Напряжение было таким, что разрядка наступила быстро и была такой острой, что, не в силах сдерживаться, я прикусила ладонь, лишь не закричать, выгибаясь в удерживающих меня руках.
Сознание на краткий миг растворилось в мягкой мгле и на несколько коротких секунд я испытала покой, но эти несколько минут быстро истекли.
Весь унизительный кошмар случившегося вновь навалился на меня.
Я поспешно вскочила с постели и судорожно принялась приводить себя в порядок. Адейр наблюдал за мной внимательно и, хвала всему доброму на земле, без этой своей глумливой улыбочки.
Я повернулась к нему спиной. Не хотела его видеть.
Почувствовав прикосновение его рук к моим плечам, болезненно дёрнулась:
– Не трогай меня, – зашипела я тихо, но яростно.
На мгновение на его лице проступила явная растерянность, сменившаяся раздражением:
– Ну, знаешь ли! Не поздновато ли держать дистанцию?
– Я могу передумать на любом этапе! Ясно? И к тому же, я не соглашалась…
– Что?! – теперь уже и Адейр готов был рычать. – Да какого?!… – выругался он. – Снова станешь утверждать, что я тебя изнасиловал?!
– Я… я… – злость ушла, как прогоревший огонь, оставив после себя такой пепел горечи, что хоть в голос кричи. – Я не знаю!
– Не дай бог тебе когда-нибудь узнать! Поверь мне, разница огромная.
– Тебе-то знать об это откуда?
– Тебе правда нужен ответ на этот вопрос?
Мы оба тяжело дышали, глядя друг на друга с гневом и ненавистью.
– Тебе не нужны никакие ответы, волчонок! Всё, что тебе нужно, ты уже получила.
Размахнувшись, я собиралась отвесить ему пощёчину, но Адейр перехватил мою ладонь, и мы снова оказались с опасной близости.
– Нет!!!
– Да успокойся ты уже! – тряхнул он меня. – И перестань разыгрывать трагикомедию. Не случилось ничего такого… ну, в общем, ничего страшного не произошло.
– Да, неужели?! По-твоему, происходящее – нормально?! Ты – мой близкий родственник!
– Ага, точно. И мы знаем друг друга без года неделя. Очень близкие люди.
– А что это меняет?!
– Ну, не знаю, как для тебя – для меня очень многое.
– Ты действительно не понимаешь, что меня мучает? Ты – мой двоюродный брат, но я тебя не люблю даже как брата. И знаю, что ты, в свой черёд, терпеть меня не можешь. Между нами нет никаких отношений, никто из нас их выстраивать не собирается, и то, что случилось это… просто грязно. С этого дня держись от меня подальше!
Адейр собирался что-то ответить, но не успел – дверь отворилась, а наше кошмарное свидание, навсегда оставшееся в моей памяти в чёрно-алых тонах, подошло к концу.
Глава 16
Оливия дожидалась меня на небольшой живописной аллее, ведущей к зданию Магического Распределителя. Выглядела она встревоженной и, как я понимаю, отнюдь не моё благополучие её интересовало.
Увидев, что я возвращаюсь, бабуля Морел поспешила подняться со скамейки, и прямая, как палка, опираясь на длинный старомодный зонтик как на трость, двинулась мне навстречу.
Она окинула меня взглядом, скорее вопросительным, чем строгим.
Могу только представить, что у меня в этот момент был за вид: на одеждах пятна крови, волосы растрёпаны, одежда измята. Хорошо хоть, у меня есть убедительная легенда – любая нормальная девушка будет в растрёпанных чувствах и помятом состоянии, став свидетелем того, что у неё чуть ли не глазах убивают человека.
О том, что ни одна нормальная девушка после не станет заниматься любовью с умирающим речь не пойдёт.
Я, как выяснилось, не совсем нормальная. Грустно.
– Тебя долго не было, – начала разговор Оливия.
– Да, – согласилась я с ней. – Сначала меня допрашивали. Потом разрешили свидание с Адейром.
– Ты его видела?! – жадно схватила она меня за руку. – Как он? В порядке?
На нас уже стали косо поглядывать немногочисленные прохожие.
– Я всё вам расскажу, но не здесь. Давайте уйдём отсюда? – выступила я с предложением.
Пожилая леди сдержанно кивнула.
– Хорошо. Пойдём домой.
Неужели меня удостоят чести посетить отчий кров? Пустят заблудшую овцу в овин? Грешницу в рай?
Мы направились в сторону одной из многочисленных арок. Догадаться о том, что перед нами многочисленные порталы оказалось не трудно.
– Возьми меня за руку, – процедила сквозь зубы Оливия.
Даже такая сомнительная близость была нам обеим неприятна.
Стандартная белая вспышка переноса и вот, в следующий момент мы уже в другом месте – на плоской вершине холма. Пейзаж трудно было назвать радостным.
Справа от нас, поднимаясь круто в гору, лежало кладбище. Между старомодными надгробиями и осевшими крестами тянулись густо разросшиеся кусты сирени и бузины, перебиваясь песчаными дорожками и незатейливыми цветами-многолетниками. На вершине другого холма, находящегося прямо за кладбищем, возвышался серый, с виду весьма неприветливый дом, открытый всем ветрам. Его окружали чахлые ели и терновник. Узкие окна утопали в толщине стен, защищённые выступами углов мощной каменной кладки.
Замешкавшись на пороге, подняла голову, чтобы рассмотреть причудливо украшенный фасад главного входа: раскинувших крылья грифонов и ощерившихся горгулий.
Признаться, я как-то иначе представляла себе жилище именитых спесивых предков. В доме не было ни коридора, ни прихожей. Поднявшись по входным ступеням, мы оказались в большой общей зале. Судя по обстановке, то была гостиная.
Едва ли не от входной двери начиналась высокая, резная и широкая лестница, когда-то, вероятно в первые годы после постройки, впечатляющая своей красотой. Сейчас деревянные лакированные перила, изрядно покусанные жуками-короедами, напоминали изысканное кружево на старомодном платье.
Над серединой лестницы, там, где она величаво, словно река, совершала поворот, нависало нечто вроде балкона, ограждающего выступ ложи. Снизу под ним располагался огромный камин, куда можно было бы войти в полный рост, не сгибаясь, если бы зёв его не был занят высоким, оранжевым пламенем.
Со стороны дом выглядел небольшим, но внутри был в несколько раз больше. Видимо, какие-то пространственные чары?
– Ну? – с усмешкой протянула бабуля. – Что скажешь?
– Дом впечатляет.
– Он огромен, – тяжело вздохнула Оливия. – Я прожила в нём долгие годы, но до сих пор так толком не знаю, сколько тут комнат. Здесь всё время всё меняется. Когда-то магия дома была более упорядоченной, но с тех пор, как прямой наследник погиб, наследница сбежала, а последние отпрыски рода Морелов в доме практически не появлялись, он напоминает поломанную игрушку. Или пустую коробку.
