровали (не исключено, что так и было). Росио умел переноситься с места на место мгновенно, а Александра таким умением не обладала.
Едкий дым забивал лёгкие, а поднявшееся пламя обжигало кожу. Господи, Боже! Смерть в огне всегда казалась Александре самой страшной из всех возможных, самой мучительной.
Сознание путалось от угара, отравляющего мозг. Интуитивно, Александра опустилась на четвереньки – у пола клубов дыма было меньше, чёрный смог поднимался вверх. Она понимала, что ещё немного и потеряет сознание. Тут трудно просто сознание удержать, а не то, чтобы идею о спасении родить.
«Нет! Только не это! Только не так».
Кому кричать? Вокруг, кроме трупа Мортэ и порождённого им пламени – ни души. Хотя, может быть, душа его ещё здесь и, мрачно радуясь, наблюдает за тем, как она вот-вот последует за ним?
– Нет! – упрямо заорала Александра, изо всех сил ударяя кулаками по полу. – Нет! Ни за что! Не хочу!
Это была истерика. Вполне объяснимая.
Почему, как только кажется, что ты смог чего-то достичь, перестать быть пустым местом, что-то можешь из себя представлять, Мироздание словно одёргивает тебя, ставя на место: ты жалкий червь, удел которого, чтобы ты не делала и чему бы не научился – смерть.
В ушах звенело, а мысли начали путаться.
«Может быть так и лучше, – пронеслась в голове мысль. – Лучше так, чем гореть живьём».
– Александра?..
Глаза слезились нещадно. Ничего невозможно было рассмотреть кроме черноты смога и алого пробивающегося повсюду пламени, лишь набирающего силу с каждой минутой.
Лёгкие и сердце разрывало болью, необходимость вдохнуть свежего воздуха полной грудью была такой, что, казалось, голова вот-вот лопнет от боли, если этого не произойдёт вот-вот, прямо сейчас, в этот момент!
И словно всего этого было недостаточно, словно мало – из пламени выступила тень!
– Александра…
Как и положено призракам, фигура в белой ночной сорочке стояла неподвижно, безвольно уронив руки вдоль тела, голова упала на правое плечо под таким углом, что сразу становилось понятно – перед вами висельник. Чёрные волосы закрывали лицо.
– Нет! Уйди, пожалуйста! – взмолилась Александра, зажмуриваясь.
Когда открыла глаза, призрака больше не было. Она не успела понять, что почувствовала в этот момент, облегчение или огорчение, как ледяная рука сомкнулась на правой кисти, заставляя пронзительно заорать от испуга.
Контраст между едва переносимым жаром и трупным холодом был разителен, настолько, что на мгновение сознание вернулось в полном мере.
Чёрные, горящие глаза, в которых явно было что-то не так (потом уже, вспоминая, Александра поняла, что они были полностью залиты мраком) смотрели на неё так, словно силой взгляда пытались заставить поступить по своему.
– Ты пришла за мной? – через надрывный кашель прохрипела Александра. – Я умираю?
– Да, – почти таким же надсипанным хрипом прозвучало в ответ. – Дорога Мертвых…
– Что?.. О чём ты?.. Чего ты от меня хочешь?!
– Дорога Мертвых…
Наверное, хочет сказать, что им предстоит долгий путь?
– Да, боюсь ты права.. именно так… дорога мёртвых…
Сознание снова начало уходить, да и пламя уже палило.
– Боюсь, мы скоро встретимся…
Глаза призрака полыхнули яростью, чёрные губы исказились. Она с такой силой сжала ладонь Александры, что у той чуть слёзы из глаз не брызнули, а заодно в голове вновь наступило минутное просветление.
