– Как предусмотрительно! Что это за место?
– Нечто вроде Запретного Леса при Хогвартсе – Зачарованный Лес при Магистратуре Магии.
– Почему ты выбрал именно это место?
– Как ты уже знаешь, я состою в сектантском Ордене Иезуитов, что в своё время устроили кровавую охоту на ведьм. Делом жизни современного Ордена является защита мира людей от таких, как ты или я. А главной задачей наших дней было остановить твоего отца, Александра. Мы получили документ о гибели Кевина Аббнера – так наши осведомители узнали, что один из сильнейших белых магов пожертвовал своей жизнью, но всё, чего смог добиться – лишь отсрочки. Твой отец не был уничтожен – он был всего лишь заперт. Правда, большинство утешалось тем, что ключ от его темницы выброшен и потерян.
Ворон поднялся с корточек одним текучим, лёгким движением и приблизившись к Александре, накрутил её локон на свой палец.
Голос его зазвучал мягче и глубже:
– Факт о твоём рождении не разглашался, но всё же слухи ходили. Тебя искали профи, но и прятали – тоже не дилетанты. Причём, те, кто прятал, долгое время были вне подозрений, ведь именно они и участвовали в Наложении Печатей. Казалось бы, все были заинтересованы в том, чтобы Зверь оставался запертым под замком. Но Майлзам нельзя доверять.
– Только Майлзам? – подняла на него глаза Александра и Ворон сощурился, прочитав в её взгляде вполне заслуженный укор. – Никому нельзя доверять.
– Я никогда не утверждал, что стал твоим другом, Лекса Нахширон, дочь Чёрного Змея, – прошипел Ворон и дыхание его участилось. – Я не обманывал тебя – лишь не мешал обманываться.
– Как скажешь, – пожала она плечами и отступила на шаг, словно выставляя между молодым человеком и собой барьер. – Продолжи, пожалуйста, свой эпический рассказ. Очень интересно.
– Мы догадывались…
– Кто эти – мы?
– Иезуиты. Мы догадывались, что Змей, рано или поздно, найдёт способ выползти из своей норы, и у нас не было возможности этому помешать. Всё, на что можно было рассчитывать, так это на то, чтобы вовремя собирать информацию о всём, что творится в Магическом Сообществе и в решающий момент постараться не допустить начала Апокалипсиса. Если Зверь откроет Адские Врата…
– Мой отец собирается бороться за власть, а не уничтожать мир. Когда ничего нет, то и управлять как бы нечем.
– Как бы там ни было, я принял решение, что для всех будет лучше, если Некрономикон пока полежит у меня. Что говорится, для общего блага. Так безопаснее. Я нашёл способ проникнуть в Лабиринт, нашёл способ вынести книгу, но мне так и не удалось её подчинить, по крайней мере настолько, чтобы вытащить Книгу Мёртвых из Зачарованного Леса. Пришлось создавать здесь свой личный Хельхейм – пространство, которое подчиняется только мне. Оно не здесь и не там. Это как комната в твоей голове, вынесенная во внешний мир, но вход в которую открыть можешь только ты один. Здесь всё подчинено моей власти и моим законам.
– Я поняла, что ты велик, умён и могуч. Твои идеи офигенно крутые. Осталось уточнить, книженцию ты нашу фамильную спёр, чтобы самому миром тайно овладеть? Или желая из вредности душевной моему папеньке не дать поиграть во Властелина Мира?
– Первоначально я рассчитывал использовать её как определённый сигнальный механизм. По моим расчётам, твой отец, после того, как освободится, непременно должен был прийти за ней.
– А он не пришёл?
– Как мы оба знаем – нет.
– И тогда?..
– Тогда я решил, что если сумею похитить и тебя, и книгу, то он точно за вами явится. И я приготовил ему ловушку.
– В своём Хельхейме?
– Именно.
– Но мой отец не дурак. Его не так просто поймать.
– У всех есть свои слабости, Лекса. В своё время такой слабостью стала твоя мать, а ты для него в разы дороже и желанней. Он придёт, это лишь вопрос времени. На этом строился весь расчёт. Но сегодня дело уже не только в твоём отце, Лекса…
Александра слушала его, не слыша. Она следовала за своей мыслью.
– Значит, этот дом – он в твоей голове? – перебила она. – Оба дома?
– Дом один. Я могу менять в нём обстановку, планировку, впускать в него обитателей.
– То, что я спала с тобой – это тоже было иллюзией?
– Ты мне скажи – было ли это иллюзией или нет? – он схватил её за подбородок, заставляя запрокинуть голову. – Когда я тебя убью, интересно, чары суккуба развеются?
– С чего ты взял, что сможешь меня убить?
– У меня всегда всё получается.
– Не будь таким самонадеянным, Ворон. У тебя всё получалось, но это было до встречи со Змеями.
– Думаешь, кишка тонка?
– Смотря что под этим подразумевать? Если насчёт того, что у тебя рука не поднимется на бедную слабую девушку – тут у меня нет сомнений: конечно, поднимется. Даже несмотря на то, что тебе ужасно хочется трахнуть меня снова. Особенно потому, что хочется, – подалась она вперёд и теперь пришёл его черёд отступить на шаг. – Ты в этом видишь свою слабость. И мою власть. А ты не любишь отчего-то зависеть. У тебя ничего не получится не потому, что ты не захочешь, а потому что не сможешь. Первая ошибка в бою – недооценивать противника. Ты полагаешь меня неспособной связать два и два? Не ты развеял чары, Ворон, и не ты разрушал собственные иллюзий – это сделала я. А ведь я даже не нападала. Я вообще ничего не делала. Твои чары расплелись потому, что оказались не в состоянии удерживать источник энергии внутри себя. Короткое замыкание и – бух! – ничего не стало. Не то, чтобы ты не пытался их чинить. Используя мою же силу! Поскольку не было никаких перемещений в город, как я теперь понимаю, ты откачал мою Силу и, переплетя со своей, попытался провести синхронизацию.
– На какое-то время сработало, – кивнул он. – Я правда недооценил тебя, думал, что ты глупее. Но Силы в тебе правда немерено, ты даже не представляешь – сколько. А потому, прости, я не могу позволить тебе поумнеть и повзрослеть – ты станешь слишком опасной. Возможно, даже страшнее и опаснее своего отца. Всему есть предел и больше того, что положено, никто брать не должен. Я ничего не имею против тебя лично. Мне правда жаль, что всё вот так должно закончится. Но что поделать? Таков мой долг, а долг нужно исполнять даже тогда, когда это тяжело. Особенно, если это тяжело.
В руках Ворона засветился боевой посох, возникший из ниоткуда, и Александра поняла – разговоры закончены.
С его стороны это было как представление последнего желания приговорённому к смерти.
– Ты глупец, Лоуэл-Ворон, – презрительно бросила Александра. – Ведь ты был как никогда близок к своей цели. Ты мог ограничить мою силу и связать моего отца, если бы чуть-чуть больше доверял тому, чего у тебя нет – своему сердцу. Я могла бы стать твоим щитом против Змея, ведь ему этот мир нужен постольку, поскольку он сможет положить его к ногам своей дочери и её матери. Он бы не стал рушить то, что угрожает разрушить заодно и меня тоже. Непротивление Злу насилием, – христианскую доктрину принято недооценивать. И сейчас ты увидишь, что бывает, когда насилию не удаётся сдержать Зло. Мне тоже жаль, Ворон. Очень жаль!
