Ладно, не буду так сурово. Возьмём, за пример сказки? Там же всегда есть условие, при котором проклятье злой ведьмы отменяется. Вот как только этот паразит по-настоящему полюбит женщину и станет относиться к ней по-человечески, тут мои чары и падут. Как вариант – найдёт другую колдунью.
Чары-то простенькие, на одну ниточку. Но где эта деревенщина настоящего колдуна-то в своей жизни найдёт?
– Спи! – велела я, и он, тут же сомлев, мягко опустился на землю.
Ладно, с парнем я разобралась – пусть дрыхнет до рассвета. Раз мои чары так легко на него действуют, значит, случайных путников пожирает точно не он. А кто – самое время выяснить.
Я вышла на улицу и почти сразу столкнулась с Вороном. Он смотрел на меня без улыбки, изучающе.
– Давно ты тут? – полюбопытствовала я.
– Шёл за вами от самой заправки.
– Здорово! И почему не вмешался?
– Ты и сама прекрасно справилась.
– Не одобряешь?
– Что именно? Заклятие сна? – дёрнул он бровью. – Верное решение. Самое оно. Побудет тут в безопасности, выспится, пока мы приберёмся у них на внутреннем дворике.
– Вообще-то, я бы была не против скормить эту тушку нашему монстру. Пользы от этого перца всё равно никому не будет. Он только жрать сможет.
– Ага. Твоими стараниями. Пошли уже отсюда, Злая Ведьма! – усмехнулся он.
Кажется, всё же одобряет? Ну, и отлично!
Глава 21
Мы отошли от унылого домика с обшарпанной комнатушкой, в которой, предположительно, я должна была заночевать. Мне было любопытно, двигаемся ли мы с какой-то целью? Или просто так, наугад? Сильно подозревала, что последнее, хотя и не уставала надеяться на первое.
Поднимался ветер. Налетал резкими порывами и жёстко ударял в лицо. Поднялся он сразу и словно из ниоткуда – небо-то было по-прежнему чистое.
Я изо всех сил старалась не поддаваться панике. Даже не знаю, что пугало сильнее – то, что неизвестное чудовище могло появиться в любую секунду, из-за любого поворота, или то, что придётся долгое время ждать в бездействии?
Мне хотелось, чтобы Лоуэл взял меня за руку. И дело было не в личных чувствах, а в том, что меня бы это успокоило. Неприятным червячком ворочалась мысль: в случае нападения мне не придётся рассчитывать на защиту, рассчитывать можно только на себя.
Мы полноправные партнёры. Дев в беде и их смелых спасителей среди нас нет.
Всё-таки сексизм в некоторых обстоятельствах – отличная штука. Думаю, окажись в сходной с нашей ситуацией любая феминистка, громогласно ратующая за полнейшее равноправие, она бы призадумалась о том, что женщины с мужчиной, конечно, равны, но… в некоторых случаях приятно был слабой и осознавать, что тебя готовы оберегать, ценить, спасать и прикрывать, пусть даже и с риском для жизни. Равноправие ведь подразумевает не только права, но и обязанности? Да и откуда взяться равенству там, где сама природа этого знака не поставила?
От мыслей меня отвлекло рычание. Судя по звуку, рычал крупный зверь.
– Держи палочку наготове, – посоветовал шёпотом Ворон, всё же выступая чуть вперёд.
Мы двигались очень медленно, крадучись.
Снова утробное, глухое, резонирующее рычание донеслось до слуха. Звук шёл прямо с заправки.
Мы с Лоуэлом переглянулись.
Сердце моё стучало, как отбойный молоток – быстро и гулко, как набатом отдаваясь в ушах. Руки вспотели. Я отчаянно боялась, всего и сразу: что с перепугу натворю каких-нибудь глупостей, обложаюсь-опозорюсь и в результате непродуманных, сумбурных действий, погибну во цвете лет в зубах и когтях неведомой твари.
Страшно.
А тут ещё ветер и мигающий свет, отчаянно действующие на нервы.
Мне нужны были ценные указания к действию. Я вдруг подошла к мысли, что являюсь отличным исполнителем, точным и ответственным, а вот с лидерскими качествами, у меня не сложилось.
Рык раздался снова, в третий раз и, судя по звуку, тварь не приближалась и не отдалялась, а находилась где-то неподалёку и не двигалась.
Угол дома закончился. Нам оставалось либо бежать прочь, без оглядки, в надежде что монстр оставит нас в покое, либо…либо идти вперёд. К сожалению, Лоуэл выбрал второе. Мне оставалось лишь следовать за ним.
Лучше бы я этого не делала! Правда. Потому что то, что я увидела…
Не берусь даже судить, что это за тварь, но выползала он изо рта лысоватого мужика, владеющего заправкой. Как огромный змей, только это был не змей, а… описать такое сложно.
Это была голова, причём женская. Держалась она на тонкой ленте позвоночника, на котором болталось нечто вроде внутренностей – желудка, лёгких, сердца, печени. Всё было желеобразной формы и прикольно светились, как если бы тварь проглотила ртуть. Вся эта «прелесть» свисала с шеи, как груз, что мешает голове-шарику улететь к облакам.
При нашем появлении светящиеся внутренности медленно вытянулись в щупальца, а сама непонятная тварь перекинулась в краба. И словно всего описанного оказалось мало, из пасти чёрным ужом выполз язык, невероятно узкий, он клейкой лентой протягивался от трудно идентифицируемого Нечто в нашу сторону, удлиняясь и удлиняясь.
Думать было некогда, необходимо действовать, но, как назло, ни одной идеи в пустой голове. Не то, чтобы светлой – мало-мальски подходящей!
Уничтожение классических упырей, к которым я инстинктивно отнесла и эту тварь, начинается с отсечения головы, а тут она сама по себе отвалилась! Можно сказать, что именно с этого всё и началось.
Отсекать щупальца не вариант – один отрубишь, остальные в тебя вонзятся. И если уж не уничтожат, что более, чем вероятно, то кто знает – может быть, инфицируют? Будешь потом ночью в виде головы с внутренностями за людьми протухлым шариком носиться.
Пока я паниковала да раздумывала, Лоуэл успел непонятным для меня образом трансформировать палочку-жезл в длинный, упругий, светящийся хлыст. И если органы твари мерцали неприятным, холодным светом, то внутри хлыста в руках Ворона будто текло расплавленное золото.
Я попятилась, уходя с линии «огня», стараясь не мешаться и не попасть в радиус поражения.
Лоуэл ударил наколдованным хлыстом по земле, словно посохом, сплетая руну воздушного защитного щита. Мощный поток ветра поднялся твари навстречу, замедляя её продвижение к нам.
Через несколько секунд воздух вокруг так уплотнился, что превратился в щит – непроходимое силовое поле. Воздушные потоки стали осязаемо-видимыми, причём эта «струя» имела форму острого полумесяца. Ворон отпустил наколдованную им «кромку» ветра, по форме напоминающую лезвие.
Действовало оно точно также, как и выглядело: точно и быстро отделило голову от позвоночника.
Я, было, подумала, что дело сделано, что можно торжествовать победу, но обезглавленное тело снова стало отращивать «шупальца», явно намереваясь догнать «улетевшую» голову.
